Необыкновенная - Мирна Маккензи

— Каждой паре шлепанцев свое время.

— Женщина с чувством справедливости, мне это нравится. — Он понизил голос, и ей было нелегко сохранить непринужденный и легкомысленный вид, но она сделала над собой усилие.

— Уверена, вы привыкли, что женщины тают, когда вы говорите «мне это нравится».

Он опешил от неожиданности.

— В общем, нет. — Паркер пропустил ее внутрь. — А вы растаяли?

Она ухмыльнулась ему в лицо, хотя это и было нелегко.

— Я пошутила.

— Я вижу.

Ничего он не видел. Она совершенно растаяла.

— Хочу обсудить с вами один проект, который может коснуться Тилли. — Она последовала за ним в огромные апартаменты, из окон которых открывалась панорама Лас-Вегаса. — Ну и ну, мистер Стенсон может позволить себе все это, у богатства есть свои преимущества.

Паркер предложил Дейзи сесть, но она была слишком взволнована, чтобы усидеть на месте. Она почувствовала, что он наблюдает за ней, и повернулась в его сторону:

— Как вам понравилась моя идея?

— Тем, кто любит истории, это понравится, да и Клаус будет в восторге.

— А вам? Мне придется упомянуть Тилли.

— У нас разные фамилии. Она прожила здесь столько лет, и никто не догадался, что она из нашей семьи. Так что мое согласие вам не нужно.

— Знаю, но я должна была спросить.

— А если бы я сказал «нет»?

— Я бы не стала писать.

— Просто потому, что кто-то вам запретил?

— Нет, но на момент смерти вы, по-видимому, были ее единственным родственником. К тому же она хранила вашу фотографию.

— Фотографии.

— Простите?

— Я захватил тот ящик с собой. В нем оказалось множество вырезок, касающихся меня. Я не собирался скрывать это от вас.

Дейзи пожала плечами:

— Вы не обязаны делиться со мной чем бы то ни было.

Он нерешительно улыбнулся почти незаметной улыбкой:

— Думаю, я присваиваю часть вашей жизни. Тилли играла особую роль в вашей жизни, вы вправе узнать, что было в ее вещах.

У Дейзи перехватило дыхание, и она отвернулась.

Перед ней на огромном столе раскинулся макет, украшенный вывеской: «Сатклифф спа-комплекс».

— Думаю, вам надо обновить отдел рекламы, очень уж скучное название.

Паркер засмеялся:

— Оно временное.

— Шутите? Я думала, комплекс вот-вот откроется.

— Так и есть, мы просто еще не придумали название.

— Мне кажется, необходимо что-то особенное, например «Декаданс», «Уголок молодости», «Шелковые струи».

— Мои люди над этим думают.

Дейзи опустила глаза на макет:

— Мистер Стенсон всегда путешествует с макетом того, над чем в данный момент работает? А как же любопытная прислуга?

— Прислуге хорошо платят за невнимательность. И перестаньте беспокоиться о том, что ваш визит выдаст меня. Никто не знает о нашем знакомстве.

Она немного беспокоилась и поэтому ни разу не назвала его по фамилии во время вчерашней экскурсии.

— Что вы думаете о проекте спа-комплекса, Дейзи?

— Комплекс замечательный, даже макет великолепен.

— В нем что-то не так, — заметил он. — Он должен заставить говорить о себе.

— Иначе пострадает компания, — прошептала она.

— Да.

— И в этом упрекнут вас?

— Я буду упрекать себя.

— Но вы же не один, у вас есть совет.

— Да, и я игнорирую их мнение со дня смерти своего отца. Им хочется, чтобы я стал им, а я — не он. Он был…

— Человеком, лишившим вас детства.

Он окинул ее пристальным долгим взглядом:

— Я уже говорил, что многие дети могли бы позавидовать мне в детстве.

Она не была в этом уверена.

— Когда вы начали работать в компании?

— Неофициально — с двенадцати лет. Я начал изучать историю «Сатклифф», подразделения, финансы, начал выдвигать идеи. Я любил компанию, она наполняла смыслом мою жизнь.

— Вы ее по-прежнему любите.

— Да, но я не гожусь на роль того самого Сатклиффа, которую я вынужден играть. К сожалению, со дня смерти отца с компанией творится что-то неладное. Она истекает кровью, умирает.

— И даже крошечный скандальчик может перевесить чашу, — прошептала она. — Поэтому вы были так обескуражены, обнаружив нас в своем доме, поэтому вам необходимо разузнать все о Тилли. А теперь еще и беременная квартирантка. Если хотите, я сделаю заявление и поклянусь, что познакомилась с вами всего пару дней назад.

Он покачал головой:

— Ни в коем случае. Никто не знает ни о вашей беременности, ни о нашей встрече.

— Да, к тому же в Лас-Вегасе вы мистер Стенсон и можете делать все, что заблагорассудится.

— Мистер Стенсон так и поступит.

— Возможно, мистеру Стенсону необходимо расслабиться, хотя бы ненадолго.

— Посоветовала женщина, которая сама работает круглые сутки. Кстати, завтра суббота, Дейзи, что вы собираетесь делать?

Она попыталась подавить смущение и не смогла.

— У меня завтра две свадьбы, очень необычные.

Паркер улыбнулся:

— Вы трудоголик. Можно мне посмотреть?

Дейзи подумала, что любая другая женщина и внимания не обратила бы на такую просьбу, но в ее крови играли гормоны. Стоило Паркеру открыть рот, она начинала представлять их вместе, в постели.

Напрасно она надеялась, что не краснеет. Она напомнила себе, что он ждет ответа, и приказала губам ответить.

Именно потому, что ей очень хотелось согласиться, Дейзи знала: она должна сказать «нет». Она реагировала на звук его голоса, на мужскую уверенность в нем, которая напоминала ей о вкусе его поцелуя. Она чувствовала себя одной из женщин в его телефоне, полной надежд и слегка отчаянной. Но ей не суждено стать одной из этих женщин. Ее не выберут ему в невесты, и она больше никогда не доверит свою судьбу мужчине. Тем не менее ее волновал его внимательный взгляд.

— Вам не нравятся свадьбы, — напомнила Дейзи.

— Я ничего не имею против них, мне просто не хочется играть главную роль. Если вы не хотите, я не приду. Что необычного в этих свадьбах? Там же не будет полуголых людей?

Неужели она об этом говорила? Какой стыд!

— Не обязательно было напоминать мне об этом.

— Вы правы, извините меня, я просто дразнил вас.

— Нет, там не будет полуголых людей, если, конечно, вы не разденетесь, — насмешливо парировала она.

В тот же момент огромная комната показалась Дейзи небольшой. Ей показалось, что кондиционер выключился, одежда прилипла к телу, а руки и губы Паркера оказались слишком далеко.

— Простите, иногда я говорю не то, что следует. У меня слишком длинный язык и большой рот.

— Он — совершенство, — произнес Паркер, не отрывая взгляда от ее губ.