Принцип домино - Максим Шахов

В темноте Серафима чувствовала себя крайне неуютно. Костя молчал, изредка прикладываясь к бутылке и надолго замирая без движения. В конце концов Серафима не выдержала.

– Кудинов, ты о чем думаешь?

– О том же, что и ты.

– Да?..

– Да.

– А я… о чем думаю?

– О том, что мы оказались в жо… ой!.. в жестких условиях, я хотел сказать.

– Это я во всем виновата? Да, Кудинов? – тихо спросила после паузы Серафима.

– Да при чем тут ты? Ты что – террористка?

– Нет. Я просто думала, что ты на меня злишься.

– Да некогда мне на тебя злиться!

– Правда?

– Правда. Я думаю, как отсюда выбраться. Выходы они наверняка контролируют. Осталось их всего ничего. Перещелкать бы их поодиночке, и дело с концом.

– А они не взорвут пароход? – вдруг испугалась Серафима.

– Навряд ли. А если и взорвут, невелика беда.

– Это почему?

– Пароход – не моторная лодка. Он обладает огромным запасом живучести. Для того чтобы пустить его ко дну, нужно знать, как это сделать.

– А они не знают?

– Думаю, нет. А если и знают, у них ни хрена не получится.

– Почему?

– Потому что взрывать нужно самый большой отсек. А мы как раз в нем и находимся.

– А если они взорвут другой отсек?

– От того, что будет затоплен один небольшой отсек, пароход не утонет. На этот счет есть правила Регистра.

– А два?

– То же самое.

– А если они взорвут три отсека?

– Если три отсека находятся рядом, то судно пойдет ко дну.

– И что тогда? – испугалась Серафима.

– Да ничего. На это уйдет минут десять. А за десять минут можно сто раз сбросить плоты и всем смыться.

– Какие плоты?

– На верхних палубах есть такие бочки. Белые. Сбрасываешь их в воду, выбираешь слабину и дергаешь за канат. Три секунды – и плот на пятнадцать человек готов.

– А почему тогда с «Нахимова» столько людей утонуло?

– Паника. Люди не знали, что делать. Кстати, некоторые члены экипажа успели спуститься к себе, собрать вещи и спокойно смотаться. В общем, все это ерунда. Да и взрывчатки у них, по-моему, нет. А если и есть, то какие-нибудь крохи.

– А ты откуда знаешь?

– Видел на палубе ящики, которые они выгрузили. Ничего похожего на взрывчатку, так что можешь спать спокойно. Поняла?

– Да. Я тебе мешаю?

– Не очень. Ладно, посидели и будет… – проговорил Костя и вдруг замолчал. – Тс-с… Слышишь?

Глава 38

Заявление Бухгалтера Си-эн-эн выдало в эфир около половины четвертого ночи по московскому времени в экстренном эфире «Глобальных новостей». В Нью-Йорке и Вашингтоне было всего семь тридцать вечера, и сообщение из России мгновенно облетело ведущие телеканалы, став главной сенсацией дня.

Самые рейтинговые программы прерывались, и спешно припудренные комментаторы возникали на фоне карты Черного моря. Зрители еще не успели сосредоточиться, как на них обрушивалась убийственная новость – в России на плавучей пороховой бочке оказались погребенными заживо несколько сотен пассажиров.

В общем-то по большому счету американским телекомпаниям жизнь российских граждан была безразлична. Но на дворе стояло лето – время информационного вакуума. Никаких более-менее заметных событий в последние дни не происходило, и телевизионщики буквально выбивались из сил, стремясь поразить воображение зрителей.

В этой ситуации жареная новость из Москвы стала для телекомпаний просто манной небесной.

Комментаторы не жалели красок. Со ссылками на неподтвержденные данные число заложников на разных телеканалах колебалось от трех с половиной сотен до полутора тысяч. Чеченских террористов на борту оказался почти полк. Водоизмещение двенадцатитысячного «Рассвета» росло как на дрожжах и вскоре перевалило за пятьдесят тысяч тонн.

Тут какая-то светлая голова на Си-би-эн додумалась заглянуть в справочник и обнаружила, что водоизмещение легендарного «Титаника» составляло всего каких-то сорок шесть тысяч триста тонн. Это стало переломным моментом, превратившим сенсацию в мегасенсацию глобального масштаба. Отныне утлый «Рассвет» стали именовать не иначе как «рашен „Титаник“, а его захват – „крупнейшим в мировой истории“.

Российского посла на приеме в одном из бизнес-центров буквально атаковала толпа журналистов. С трудом продравшись к выходу, он спешно покинул прием и помчался в посольство. Тем временем Си-эн-эн, выдержав гроссмейстерскую паузу, выдало новую сенсацию. Маргарэт Баффин в Москве не теряла времени даром и в следующем экстренном выпуске сообщила, что на борту «Рассвета» находятся «русская Мадонна» «Зероффима» и «крупнейший финансовый магнат» Лопухин.

Звонок посла застал дежурного в МИДе врасплох. НТБ придерживало информацию для шестичасового утреннего выпуска, и в России о захвате «Рассвета» еще никто не знал. После некоторых колебаний дежурный МИДа решился позвонить министру. Министр позвонил премьеру, тот связался с руководителем президентской администрации. Поскольку силовые ведомства информацию о захвате не подтверждали, президента решили не будить.

Пока происходили все эти консультации, окончательно рассвело, и с военно-морской базы неподалеку от Туапсе в воздух поднялся вертолет «Ка-25».

Глава 39

Рухнув на пол, Бухгалтер замер. Сжимая в руке пистолет, он до боли всматривался левым глазом в темноту. Сердце бешено колотилось в груди. Он был уверен, что звук донесся из угла. Прошла секунда, потом вторая, но все было тихо. Кто-то затаился в каюте и ждал, пока Бухгалтер себя выдаст.

– Ну, где ты, сволочь? Выходи! – вдруг завопил Бухгалтер. – Кто ты? Покажись! Ну?

Одновременно Бухгалтер приподнялся и почти успел нажать на спусковой крючок. Но до того, как он успел выстрелить, до его слуха донесся испуганный вскрик:

– Это я, Бухгалтер! Я не могу показаться! Дверь закрыта! А я в туалет хочу!

Голос принадлежал Лопухину. Это Бухгалтер понял сразу. Как и то, что шуршал за дверью спальни именно Лопух. Поначалу Бухгалтер жутко обрадовался и опустил пистолет. Но за последние часы он уже превратился в настоящего неврастеника, и радость его длилась недолго.

Уже через секунду она сменилась приступом бешеной ярости. Он рванулся к двери спальни, забыв о своей простреленной ноге, и тут же рухнул как подкошенный. Взвыв от боли, Бухгалтер кое-как поднялся и поскакал дальше. Пистолет он выронил при падении, но даже не заметил этого. Он был ослеплен злобой и стремился как можно скорее поквитаться с обидчиком.

– Сволочь! Я убью тебя! Сволочь! – проорал Бухгалтер, поворачивая ключ в замке.

– За что?! – взмолился под дверью Лопухин.

– За то! – проорал Бухгалтер.

Распахнув дверь, он прыгнул на Лопухина, повалил его на кровать и принялся бить здоровой правой рукой, что-то выкрикивая. В темноте он то и дело промахивался, а Лопухин прикрывался обеими руками и отделался очень легко.

Бухгалтер, конечно, был уже не тот. Он был изможден морально и физически. Хватило его минуты на полторы, после чего он окончательно выбился из сил. Тяжело дыша, он подался в сторону и рухнул на кровать. Вконец перепуганный Лопухин боялся даже пошевелиться, ожидая, что будет дальше.

Минуты через две Бухгалтер окончательно отдышался и вдруг подумал о деньгах. Ужасы, которые ему уже пришлось пережить и которые могли произойти в будущем, хоть как-то окупались только в том случае, если деньги попадут к Артуру. И Бухгалтер испугался, что все сорвется из-за какого-то пустяка, а жертвы окажутся напрасными.

– С деньгами все в порядке? Ты проверил? – подскочил на кровати Бухгалтер.

В первый момент Лопухин растерялся, но быстро взял себя в руки и очень дипломатично проговорил:

– Да! То есть нет! Но, наверное, да! Если бы у меня был телефон, то я бы, конечно, проверил.

– Держи! – проговорил Бухгалтер. – Звони, быстро!

– Да-да, – кивнул в темноте Лопухин.

Дозвонился он с первого раза, да и сам разговор занял всего несколько секунд.

– Ну? – быстро спросил Бухгалтер.

– С выемкой из хранилища немного задержались, но все уже в порядке. Вылет самолета назначен на восемь двадцать.

Тут Бухгалтер неожиданно обрадовался. Видимо, действительно с нервной системой у него в последние часы творилось что-то неладное. Лопухин этого, естественно, не заметил. У него были свои проблемы.

– Я, конечно, жутко извиняюсь, – сквозь зубы проговорил он. – Мне в туалет можно, а?..

– Конечно, Лопух! – радостно засмеялся Бухгалтер. – Валяй, а то еще обделаешь мне всю каюту!

– Спасибо, – сдавленно проговорил Лопухин, бросаясь к двери.

Глава 40

После звонка из Москвы портовые власти несколько раз пытались связаться с «Рассветом» по радио. Пароход не отвечал. Зато военным наконец сообщили координаты предполагаемого местонахождения судна.