Злой умысел (ЛП) - Беннетт Натали

― Моргана, ― его голос звучал немного обеспокоенно.

― Уходи, Джулиан, ― я повернулась к нему спиной и почувствовала тепло его сильного тела, когда он приблизился ко мне.

― Я никогда не уйду. Ты нужна мне. И никто мне больше не нужен. Ты практически свела меня с ума.

Я изо всех сил старалась не обращать внимания на боль в его голосе. Почему я волнуюсь о нем? Почему после всего, что он сделал со мной, я все еще вырываю сердце из своей груди и позволяю любимому мужчине растоптать его?

Он коснулся молнии на моем платье и расстегнул его. Затем он стащил с меня платье, помогая мне удержаться на ногах, когда я чуть не запнулась об юбку. Оставив меня в одних кружевных трусиках, Джулс развернулся меня к себе и обхватил мое лицо.

Мы не произнесли ни слова: наши глаза сказали все за нас. Джулиан не был обычным мужчиной, а я не являлась среднестатистической женщиной. И наш союз не был благополучным. Я только что убила человека. И мне жаль, что я так и не почувствовала себя виноватой.

Джулиан прижался губами к моим губам и отстранился, рассматривая мое лицо, будто выражение моего лица могло ему что-то сказать, но сомневалась, что он что-нибудь поймет. Он снова поцеловал меня, на этот раз с мучительным голодом и ворующим дыхание желанием.

Звук расстегивающейся молнии заставил меня вздрогнуть. Но его рот и руки вернули тут же мое внимание к нему. Он осторожно опустил меня на ступеньки, а затем стянул с моих ног нижнее белье.

― Ты самая красивая девушка, которую я когда-либо видел.

Его член двинулся вперед, растягивая мою набухшую киску, когда мужчина скользнул внутрь меня, войдя так глубоко, как только мог, выбивая хриплый вздох из моего горла.

Его толчки были страстными; он быстро двигался во мне, и в мою спину больно впивались ступени. Мои руки обняли его шею, а затем зарылись в его волосы. Он двигал бедрами, входя и выходя в равномерном темпе.

― Никогда не оставляй меня, ― прохрипел он, врезаясь в меня с каждым словом, ― Никогда. Ты нужна мне.

Внезапное волнение в его голосе потрясло меня. Он простонал мое имя, целуя меня. Его зубы впились в мой язык, делая больно. Моя киска сжалась вокруг него. Я притянул мужчину ближе.

Наши тела двигались вместе в одном ритме, который помогло нам вместе достичь ошеломляющего пика.

Он поймал мой крик ртом, зарычал, кончая вместе со мной, он опустился на меня, чуть не раздавив меня. Наши лбы соприкоснулись, наше дыхание объединилось, стало единым целым.

Мы оставались в таком положении в течение неопределенного количества времени, прежде чем он отстранился, пряча член в штаны.

― Хочешь встретиться с сестрой?

Я молча моргнула, на секунду задумавшись над тем, что он только что сказал. Не до конца осознав его серьезность, я кивнула.

Он накинул свой пиджак мне на плечи и взял меня на руки.

Глава 21

Моргана

Я прислонилась к массивной стальной двери, слушая, как Пенни разговаривала сама с собой. Она никогда не реагировала на меня. Когда нанятая сиделка приносила ей еду, она бессвязно кричала, бросалась едой или нападала на нее.

Последние восемь недель проходили по одному сценарию. С момента, когда Джулиан привел меня к этой двери, он запретил мне заходить внутрь и видеться с ней наедине. Он сказал, что она опасна.

Когда я просматривала прямую трансляцию с ней, она казалась скорее сломленной, чем опасной. На мой вопрос, почему ей никто не помогает, Джулиан ответил, что уже нанял помощника для нее. Ее могут поместить в маленькую комнату с мягкими стенами, накачать наркотиками. И я сомневалась, что это было хуже чем то, через что она проходила сейчас.

Я еще ни разу не видела, чтобы ее выпускали из камеры. Он держал меня подальше от комнаты, когда туда входили другие. Может, она и кричала как разъяренное дикое животное, но ведь с ней именно так обращались. Обстоятельства сделали ее такой. Человек по ту сторону двери больше не был моей сестрой.

Меня до бесконечности раздражало, что все были уверены насчет ее психического состояния и что никто не собирался отвечать на мои вопросы. А Джулиан продолжал твердить, что через четыре месяца все станет понятно.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Иногда я задавалась вопросом: а не был ли он увлечен Пенни? Держался ли он за нее так же, как и за меня? И это могло быть правдой. Пенни, как и большинство женщин, была влюблена в Джулса.

Вздохнув, я переключила свое внимание на настенные часы. Ужин должен был начаться через двадцать минут. Джулиан был решительно настроен, чтобы я выполняла долг Хозяйки и, прежде всего, послушной жены.

― Если ты когда-нибудь попробуешь сбежать, то я превращу твою жизнь в ад, ― каждую ночь именно эти слова он говорил мне, после того, как трахал меня. Он всегда говорил что-то в этом роде, но на прошлой неделе он был чем-то занят.

Это злило меня больше, чем следовало бы. Может быть, это было потому, что он принуждал меня смотреть его больные шоу, которые он устраивал, и заставлял меня признать, что я была больше похожа на него, чем сама предполагала.

Лука трахал какого-то мужчину в задницу с помощью бутылки из-под кока-колы, окрашивая пластик в красный цвет, прежде чем засунуть бутылку так глубоко в его прямую кишку, что кровь брызнула фонтаном. Затем он нанес удар молотком по затылку мужчины.

К тому времени, когда пытки закончились, скальп мужчины свисал возле его уха.

А два дня спустя мужчина изнасиловал женщину самодельным фаллоимитатором, раня ее изнутри.

Она была без сознания, когда он опустился между ее ног и начал слизывать кровь с ее изуродованной киски. Но это сцена не вызывала во мне должных чувств.

И это говорило, что что-то со мной было не так. Я мечтала о темных и развратных вещах, в которых не было и унции человечности. У меня был хреновый компас морали, и Джулиан поощрял это.

Мы трахались под звуки чужой боли. Наши демоны всегда были снаружи и тянулись друг к другу. И для этого он меня использовал.

Мужчина использовал мое тело, чтобы изгнать своих демонов, и я ненавидела его за это, но все же ненависть к себе была сильнее. Женщина умирала, и ее крики были усладой для его ушей. Он нагнул меня над своим столом, положил одну руку мне на шею, прижал и толкнулся в запретное для него место в моем теле.

Он вонзался в мою задницу, разрывая нежную плоть своим набухшим членом, заставляя меня истекать кровью. Я кричала от удовольствия смешанного с болью.

Чем сильнее он трахал меня, тем крепче сжималась его ладонь на моей шее. Ему хватило всего минуты, чтобы побороть меня: то, как он давил и заполнял внутри меня, просто приводило в восторг.

― Не смей, бл*ть, бороться со мной. Тебе же нравится это, ― его слова были пронизаны холодом, но я дорожила ими.

Он начал трахать меня еще жестче, и его яйца шлепались о мои ягодицы. Ток пронесся по моему телу, когда я кончила, не в силах удержаться.

Джулс наклонился, но его член все еще пульсировал в моей заднице. Заставил меня поцеловать его, прикусил мою нижнюю губу, пока я не почувствовала знакомый металлический привкус. Когда он кончил и отстранился, между моими ягодицами потекли капли белой липкой спермы, смешанной с кровью.

Каждый раз, когда он брал меня, то уничтожал часть меня.

Я знала, что он будет моим последним. Мне нужно будет напиться в хлам, чтобы быть с нормальным мужчиной.

Мне нужен был беспощадный мужчина, который бы смог трахнуть меня миллионом разных безумных способов.

Когда он обнимал меня, то между нами уже было нечто другое, а когда он отстранялся, то мне хотелось сжечь его заживо.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

***

Он испортил мою душу и превратил меня в монстра, а потом решил, что больше не хочет меня. Он лишил меня семьи и благоразумия. Я считала это предательством: он вонзил мне нож в грудь после всего, что сделал. Я не думала, что может быть хуже. И, черт возьми, ошибалась.

― Ты пропустил ужин, ― лениво произнесла я.

Джулиан снял галстук и бросил его на спинку кресла.