Астарта. Корабль чокнутых трупов - Марк Романов

В голове посиневшего от воображаемой качки Ульриха, отпрыгивая от стенок черепа, билась только одна мысль:

«Ебать-колотить!»

Это выражение, как понял вампир, было одним из самых любимых у Кацмана, к которому бортинженера временно прикрепили… Да так и забыли, похоже, открепить. Ульрих мучился тошнотой и рвотными позывами с самого момента старта, заблевав уже, вроде бы, все углы, отхожие места и собственные карманы. Несчастный депрессивный вампир очень четко и ясно понял: ему еще никогда не было так плохо, а если выживет, то и не будет.

Наивный, он-то считал, что у него в жизни проблемы! Ходил, пытался донести всю свою горечь до окружающих, часами рассказывал им в подробностях о потерях, об утерянной возможности снова летать, пить горячую сладкую кровь… ну, допустим, с полетами он преувеличил, но желание опять отведать ароматного эликсира это никак не отменяло.

Сколько времени он убил на то, чтобы хоть один человек, или андроид, на этом корабле действительно прочувствовал на себе всю тяжесть его жизни, бремя позора и груз вины, легший на плечи достаточно юного трехсотлетнего вампира, после того, как он добровольно предал свой клан и отказался от употребления крови разумных.

– Ебать-колотить, – выдохнул Ульрих, поднимая зеленое лицо от унитаза. – Это просто Scheisse, а не жизнь.

Он всерьез призадумался над тем, какие до этого дня у него были причины сетовать на свое существование.

– Нет уж, я до этого доктора на коленях поползу, пусть либо выдает мне нормальные лекарства, а не эти курительные смеси, либо сразу кладет в анабиоз до конца полета. Так же и правда сдохнуть можно, нафиг.

Гордый потомок уважаемого клана европейских вампиров с планеты Земля поднялся на ноги и, пошатываясь, поплелся искать Травкина, которого оставил в спортивном зале. Ульрих то и дело падал на стены, сползал по ним вниз и снова полз к заветной цели. Весь мир вокруг него слился в одну единственную точку, и точкой этой была огромная воображаемая таблетка, заполнившая все пространство перед глазами.

Фон Цепеш замер на пороге, не решаясь сделать ни шагу вперед. Перед ним открылась картина космоса, в реальность которой вампир не мог поверить, даже протерев несколько раз глаза. Он настолько впечатлился увиденным, что даже позабыл о тошноте и слабости. Привалившись к косяку у двери, вампир не заметил, как со спины к нему подошли капитан и андроид. Анна молчала, да и Рик старался дышать реже.

Темноту тренировочной площадки прорезывали узкие полоски света, мечущиеся в рандомном порядке. Спектр, частота и длительность лучей тоже была выбрана хаотично. Синие, зеленые, красные и желто-белые потоки высвечивали части танцующих тел мужчин.

Один наносил удар, второй его блокировал, тут же шел в атаку и снова ставил блок. Потом опять и опять, уворачиваясь с потрясающей грацией, не спеша, или наоборот ускоряясь и разом проделывая серию ударов в корпус противника.

Сюрреалистичность развернувшейся картины была потрясающа не только мелькающими светлыми пятнами рук или ног, но и тем, что у обоих мужчин были закрыты глаза.

Травкин плавно ушел от захвата Джека, сместился чуть в сторону, тут же присел, уходя от удара в голову, затем мягко перетек правее, оказавшись за спиной брата, но снова предпочел не брать его в захват.

Джек понял маневр, сменил траекторию, почти достал Травкина касанием пальцев, но вновь не смог его задеть.

– Что они делают? – очень тихо шепнула Анна капитану на ухо.

– Тренируются, – так же тихо отозвался капитан, – это стиль боя на Великом Суздале.

– А почему в такой обстановке?

– На Суздале почти нет горючих ресурсов, энергию не тратят на освещение, а любые бои запрещены под страхом казни. Реалии жизни определили возникновение стиля боя.

Анна замолчала, что-то обдумывая.

– Они же просто пытаются коснуться друг друга, – как завороженный, прошептал Ульрих. – Какой это бой?

Капитан хмыкнул, потерев щеку.

– Если Травкин или Джек так вот коснуться тебя, в твоем организме откажет очень важный орган. Или сразу два. Они метят в определенные точки, способные при достаточном воздействии разрушать деятельность внутренних органов.

Теперь замолчал вампир.

– Но для того, чтобы просто убить тычком пальца, – продолжил капитан, наблюдая за схваткой, – надо быть частью единого потока, чувствовать биополе противника, слышать его дыхание и мысли, а вот это учение тебе уже никто не преподаст, кроме выходца с их планеты.

Ульриху показалось, что в голосе капитана промелькнула некоторая тоска, смешанная с восхищением.

Пара посреди мечущихся лучей в темноте продолжала свой танец. Капитан не сказал главного: Джек и Гай дрались всерьез, этот стиль не предполагал ударов в половину силы.

Внезапно свет в зале снова ослепительно вспыхнул, заставив всех зрителей, кроме Анны, прикрыть глаза ладонями.

Кацман с братом остались стоять друг напротив друга, опустив руки, размеренно дыша и не открывая глаз.

– А почему с закрытыми глазами?

Голос вампира прозвучал задумчиво и громко, сломав хрупкую тишину, повисшую после окончания схватки.

– У меня было тяжелое детство, – открыв глаза, сурово произнес Джек. – И суровое…

– Да не слушай ты его, – флегматично махнул рукой Гай, часто моргая, – просто в темноте дома с полки не тот учебник взяли, пришлось осваивать рукопашную для незрячих.

Капитан кивнул боцману и доктору, показав обоим поднятый большой палец.

– Превосходно, – сказал он.

– А кто победил-то? – снова принялся допытываться вампир.

– Они же оба остались живы, – недоуменно взглянул на него Ричард, – они и победили. Таймер в зале сработал раньше, чем кто-то из них успел ударом остановить сердцебиение, повредить внутренние органы или разорвать кровеносный контур противника.

– То есть… – начала, было, Анабель.

– Если бы Джек или Гай успели достать один другого, мы имели бы сейчас труп, – спокойно пожал плечами Рик. – А так все вышло превосходно.

Он улыбнулся и пошел прочь, оставив позади размышляющую о чем-то Анну и совершенно потрясенного Ульриха. Джек и Гай вяло обсуждали проведенный спарринг, споря о своих достижениях и неудачах. Каждый, как всегда, пытался убедить другого в том, что он – козлиная какашка.

Глава 15

Рик Морган

Невернувшийся

So many

Bright lights to cast a shadow

But can I speak?

Well is it hard understanding

I’m incomplete

Память – это очень странное нечто. Особенно, если помнишь то, чему никогда не был свидетелем, да и не мог быть…

Капитан всей своей душой ненавидел Ганимед. Этот планетоид, с огромным, в полнеба, довлеющим Юпитером в качестве фона, удушливым, несмотря на все мастерство терраформеров, ветром и унылыми строениями планетарного промышленного комплекса всегда вызывал только отвращение, и глухую боль. Боль памяти.

Именно потому Рик все время возвращался сюда, снова и снова. Последние пять лет – на «Астарте». Менялись люди, грузы, времена и количество денег на счетах. Оставались обязательства и верность долгу. И память.

Капитан, взвивая под ногами тонкую серую пыль, взошел на холм и остановился, устремив взгляд к Юпитеру, показавшемуся из-за горизонта. Он вспоминал то, чего и так никогда не мог забыть.

История терраформирования спутников Юпитера всегда была опутана слухами, домыслами и, вдобавок, являлась тщательно оберегаемой СГБ и ХаСОМ тайной высшего, нулевого уровня доступа. Четыреста лет назад, при первой колонизации Ганимеда, Европы и Ио, орбитальная база Проекта Терраформирования – старое, нелепое гигатонное чудовище – взорвалась к темной Бездне, вместе со всем персоналом и оборудованием. В том числе и атмосферными генераторами. Самым прискорбным было то, что на этот Проект работала экономика всей Солнечной Системы в течение почти пяти лет, приостановив преобразование Марса и Венеры, и восполнить потери было нереально…

Десятки тысяч человек, миллионы тонн приборов и припасов, надежды и чаяния – все в одночасье могло стать прахом. И стало бы.

Именно потому, что так не случилось, в верхних слоях атмосферы Юпитера уже лет так сто болтались гелиостаты СГБ и ХаСОМ, сменяясь по случайному графику, и держа постоянно включенной систему блокировки тахионного контура. «Рука Бездны», так ее называли меж собой космолетчики… Активация темпорального двигателя здесь была равносильна мгновенной гибели. Как говорят, падать в черную дыру, и то приятнее. По крайней мере, есть время насладиться последними радостями жизни…

Очень мало людей знали, почему работает «Рука Бездны», и что случилось тогда, четыреста лет назад, в окрестностях Старины Джупа.

Проект Терраформирования выполнил свою задачу. На Ио, Ганимеде и Европе была создана кислородная атмосфера, и заложены первые здания Производственного Комплекса. «Слава героям!» – скажет кто-то, и будет в корне неправ.