На Крыльях Надежды : Проза. Избранное - Прохор Озорнин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В.В.П.: - Тех солнце может сильно жечь, чья злоречива в жизни речь.
Федор: - Решат стихии, жечь кого. А как чиновник наш?
В.В.П.: - Того!
Федор: - Того иль этого? Не понял!
В.В.П.: - Кто воровал страсть много - помер.
Федор: - А кто немного воровал?
В.В.П.: - Закон им тоже всем воздал.
Федор: - Увидеть в красках можно это?
В.В.П.: - Вопрос оставлю без ответа.
Федор: - Ты так ответил односложно ...
В.В.П.: - Конечно, глянуть это можно!
Камера вновь взмывает вверх, вылетая из пространства черных туч, и устремляется по направлению к Москве. Через непродолжительное время бывший еще совсем недавно черным небосклон внезапно озаряется солнечным сиянием, блики от света которого начинают тут и там играть на объективе одним им ведомые аккорды. Через совсем уже непродолжительное время перед телезрителями в реальном времени выплывает изображение собора Василия Блаженного и с высоты птичьего полета раскрывается панорама Красной Площади. Отчетливо видно, как по вышеназванной площади под военным конвоем шествуют все первые лица государства, ныне ставшие практически последними, злобно озираясь на отнюдь нелояльных к ним военных и улыбающийся и празднующий народ. Со стороны указанных последних лиц слышатся маты, нецензурная ругань и обещания “восстановить справедливость” - о какого рода справедливости, впрочем, идет речь, не уточняется. Конвоиры периодически подпинывают их ногами, помогая забраться в приготовленные бронированные и зарешеченные фургоны под ободрительные возгласы стоящих поодаль людей. На лицах уходящих по этапу воров государства российского видна совершенно неподдельная смесь страха, удивления, тоски и разочарования. По всему видно, что они все-таки не ожидали именно такого финала.
Федор: - Смотрю, бегут теперь все вон, разрушен сытости был сон?
В.В.П.: - Чиновник с гор со всех упал ... весна покажет, кто где срал!
Федор: - Он памятник себе воздвиг сплошь рукотворный ...
В.В.П.: - К нему все ж зарастет народная тропа!
Федор: - Его конец, похоже, столь позорный ... Его запомнит ль мир?
В.В.П.: - Едва!
Федор: - Он убегает за моря, и спину жжет, смотрю, заря ...
В.В.П.: - В надежде добрые все люди ... о Боге Весть их, видишь, будит?
Федор: - А это что? Вот это да! В Сибирь все едут навсегда?
В.В.П.: - Состав уходит из Кремля, и кремлядь, вот, кричит вся "бля!" ...
Федор: - Я не сниму пред теми шляпу, в Сибирь кто едет по этапу ...
В.В.П.: - Народ в Сибирь воров сослал, своею шапкой закидал!
Федор: - Что, шах и мат? Давно пора! К концу подходит их игра ...
В.В.П.: - Второй состав ты видишь там?
Федор: - Тем либералам стыд и срам!
В.В.П.: - Друг друга хая все смертельно, в составах едут параллельно ...
Федор: - И дразнят как друг друга, глянь! Ну что за мерзость, что за дрянь?!
В.В.П.: - Им вместе там не скучно будет, состав в Сибирь когда прибудет.
Федор: - Охотно верю в это я! Пусть пухом будет им земля!
В.В.П.: - Народ когда-то вот, ссылали, но их самих туда послали!
Федор: - Бежит, бежит, трусливый вор! Эх, где же прошлый мой топор?!
В.В.П.: - Ну вот, опять за топоры!
Федор: - То элемент, мой друг, игры. Топорик знатный раньше был, но мой герой его зарыл и шпагу слова ныне взял ...
В.В.П.: - И в мир пришел такой аврал!
Федор: - Плечом к плечу в строю с друзьями, вещать позволено стихами!
В.В.П.: - Создатель дал возможность эту?
Федор: - Будить нам Вестью всю планету!
В.В.П.: - То величайшая есть честь, простится пусть мне эта лесть!
Федор: - И разливается, вот, Весть, что мы все с ними снова здесь ...
В.В.П.: - Не видел мир такого счастья, уходят тучи все ненастья.
Федор: - Страна воспрянет ото сна, приходит снова в мир весна!
В.В.П.: - И уползает зверь в берлогу ...
Федор: - Весна идет, весне дорогу!
В.В.П.: - Боятся света тараканы, во тьме все ставили капканы ...
Федор: - Но вот Хозяин дома здесь - и светит праведная Весть.
В.В.П.: - Огонь им спины все пожжет, и таракан не доползет - лишь горсткой пепла станет он, не будет больше уж рожден.
Федор: - Россия, вижу, вся в надежде. А что с саксонами?
В.В.П.: - В одежде!
Федор: - Они что, голы раньше были?
В.В.П.: - Уж акваланги нацепили!
Федор: - Давно на нас тая обиду, уплыть решили в Атлантиду?
В.В.П.: - У них нет дома своего. Немного Англия ... того.
Федор: - Империя рухнула и вот им спать то горе не дает?
В.В.П.: - В угли войны коль страстно дули - то вот воды сейчас хлебнули.
Федор: - Вот это да! Они буль-буль, коль повернули к бездне руль?
В.В.П.:- Стихия им дала ответ, и Атлантида шлет привет.
Федор: - В тумане что за свет стоит?
В.В.П.: - Огонь Шотландии горит!
Федор: - Вот это да! Сыны все ж гор!
В.В.П.: - И скачет мир во весь опор ...
Федор: - Глупец то думал, что все вздор.
В.В.П.: - Видны иные измененья, мудреет быстро поколенье!
Федор: - Хотел бы глянуть я на то, вы намекаете про что.
Кремлевская площадь начинает резко удаляться, все уменьшаясь и уменьшаясь, оставляя чувство гордости в душе за российский народ, камера начинает петлять по улицам, и внезапно останавливается перед какой-то крупной столичной библиотекой, перед вратами которой полыхает самый что ни на есть настоящий пожар! Рамки его и границы, впрочем, успешно контролируются проходящими тут и там процессиями с факелами, которые помогают гореть сваленной в кучу бумажной макулатуре и контролируют, дабы пепел ее ветхих знаний не разносился дующим ветром слишком далеко по миру. На лицах участников процессии можно заметить удивительную смесь скорби и внутренней радости одновременно. Периодически тут и там раздаются боевые кличи в духе “Гори-гори ясно, чтобы не погасло!”. Действо интригует, шокирует и завораживает усиленно и практически неостановимо.
Федор: - Что за поля там полыхают?
В.В.П.: - Они учебники сжигают!
Федор: - Чтоб мудрость вечную просечь, собрать бы книги те, да сжечь?
В.В.П.: - Все ветхо знание есть прах, пред жизнью лишь внушает страх.
Федор: - А радость жизни нам дает за Богом солнечным полет!
В.В.П.: - Давно пора летать всем нам. В машинах ездить - что за срам?
Федор: - Машины все ж нужны пока, их переделать бы слегка.
В.В.П.: - Иное топливо готово, ведь нефть - грязнейшая основа.
Федор: - Земля пускай уж отдохнет. Открытий новых ждет черед.
В.В.П.: - Да, не грозит научна скука, коль есть духовность плюс наука.
Федор: - А коль лишь смесь ума-апломба, то в мир приходит только бомба.
В.В.П.: - Не строят люди больше бомб, себе не роют катакомб.
Федор: - А с тем, что есть, как поступают?
В.В.П.: - Все потихоньку разбирают!
Федор: - В каком же плане? С ним всем в бой?!
В.В.П.: - Да нет же, друг, к Душе домой!
Федор: - Я испугался было, право. За то, конечно, им всем слава!
В.В.П.: - Да, столь свободного металла планета наша все ж не знала!
Федор: - Куда девать его, не знают, коль скоро пушки расплавляют?
В.В.П.: - Металлов много накопали, но не туда вот применяли.
Федор: - Теперь пора на дело тратить. Скупой военный дважды платит!
В.В.П.: - Вот только чем ж ему платить? Без денег как скупцам прожить?
Федор: - А деньги как?
В.В.П.: - А денег нет!
Федор: - Откройте мне о том секрет!
В.В.П.: - Невинности вернулись дни, и снова с бартером они.
Федор: - Вот это да! А курс валют?
В.В.П.: - Ты глянь, как брокеры живут!
По всему видно, что небесный апологет Иван очень неохотно прощается с созерцанием горящих полей ветхих книг, столь завораживающих взор неподготовленного зрителя, но, тем не менее, любопытство вкупе с чувством долга наконец-таки берет свое, и он, прощально махнув рукой всей факельной процессии, и крикнув им что-то в духе “Hasta la vista!”, наконец в который уже раз за сегодняшний день уходит птицей в небеса. Какое-то время он продолжает привычно петлять по улицам города на уровне третьего-четвертого этажа зданий, а затем с галопу, если, конечно, такой термин применим и к подобного рода способу движения, влетает в открывшиеся дверцы валютной биржи. С ходу становится видно, что некогда полнившая сие заведение неразумия бессмысленная суета сует канула в лету, поскольку основными жителями сего заведения стали преимущественно только крысы, тут и там ползающие по паркетам, да слоняющиеся с тоскливыми выражениями лица индивидуумы сомнительной степени разумности, периодически и хаотически разражающиеся воплями наподобие “Голубые фишки, голубые фишки - это наши мишки, это же коврижки!”, “Отдам за пять, возьму за три, и лишних слов не говори!”, “Быки и медведи нам всем не соседи ... давайте подальше отсюда уедем!”. Подобный хаос дополняют тут и там разбросанные пачки купюр самых разных форм и расцветок, на некоторых из которых уже успели отметиться вышеупомянутые крысы. В целом картина создает ощущение дурдома, из которого ушли все врачи и подавляющее большинство пациентов, и остались только самые упорные из вторых.
