Газета Завтра 19 (1068 2014) - Газета Завтра Газета

В середине девяностых от "Телевизора" остаётся только электронный дуэт Борзыкина и Шумайлова, можно сказать, что "Дым-Туман" стал своеобразным прощанием с рок-эстетикой. Альбом "Двое" был записан практически без "живых" гитаристов и барабанщика.

Инь-ян с обложки символизирует содержательную двойственность альбома. Отбойные номера первой половины пластинки и местами тонкая, местами субтильная лирика второй части альбома. Непричёсанная, угрюмая электроника, резкие выпады городу и миру, мизогинические настроения, в целом интонации, неожиданно близкие московскому андеграунду.

CD-Extra включает два ремикса Шумайлова на композицию "Конца света не будет" из предыдущего по хронологии альбома "Дым-туман", а в его экстрачасти размещён видеоархив в формате mp4 - редкая съёмка нескольких песен программы альбома, сделанная на фестивале "Рок-укол" в Казани (1996), дополненная интервью Борзыкина и Шумайлова местному региональному "БИМ-радио".

Вроде бы "Ты на пути в Чикаго" даже могла попасть в саундтрек балабановского блокбастера "Брат-2". Сего не произошло, что, конечно, несколько обломало потенциальный коммерческий эффект, но, с другой стороны, оставило группу без угнетающего тавро "Нашего радио".

Время разрушений

Алексей Касмынин

8 мая 2014 0

Культура

Выставка графики Первой мировой войны

Музей современной истории России - занятнейшее место. Всего один дом отделяет его от первого в стране Макдональдса, всего одна дорога - от памятника Пушкину авторства Опекушина. Красное здание музея утонуло в земле, тротуар, по которому в майские дни непрестанно движутся прохожие, находится непривычно близко к окнам второго этажа. Раньше (до революции) здесь находился Английский клуб. Теперь за стоимость входного билета можно увидеть немалую коллекцию самых разнообразных предметов. От страшноватого парового автомобиля с огромными железными колёсами, артиллерийских гаубиц и макетов военных кораблей до консервных банок, в которые были закатаны копчёные сосиски, подобранные на баррикадах у Дома Советов. В Музее современной истории России проходит выставка "Мобилизация искусства. Графика Первой мировой войны 1914-1918", которая продлится до 18 мая. Визуальные материалы, относящиеся к этой экспозиции, находятся в комнате на третьем этаже музея. Чтобы попасть туда, придётся пройти мимо орденов и медалей, мимо гильз и снарядов, мимо повязок итальянских чернорубашечников, мимо сталинского трактора и макета первой успешно взлетевшей ракеты. И, конечно же, мимо свидетельств эпохи Первой мировой, которая привела к разрушению четырёх великих империй.

Первая мировая известна под таким названием нам - людям, живущим в эпоху после Второй мировой. Изначально этот конфликт называли Великой войной. И стартовал он довольно бодро: с возгласов, предрекающих скорую победу, доносившихся изо всех окопов, с пропагандистских речей. Особо запоминающимися были слова кайзера Вильгельма II, который обещал: "Обед у нас будет в Париже, а ужин в Санкт-Петербурге". Конечно, мы-то знаем, что история распорядилась иначе. И, когда первые фанфары отзвучали, а стороны конфликта успели наделать грубых тактических ошибок, что-то недооценить, что-то переоценить, война стала грязной, медленной, сродни всепоглощающей бесконечной трясине, в которой тонули солдаты, провиант, орудия, города, заводы, народы и страны.

Первая мировая была похожа на ночной кошмар. По моему мнению, именно она погубила вычурный стиль Ар Нуво. После всего, что произошло, эти растительные орнаменты, изгибающиеся линии, формирующие оконные рамы и стены домов, томные девы с блестящими веками в одеждах, напоминающих об античности, стали попросту неуместными. В яму забвения вместе с ними полетела и основная идея модернизма о бесконечном прогрессе и неминуемой всеобщей синергии. Как можно было говорить о всеобщем милосердном гуманизме после того, как на поля сражений выкатились танки, после газовых атак, за раз убивавших тысячи солдат, после Пашендейла, где в бессмысленных попытках сдвинуть линию фронта за несколько месяцев погибло миллион человек? Первая мировая началась сто лет назад. И выставка "Мобилизация искусства" приурочена именно к этой дате.

Экспонаты выставки взяты из фонда Музея современной истории России. Говорят, что где-то в хранилищах этого заведения сложено около пяти тысяч визуальных работ, относящихся к XX-XXI векам. Вообще, легенды об отечественных музейных закромах не перестают будоражить фантазию многих ценителей искусства. Кто-то даже уверяет, что всего в открытом доступе находится не более десяти процентов от общего числа значимых предметов культуры, упрятанных в неведомых запасниках.

"Мобилизация искусства" занимает одну большую комнату. Условно выставку можно разделить на две части. Это журнально-газетные карикатуры и зарисовки очевидцев. В первые месяцы войны многие художники, отринув причитающиеся им специальные условия мобилизации (позволяющие, проще говоря, не идти на фронт), отправлялись на передовую. Их гнал не только патриотический порыв, но и стойкое ощущение, что на полях брани будут происходит события, которые навсегда войдут в мировую историю. Именно поэтому работников кисти интересовали даже мельчайшие и, казалось бы, незначительные детали фронтового быта. Такие, как окопные траншеи, убранство землянок, привалы и переходы.

Начало Первой мировой в визуальном плане будто бы имеет родство с конфликтами, произошедшими гораздо раньше Великой Войны. С теми временами, когда армии выстраивались друг против друга и, не пригибаясь, стояли под пушечными выстрелами. То есть ощущения глобальной смертоубийственной схватки ещё не появилось. Пленные, которых ведут по зимней дороге, идут гордо, щёки их сыты и румяны. На лицах конвоиров нет жестокости - только сосредоточенность и настороженность. Стили художников-очевидцев разнятся. Видно, что эти работы прибыли с настоящего фронта. Но также заметна мощная академическая школа, стоящая за каждой линией. По-своему эти люди исполняли роль фотокорреспондентов. И с поправкой на время, а было самое начало ХХ века, на мой взгляд, им лучше удавалось передавать визуальную информацию.

Журнально-газетная графика 1914 года по большей части высмеивает поведение кайзера Вильгельма II, последовательно ломающего ранее созданные договоры и соглашения. Есть и карикатуры на технические новинки разраставшегося конфликта - не дирижабли и броневики, в кабины которых художники усаживали тогдашних политических деятелей. Затем, по ходу эскалации боевых действий, одной из центральных тем становится продовольственная ситуация в Германии. Соответственно, главный герой этих карикатур - всё тот же кайзер Вильгельм, кормит костлявый "народ" пустыми обещаниями, а тот продолжает смотреть на кумира раболепными глазами. Также немецкие (на этот раз почему-то крайне упитанные) солдаты, набрав товаров, в основном фигурируют чемоданы, идут во вражеские окопы совершать обмен на хлеб. Досталось от карикатуристов и туркам. Энвер-паша, мягко говоря, изображался по-разному. Но почему-то тема геноцида, происходившего на территории Османской империи, не затрагивается, как нет и отрицательной трактовки действий Российской империи, военных промахов или просчётов.

Первая мировая не настолько широко представлена в искусстве, как Вторая. Наверное, если посчитать суммарное количество тех же фильмов, снятых о двух великих конфликтах, то лент, повествующих о милитаристских амбициях Гитлера, насчитается в разы больше. Поэтому выставка "Мобилизация искусства" является отличным шансом к тому, чтобы расширить собственные представления о великом, хоть и чудовищном, историческом событии.

Апостроф

Наталья Ростова

8 мая 2014 2

Общество

Ален де БОТТОН. Религия для атеистов. М.: Эксмо, 2014. - 288 с.

Книгу современного британского писателя или, как его иногда называют в прессе, писателя-философа Алена де Боттона "Религия для атеистов", вернее всего, стоило бы назвать "Религия как шведский стол". Эта книга не о религии и не для атеистов. Эта книга не для людей идейных, а для современного человека, то есть человека, индифферентного к вопросам веры и зачастую свободного от каких бы то ни было идей. Она для потребителя, находящегося в поисках полезного для себя.

Религия в ней рассматривается не как целостный феномен, а как поле для интеллектуальных мародеров, которые, гуляя по вымирающему пространству, могут захватить с собой что-то ценное и принести домой, то есть в светскую культуру. Что же ценного можно взять у религии, устранив из нее идею Бога? Например, таинство Евхаристии должно натолкнуть современного человека на мысль о том, что к восприятию чужих горестей мы более всего расположены на сытый желудок. А потому нужно создавать "Рестораны любви", где за небольшую плату, среди привлекательного интерьера, передавая тарелки и соль, люди могли бы открывать друг другу души, невзирая на социальный статус. Преимущество религии в том, что для нее открыта тема бедности, печали, утрат. А это избавляет человека от гордыни и позволяет родиться дружбе. Религия умеет работать с человеком. Абстракции она облекает в конкретное, представляя, например, хлеб, как тело Христа. Ее волнует не теория, а практика. Не частичный деятельный человек, но человек с его личной жизнью. Все это нужно взять на вооружение современному человеку и, меняя систему образования, создавать, например, "Факультеты взаимоотношений", где будут читаться лекции в форме проповедей.