Немыслимое путешествие - Чэй Блайт

В Соединенном королевстве празднуют сочельник, Деды Морозы набивают подарками чулки. На душе такая грусть, словно меня чего-то лишили.

Отпраздновал прохождение мыса Горн: крабы, консервированный окорок, жареный картофель, бокал вина. Для шампанского еще не наступило время, а виски и прочие крепкие напитки отпадают: я должен быть начеку».

В кают-компании было неубрано, посуда не мылась три дня — наглядные свидетельства моей усталости. От природы и благодаря армейской выучке я довольно чистоплотный человек, и я с отвращением глядел на такое безобразие. Но у меня просто не было сил приниматься за уборку.

В день рождества, 25 декабря, погода испортилась. Подул очень крепкий ветер — 8 баллов, порывы до девяти; он нагнал огромные волны, я таких грозных чудовищ еще не видел. Южный океан преподнес мне свой рождественский подарочек — случилась катастрофа. Высоченная волна обрушилась на яхту и разбила автопилот. Меня бросило через кокпит, я боднул дверь и рассек себе лоб. Получилась нехорошая, глубокая рана, но меня гораздо больше тревожил автопилот. Без него все плавание принимало совсем другой характер. Нечего было и думать о том, чтобы уложиться в намеченный мной срок. Чтобы идти крутой бейдевинд, я должен быть на руле, но ведь нельзя все время оставаться на вахте, отдыхать тоже надо. Значит, придется часто ложиться в дрейф и топтаться на месте, а то и терять завоеванные таким трудом мили. Я страшно расстроился. И вдруг услышал в программе для моряков торгового флота свое собственное имя: по заявке Морин и Сэмэнты для меня исполнили «Лунную реку». И я приободрился, сказал себе, что не поддамся морю, вернусь домой к жене и дочери. Как это у меня получится, сколько времени понадобится — об этом я тогда не задумывался. Дойду, и все тут!

Шторм продолжался всю ночь, и в конце концов, опасаясь за паруса, я был вынужден лечь в дрейф. Мне было не до еды, сил хватило только на то, чтобы забраться в спальные мешки в надежде согреться.

На второй день рождества погода мало изменилась, правда, сила ветра упала баллов до семи. Ветер по-прежнему был северо-западный, и он теснил яхту на юг. Меня это вовсе не устраивало: на юге подстерегали льды, с каждой милей возрастала опасность столкновения с айсбергами. Я не смог связаться по радио с Порт-Стэнли, это меня беспокоило: ведь не получив очередной сводки, люди станут тревожиться за меня.

«Бритиш стил» держалась хорошо, легко всходя на могучие валы. Однако время от времени удар волны осаживал ее. Из-за сильного холода я не мог подолгу оставаться на руле, и вообще это занятие вредно отражалось на моем настроении. Ну ладно, автопилот бесповоротно вышел из строя, но ведь можно что-то придумать. Например, фиксировать румпель. Но при закрепленном румпеле яхта пойдет под углом к ветру не круче 60 градусов, да и то ей трудно держать курс, когда ее то и дело осаживают большие волны. Никогда еще в жизни у меня не было так мерзко на душе. Мне было тошно — не от морской болезни, а от досады.

В сочельник я развернул рождественские свертки. Мои друзья не поскупились на поздравления и подарки, но, вместо того чтобы воспрянуть духом, я чуть не разрыдался.

Теперь я убрал все подарки, оставил лишь несколько украшений и календарь от Эрика Ли с видами Шотландии. Подарками займусь снова в другой раз, когда погода наладится…

27 декабря ненадолго выглянуло солнце и ветер сместился к юго-востоку. И подул было слабее, но вскоре опять достиг 6 баллов. Похоже, что 5, 6 и 7 баллов — обычная сила ветра в этой части земного шара. Пока светило солнце, я воспользовался случаем искупаться и побриться, да и то пришлось укрыться за рубкой от холодного ветра. Заодно постирал носки. Бинт на голове затвердел от соли, но я решил подождать с перевязкой до следующего дня. Удалось наконец связаться по радио с Порт-Стэнли, и я передал сообщение о поломке рулевого устройства.

Записи в журнале показывают, как менялось мое настроение от малейших происшествий.

«28 декабря. 57°10 ю.ш., 78°10 з. д. Приятно удивился, определив место: я не думал, что прошел так далеко на запад. Пока что навигация не проблема. Да и вообще не стоит чрезмерно беспокоиться — был бы общий курс западным, это главное.

Связался с Порт-Стэнли. Получил радиограммы от Морин и Фила, они явно озабочены, как я собираюсь поступить. Очень просто: идти вперед, пока могу.

Радио сообщило о двух танкерах, терпящих бедствие в Атлантике. Хоть бы людей спасли… Хуже нет — погибать в море.

Перешел на тихоокеанские карты. У правого обреза — Южная Америка, дальше — пусто. Сложил лист пополам, чтобы не видеть эту пустоту. Все-таки расстояние кажется поменьше; вздор, конечно, но мне помогает.

Второй день меня сопровождает Альби — большей альбатрос. Не берусь точно определить его размеры, во всяком случае я такого здоровилу еще не видел. Белое брюшко, коричневые крылья, на каждом по белому пятну. И он хоть удостаивает своим вниманием брошенную ему галету. Не знаю, ест ли, но во всяком случае присматривается.

Я представляю себе, как вернусь домой и на целую неделю поеду куда-нибудь с Морин и Сэмэнтой.

29 декабря. Чертова катавасия. Ветер западный с тенденцией перехода на северо-западный. Придется идти бейдевинд, но какой выбрать галс — правый или левый? Если я лягу на правый галс, то смогу идти курсом на юго-запад. Если следовать левым галсом, то буду удаляться в северо-северо-западном направлении, даже в северном. Таким образом, правым галсом я буду продвигаться все же на запад, но и спускаться к югу. Однако опасаюсь за металлические конструкции яхты — с усилением холода металл становится хрупким. Кроме этого я могу попасть в зону льдов. Если же я пойду левым галсом — потеряю продвижение в западном направлении, но выиграю в северном.

Запад, запад — я на нем помешался. В общем выбираю курс правым галсом — на юго-запад.

Молю небо, чтобы наставило меня на путь истинный и чтобы подул зюйд-вест. Непременно будет зюйд-вест, весь вопрос — когда?

Связи с Порт-Стэнли не было, я проспал сеанс.

Ага, молитва услышана, ветер 260° (азимут магнитный); это дает мне курс 283° (истинный). Замечательный курс. Надолго ли? Буду и впредь уповать на силы небесные.

На обед — любимый пирог с мясом, отличная вещь. Перед едой — стопочка хереса.

30 декабря. Барометр падает. Самочувствие отвратительное. Сильный крен, холодно, не хочется вылезать из спального мешка. В довершение ко всему из-за протечек приходится спать на койке у наветренного борта. Продвинулся на север, но очень немного — всего 30 миль.

Становится заметным расход провианта. Раньше всего кончатся конвертики с чайной заваркой. Жаль, я люблю выпить чашечку чаю, если заварка очень хорошая. Нет, Морин не ошиблась в расчетах, просто я не предусмотрел, что будет такой пронизывающий ветер. Из-за него я пью гораздо больше чая, чем если бы я шел по ветру.