Браслет певицы - У. Уилер

Удовлетворив пыл рассказчика, полковник отправился в другую часть салона.

– И что же, сегодня мы не будем свидетелями чего-нибудь сверхъестественного? – поинтересовался он, подходя к дивану, на котором расположились мисс Ива и Флитгейл. Говорил полковник громко, даже чересчур, явно рассчитывая на то, чтобы его слова достигали ушей князя Урусова.

– Нет уж, увольте, полковник. Сегодня хотелось бы обойтись без сверхъестественного, – неожиданно вступил граф Бёрлингтон, появляясь из-за спины Брюстера. Тот жизнерадостно рассмеялся и без приглашения присел на диван рядом с Ивой.

– А каково ваше мнение, мадам, об идеях госпожи Блаватской? – словно не обращая внимания на слова Бёрлингтона, продолжил полковник, – И, должно быть, ваш учёный спутник тоже имеет какое-то мнение? Мне было бы чрезвычайно любопытно его услышать.

– Я полагаю, что самое время послушать доктора Флитгейла с его интереснейшим рассказом об археологии! – вновь вмешался Бёрлингтон, хлопая в ладоши, чтобы призвать общество к вниманию. – Прошу всех садиться поудобнее, вот сюда. А вас, доктор Флитгейл, я прошу сюда. Ваши карты, позвольте, я их подержу.

Общество подтянулось к окнам зимнего сада, где на столе лежали свёрнутые карты и таблицы, при помощи которых Гай намеревался просветить великосветское общество; после некоторой неизбежной суматохи Флитгейл начал свою лекцию. Стараясь сделать своё повествование увлекательным, как того требовала мисс Ива, он в основном рассказывал о всяких анекдотических ситуациях в экспедиции (вроде бессмертных баек о рабочих и пастухах, по чистой случайности провалившихся в древний подвал с сокровищами), да пересказывал сказки и легенды местных крестьян. Все эти бородатые побасёнки порядком надоели Флитгейлу. То же, что казалось увлекательным и даже поразительным лично для него, не произвело бы на почтенное общество никакого впечатления.

Гости Бёрлингтона принимали его доклад с любознательным оживлением. Примерно через час салон огласился аплодисментами и восторженными воскликами публики, Мелисанда эффектно произнесла: «Браво, профессор!». Флитгейл, немного ошарашенный столь экзальтированной реакцией на своё сообщение, неловко, как цирковая лошадь, раскланялся и вопросительно посмотрел на Иву. Та улыбнулась ободряюще.

– А вот скажите, почтенный археолог… – каверзным тоном начал Брюстер.

– Всё-всё-всё, прошу всех в столовую, ужин подан, продолжим беседу за столом, – категорично заявил Бёрлингтон, и общество направилось к роскошно сервированному столу, у которого уже маялись ливрейные лакеи.

– Так вот, почтенный доктор, – упрямо вернулся к своей теме полковник, приступая к закускам, – скажите, а дают ли ваши находки какие-либо основания говорить об оккультных практиках древних хурритов? Ну, хотя бы в общих чертах?

Флитгейл, едва примерившийся к паштету, вынужден был воздержаться от своих намерений, и заговорил тихим рассудительным голосом:

– Видите ли, полковник, мы уже достаточно много знаем о верованиях хурритов, благодаря обширной эпиграфике на печатях, и определённых совпадениях пантеона цивилизаций Месопотамии, особенно – с хеттскими народами… У нас есть также прекрасно представленная иконография отдельных божеств, например – могущественной богини Сауски, почитавшейся как богиня любви, разрушения и войны…

– Ах, как интересно! – не совсем к месту воскликнула Мелисанда, бросая неосторожный, жаркий взор в сторону князя Урусова.

– Cherchez la femme! – воскликнул полковник, назидательно поднимая вилку.

– А если вас смущает такое сочетание, то это вполне в традиции древних народов: египетская Мут почиталась, как покровительница материнства, однако её культ со временем стал сливаться с почитанием львиноголовой Сехмет, которая…

– С головой льва? – восторженно уточнила Мелисанда.

– Да, мадам, именно это я и имел в виду, – терпеливо подтвердил Гай. – Так вот, Сауска также связана с образом льва – она часто изображается стоящей на этом животном…

– Ну, это факты публичного характера, мистер Флитгейл, – вновь бесцеремонно влез полковник. – Расскажите нам о каких-нибудь необычных вещах. О каких-нибудь зловещих ритуалах, поражающих воображение культах, о тайных книгах!

– Полковник, археологические материалы пока дают нам крайне скудные сведения о тайных сакральных практиках. Такие вещи в основном являются досужими фантазиями учёных дилетантов и модных литераторов, – сдержанно ответил Флитгейл и добрался, наконец, до паштета.

– Да, вот кстати, про литераторов, – вновь заговорил Брюстер, пропуская мимо ушей замечание о дилетантах. – А не правда ли, что до сих пор турки боятся вурдалаков, которые выходят из древних могил, чтобы пить кровь живых? Вы их, часом, не встречали? Вурдалаков?

– Не доводилось, – признался Флитгейл с комическим разочарованием.

– Но ведь вы не отрицаете саму возможность их существования?

Гай мельком взглянул на Иву. Она чуть закусила нижнюю губу и едва заметно покачала головой с явным неодобрением – тонкое чёрное перо закачалось над салатным шёлковым тюрбаном, на зелёной эмали эгрета сверкнул электрический блик. Ива опустила глаза.

– Я – учёный. А то, о чём вы говорите, полковник, лежит за пределами науки.

– А что вы скажете, князь Урусов? Насколько я знаю, в славянских верованиях упыри играют роль просто-таки чрезвычайную. А вот трансильванцы запросто сделали из своих вампиров культ. Вампир-аристократ! Каково? Господин Урусов, вам это не кажется занимательным? – полковник обращался к Урусову, буквально сверля его взглядом.

– Ах, это ужасно увлекательно, я три раза перечитала роман мистера Стокера, не могла спать несколько недель! – громко сообщила Мелисанда.

– Мадам, – с явным предупреждением тихо произнёс барон фон Мюкк.

Юная Розамунда Болингброк испуганно пискнула и была столь же предупредительно осажена виконтессой, но общество уже начало оживлённо обсуждать роман о графе Дракуле.

– Барон, а почему вы молчите? – спросил полковник Брюстер, обращаясь к молчаливому супругу примадонны. – Ведь и германцы внесли свою лепту в историю вампиров?

– Полная ерунда, досужая выдумка господина Стокера, – категорично ответил барон, не меняя надменного выражения лица.

– А каково ваше мнение, господин Урусов? – всё не мог угомониться полковник, словно бес вселился в него.

– Я не буду столь категоричен, как господин фон Мюкк, – тихо ответил Урусов, поднимая на полковника чёрные, непроницаемые глаза. Бледность не сходила с его лица, его точёные черты имели странную привлекательность, а нахмурившиеся брови придавали его выражению удивительную драматичность. Мелисанда вздохнула с усилием, и этот вздох не остался незамеченным её супругом.

– Вот видите, дорогой доктор Флитгейл, вам может представиться удивительная возможность явиться чем-то вроде Ван Хельсинга, – радостно сказал полковник, подмигивая Гаю.

– Я бы предпочёл археологию, – заверил тот.

– Я имел возможность встречаться со случаями смертей очень странных, – продолжил Урусов, и нервный тик обезобразил его лицо, – и многие признаки говорили о том, что человек оказался жертвой неких сверхъестественных созданий. Это – не досужие выдумки, хотя объяснение некоторым явлениям можно найти самое элементарное. Почти во всех случаях. Но не во всех.

– Ах, я боюсь летучих мышей! – не к месту, жеманно сообщила виконтесса, явно преподавая своей дочери урок светской манеры выражать испуг.

– Да, знаете ли – складывается впечатление, что полиция слишком часто сваливает своё бессилие на сверхъестественные явления, – злорадно сообщил Брюстер. – В чём мы с вами имели возможность убедиться совсем недавно. Так вот у меня есть все основания полагать, что…

– А скажите, дорогой мистер Флитгейл, – неожиданно звонко прозвучал спасительный голос графини Бёрлингтон, – что же носили хурритские дамы? Нам это было бы очень интересно!

Флитгейл с явным облегчением начал рассказывать о тех находках, которые помогли бы удовлетворить любопытство дам. Ужин закончился, джентльмены направились в курительную комнату, куда им подали кофе; дамы вышли в зимний сад.

– Полковник Брюстер просто невыносим, – тихо пожаловалась графиня, беря Иву под руку под раскидистой пальмой в глубине сада. – Не понимаю, почему Ричард так привечает его…

– Полковник играет с огнём, – задумчиво ответила Ива.

– Но здесь ещё кое-кто играет с огнём, – заметила графиня, глазами показывая на Мелисанду. Здесь, лишённая опёки своего холодного супруга, певица несколько приободрилась и уже о чём-то щебетала с виконтессой Болингброк.

– Да, это тоже рискованная игра, – согласилась мисс Ива, внимательно глядя на примадонну. Та присела на ротанговую скамеечку и, смеясь, что-то рассказывала. Розамунда, это бесцветное существо с белёсыми бровями и прыщиками на худой шее, слушала, в изумлении приоткрыв рот; дородная матушка несколько раз строго дёрнула её за подол, сама в это время продолжая любезно улыбаться и поддакивать примадонне.