Манифест Унабомбера - Теодор Качинский

Нельзя разделять составляющие технологии на «плохие» и «хорошие»

121. Ещё одна причина, по которой индустриальное общество не может быть реформировано в интересах свободы, заключается в том, что современная технология является единой системой, в которой все части зависят друг от друга. Нельзя избавиться от её «плохих» составляющих и оставить только «хорошие». Возьмём для примера современную медицину. Прогресс в медицинской науке зависит от прогресса в химии, физике, биологии, вычислительной технике и других областях. Для проведения передового лечения требуется дорогостоящее высокотехнологичное оборудование, которое может иметься в распоряжении лишь в технологически и экономически развитом обществе. Понятно, что нельзя добиться прогресса в медицине без технологической системы и всего, что её сопровождает.

122. Даже если бы прогресс в медицине мог поддерживаться без остальных составляющих технологической системы, само по себе это принесло бы несомненный вред. Допустим, например, что найдено лекарство против диабета. Тогда люди с генетической склонностью к диабету будут излечиваться и рожать детей как и все обычные люди. Естественный отбор, направленный против генов предрасположенности к сахарному диабету, прекратится, и такие гены распространятся среди всех людей. (В некоторой степени это, возможно, уже происходит — с тех пор как диабет, не будучи побеждённым, держится под контролем применением инсулина.) То же самое случится и со многими другими болезнями, восприимчивость к которым будет поражена генетической деградацией населения. Единственным решением этой проблемы окажется евгеническая программа или всесторонняя генная инженерия людей,[59] так что в будущем человек уже не будет созданием природы, случая или Бога (в зависимости от вашей религии или философских взглядов), но промышленным товаром.

123. Если вы считаете, что Большое Правительство чрезмерно вмешивается в вашу жизнь СЕЙЧАС, подождите до тех пор, пока оно не начнёт управлять генетическим строением ваших детей. Это регулирование неизбежно последует вслед за внедрением генной инженерии, потому что последствия неконтролируемой генной инженерии будут губительными.[60]

124. Обычной реакцией на такие утверждения являются разговоры о "медицинской этике". Но моральный кодекс никогда бы не послужил защите свободы перед лицом медицинского прогресса, он лишь ухудшил бы положение вещей. Этика, применяемая в генной инженерии, в действительности послужила бы средством регулирования генетического строения людей. Кто-нибудь (скорее всего, наверное, из среднего класса и высших слоёв общества) решил бы, что такое-то и такое-то применение генной инженерии «этично», а вот другие — нет, с тем, чтобы в действительности наложить свои ценности на генетическое строение широких слоёв населения. Даже если бы моральный кодекс был выбран на всецело демократической основе, большинство навязало бы свои ценности любому меньшинству, имеющему отличную точку зрения на то, что составляет «этическое» применение генной инженерии. Единственный кодекс, по-настоящему защитивший бы свободу, был бы тот, который запретил бы ЛЮБУЮ генную инженерию людей; но можете быть уверены, что в технологическом обществе такой кодекс никогда не будет принят. Никакой кодекс, который свёл бы генную инженерию к минимуму, не смог бы надолго укорениться, потому что соблазн, даруемый беспредельным могуществом биотехнологии, оказался бы непреодолимым, особенно после того, как большинству людей многие из её приложений показались бы несомненно и недвусмысленно полезными (уничтожение физических и психических болезней, дающее людям необходимые им способности жить в современном мире). Генная инженерия неизбежно будет широко использоваться, но только в направлениях, согласующихся с требованиями индустриально-технологической системы.[61]

Технология — более мощная социальная сила, чем стремление к свободе

125. Невозможно прийти к ПОСТОЯННОМУ компромиссу между технологией и свободой, потому что технология вне всяких сомнений является более мощной социальной силой, и она ежеминутно покушается на свободу посредством ПОВТОРЯЮЩИХСЯ компромиссов. Представим себе ситуацию двух соседей, которые вначале владеют одинаковым количеством земли, но один из них более могуществен, чем другой. Тот, который сильнее, требует часть земли своего соседа. Слабый отказывается. Сильный говорит: "Ладно, давай пойдём на компромисс. Отдай мне половину того, что я прошу". Слабый имеет небольшой выбор, но он уступает. Некоторое время спустя сильный сосед требует другой кусок земли, снова следует компромисс, и так далее. Навязывая длинную серию компромиссов слабому, сильный в конечном итоге получает всю его землю. То же самое происходит и в конфликте между технологией и свободой.

126. Позвольте нам объяснить, почему технология является более могущественной социальной силой, чем стремление к свободе.

127. Технический прогресс, который поначалу кажется неугрожающим свободе, впоследствии часто оказывается именно таким, причём очень серьёзно угрожающим. Рассмотрим, например, моторизованный транспорт. Когда-то пешеход мог гулять везде, где ему хочется, ходить собственным шагом, не соблюдая правил дорожного движения, и он был независим от систем технической помощи. Когда были внедрены автомобили, они, казалось, увеличили человеческую свободу. Они не отнимали свободы у пешехода, никто не принуждался заводить машину, если она не была ему нужна, а любой, кто решался приобрести её, мог с её помощью путешествовать гораздо быстрее, чем пешком. Но введение моторизированного транспорта скоро изменило общество в том смысле, что человеческая свобода перемещения оказалась чрезвычайно ограниченной. Когда автомобили стали многочисленными, появилась крайняя необходимость регулировать их эксплуатацию. В машине, особенно на плотно заселённой территории, человек уже не может просто так направиться туда, куда он хочет, со своей собственной скоростью, его движение сдерживается транспортным потоком и различными дорожными правилами. Он связан всевозможными обязанностями: лицензионными требованиями, водительским экзаменом, продлением срока регистрации, страхованием, необходимым для безопасности техническим обслуживанием, ежемесячной оплатой кредита. Кроме того, использование моторизованного транспорта больше не является необязательным. С тех пор, как его ввели, устройство наших городов изменилось таким образом, что большинство людей больше не живут от места своей работы, торговых зон и развлекательных центров на расстоянии, которое можно пройти пешком, так что они ПРИНУЖДЕНЫ зависеть от автомобиля. А иначе они должны пользоваться общественным транспортом, при использовании которого они имеют даже меньший контроль над своим передвижением, чем при вождении машины. Свобода пешехода теперь тоже чрезвычайно ограничена. В городе он вынужден ежеминутно останавливаться и ждать сигнала светофора, который предназначен служить в основном автомобильному движению. За городом автотранспорт делает прогулку пешком вдоль шоссе опасной и неприятной. (Отметим важный момент, который мы проиллюстрировали случаем моторизованного транспорта: когда новый элемент технологии вводится как альтернатива, которую индивидуум в зависимости от своего желания может принимать или не принимать, нет никакой гарантии, что он так и ОСТАНЕТСЯ необязательным. Во многих случаях новая технология меняет общество таким образом, что в конечном счёте люди обнаруживают себя ПРИНУЖДЁННЫМИ пользоваться ею.[62])

128. Несмотря на то, что технологический прогресс В ЦЕЛОМ постоянно сужает сферу нашей свободы, каждое новое техническое достижение РАССМАТРИВАЕТСЯ САМО ПО СЕБЕ как желанное. Электричество, водопровод, быстрая международная связь… как мог человек выступать против какой-то из этих вещей, или против любой другой из многочисленных технических достижений, совершённых современным обществом? Было бы просто абсурдно сопротивляться введению, например, телефона. Ведь он предлагал множество выгод и никаких неудобств. Тем не менее, как мы объясняли в параграфах 59–76, все эти вместе взятые технические достижения создали мир, в котором судьба обыкновенного человека больше не подвластна ему самому или его соседям и друзьям, она подвластна тем политикам, главам корпораций и далёким анонимным техникам и бюрократам, на которых он, как личность, не может оказать никакого влияния.[63] Этот же процесс будет продолжаться и в дальнейшем. Возьмём, например, генную инженерию. Немногие люди будут сопротивляться введению генетической технологии, которая устранит наследственные болезни. Она не причиняет видимого вреда и предотвращает страдания. Тем не менее, большое количество генетических улучшений, взятых вместе, превратят человека в промышленное изделие, и он больше не будет свободным творением случайности (или Бога, или чего-то ещё, в зависимости от вашей веры).