Дневник космонавта - Валентин Лебедев

В бытовых вещах на станции нет разделений или брезгливости к товарищу, всё общее: пища, туалет, загубники… Так что на это даже не обращаешь внимания. А в привычках остаемся себе верны — по ним можно понять особенности человека. Толя очень аккуратный, все у него где-то положено, разложено, бывает, и не знаешь.

Провели телевизионный репортаж, посвященный 50-летию Комсомольска-на-Амуре. Сказали, что их город — это как живое знамя комсомола, потому что в нем живет его молодость — это ветераны комсомола, которые строили Комсомольск и утверждали Советскую власть в тридцатые годы на Дальнем Востоке.

Потом еще приветствовали Казахстан. Сказали, что мы, космонавты, хорошо знаем землю Казахстана — она просторная, душистая, солнечная, богатая. Все хорошо знают, что Казахстан стал интернациональным домом во время Великой Отечественной войны, так как много семей было туда эвакуировано, они нашли в казахских семьях тепло домашнего очага, где хлеб, горе и радость были общими. Сейчас это в крови многих людей, живших, выросших и родившихся там.

На связь вышел руководитель медицинской группы в ЦУПе и сообщил, что у меня давление 130 на 70, а пульс 81. Хорошо. У Толи пульс 66, давление тоже 130 на 70. Смотрю, спешит в разговоре. Говорю, Анатолий Дмитриевич, не торопитесь. Если есть еще какая информация, скажете в следующий раз. Все спешат, и мы начинаем спешить. И вот нервы напряжены, а это уже повышает вероятность ошибки.

Завтра трудный день — работа с французской астрофизической аппаратурой. Сегодня готовим ее. Провели определение своего веса. Первый раз приходится взвешиваться в космосе. Понятно, что обычные весы здесь работать не могут, так как нет веса. Наши весы в отличие от земных необычные, они работают на другом принципе и представляют собой колеблющуюся платформу на пружинах.

Перед взвешиванием опускаю платформу, сжимая пружины, до фиксаторов, ложусь на нее, плотно прижимаясь к поверхности, и фиксируюсь, группирую тело, чтобы не болталось, обхватывая профильный ложемент платформы ногами и руками. Нажимаю спуск. Легкий толчок, и ощущаю колебания. Частота их высвечивается на индикаторе в цифровом коде. Считываю его значение, вычитаю код частоты колебания платформы, замеренных без человека, и по таблице определяю свой вес. Получилось 74 кг.

После замерили уровень шумов в станции. Разница по отсекам мала, но вообще, надо сказать, шумновато. Провели эксперимент «Антибиотик». Для этого мы тампонами снимаем микрофлору с разных частей тела и помещаем в термокамеру «Цитос», где создаются тепловые условия для их размножения, а потом сохранения к отправке на Землю. Суть эксперимента в том, что определяется состав микрофлоры на нашем теле и оценивается чувствительность микроорганизмов к ряду антибиотиков.

Вот и первая неудача, которую я предчувствовал и говорил Толе, что по всему дело идет к этому. Утром, в первом сеансе связи, слышим вчерашнего сменного руководителя полетом. Он спрашивает: «Ребята, вы выдавали вчера команду выключения передатчиков радиотелеметрической станции, РТС?»

Мы спросили: на каком витке? Оказывается, в том сеансе связи, когда разговаривали с врачом и нам вдогонку оператор крикнул выключить передатчики РТС. Сейчас уже трудно было вспомнить, отреагировали мы на эту команду в той суматохе или нет. Спрашиваем: а что произошло? «У вас передатчики остались в работе, и через 3 часа произошел их перегрев».

Я ответил, если команду передавал, то пиши вину на нас. Обидно только, что это результат не ошибки, а нечеткого понимания главного — что и когда надо говорить во время связи.

Сегодня проснулся в 6.30. Хотелось посмотреть Аральское море и разлом. Но не увидел. Далеко южнее прошли. Видел Украину, Каховское водохранилище, Кременчугское. Потом досыпал, проспали до 9.15. Встали вдвоем и за работу.

У нас сегодня банный день. Стали передавливать содержимое ассенизационного устройства (АСУ) из емкостей ЕДВШ с влаговпитывающей шихтой, которые используются в бане для сбора грязной воды, в пустую емкость для хранения (ЕДВ). Собирали баню, грели воду, заполняли емкости «Колос» горячей и холодной водой. Собрали хитрую схему подачи воды, отсоса ее, фильтрации, очищения воздуха от вредных примесей и запахов. Распустили прозрачную оболочку бани от ее верхнего днища на потолке станции, натянув ее креплением нижнего днища к полу станции. Провозились до 6 вечера, хотя нам планировали к обеду закончить сборку системы приема водных процедур, а проще бани.

В сборе она представляет собой два полусферических днища с натянутой между ними прозрачной оболочкой из плотного полиэтилена. Получается как аквариум. Внутри него установлено душирующее устройство, как в ванной. С внешней стороны на верхнем днище устанавливаются два сборника ЕДБШ из АСУ для грязной воды и две емкости по 5 литров с горячей и холодной водой, которая под избыточным давлением 0,8 атм, создаваемым компрессором, подается в смеситель для мытья. И можно регулировать воду от холодной до горячей. В нижнем днище есть патрубок, через который насосом отсасывается воздух, а точнее, газоводяная смесь, образуемая внутри оболочки за счет невесомости. В результате получается движение воды сверху вниз, как на Земле. Если в земных условиях под душем утонуть нельзя, то здесь это вполне возможно. Поэтому во время помывки мы похожи на аквалангистов: во рту загубник от шланга, через который подается чистый воздух, на носу зажим, а на лице очки, как для подводного плавания.

Первого помыли Толю, очень экзотическая эта картина. Голый человек плывет по станции и заплывает в цилиндрический прозрачный аквариум, в рот берет загубник, на глаза надевает очки, нос зажимает прищепкой, а ноги вставляет в лыжные крепления. И начинает мыться. Вода подается сверху, как в ванной. Моемся мочалкой, пропитанной катамином — составом, который, наверное, и ржавчину отдирает.

Если в глаза или нос попадет, очень тяжко — режет, набухает слизистая. Ты висишь внутри аквариума, как водоросль, не мокрый, а смоченный водой. Вода по телу расплывается, она не стекает, а висит на тебе толстыми бульбами. Вокруг воздушноводяная смесь, которая отсасывается вниз потоком воздуха. Вскоре, минут через пять, в банном аквариуме уже стоит туман, ты висишь в воздухе и ничего не видишь, с закрытыми глазами, так как боишься, что попадет в глаза катамин, и пробуешь тереть себе спину. Смешное представление со стороны. Дергаешься там, как головастик. Я, когда мылся, подумал, не захлебнуться бы тут. Вот хохот — в космосе утонул.

Ощущения приятные, когда смываешь месячную грязь, так как баня у нас раз в месяц, не то что на Земле. Сегодня у нас с Толей хороший день. Настроение хорошее, дружно работаем, шутим. После баньки, как говорил Петр I, продай портки, но остограмься, приняли по маленькой чаю, «захмелели» от удовольствия. Сделали горячий ужин. Все хорошо. Поговорили по душам. Да, не просто здесь летать, надо еще уметь жить и работать.