Время для жизни - taramans
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Шрам затянулся дымом:
- Ну, давай, рассказывай…
- Касса вот, - Сергей подвинул чемодан ближе к Шраму.
- Про кассу потом… Расскажи, что и как там вышло. Про коопторг можешь опустить, я примерно уже знаю. Дальше что было?
Елизаров стал рассказывать, «вспоминая», что помнил Чибис. Старался не частить, держать себя ровно.
- Фрол вроде бы ногу ударил или подвернул, я его перетащил через забор… Ну – помог перелезть. Потом срывались дворами. Вышли к складам, на берег, в устье Каменки где-то. Там сидели дотемна. Потом Фрол ушел, вернулся, сказал, что есть лодка и лихтер, который утром вниз уходит. На лихтер нас какой-то парень перевез…
- Знаю, давай дальше – перебил Шрам.
«Блин, как его называть-то? Парни говорили, что он не любит, когда его в лицо Шрамом кличут…».
- Там на лихтере, Короб – ну, знакомец Фрола – такой невысокий, плотный мужик… и еще три хлопца с ним были. Нас в каюту завели. Фрол пошел разговаривать с Коробом. Спать легли. На следующий день, уже к вечеру, я с парнями на палубе, в карты играл… Фрол в каюте у Короба был, «терли» они там чего-то… Слышу - ругань пошла, Фрол матерится, орет… Короб тоже чего-то кричит. Я туда… Меня уже в дверях чем-то двинули по голове… ничего не помню…
Елизаров перевел дух.
«Блин, медленней нужно, а то – вроде бы с испуга, каюсь… Хотя и испуг есть. Ну – испуг - не испуг, а опасение имеется…».
- Можно мне поесть? – немного просительности в голос.
Савоська хмыкнул ("вот жадина, бля…").
Шрам кивнул:
- Да и мы закусим. По сто грамм, Севастьян Игнатич?
«Так вот откуда кличка – Савоська! Как-то несолидно для почти деда. «Как наш барин Севастьян не узнал своих крестьян!»».
Савоська разлил водку себе и на палец – Сергею, Шраму налил коньяку.
- Ну, - поднял свою рюмку Шрам, - за помин души Фрола, раба Божьего, хоть и дурак был изрядный!
Выпили. Сергей стал жадно лопать все подряд со стола. Заметил, что Савоська неодобрительно кривится, Шрам усмехнулся уголком рта.
- Давай дальше.
- А я дальше ничего не помню… Очнулся уже на берегу, башка трещит, рядом Фрол загибается. Заточкой его ткнули. Фрол сказал, что он Короба и «кодлу» его «волыной» припугнул, хотя «маслят» в ней не было. Что Короб хотел кассу прибрать, а нас – кончить. Фрол их заставил нас на берег перевезти. Потом я снова сознание потерял, а когда очнулся – Фрол уже холодный. Кассу он сказал Вам отдать, сказал, что долю мне Вы сами определите.
Сергей заметил, что обращение на «Вы» явно понравилось Шраму – мелькнуло что-то такое в его глазах.
- Считал, сколько там? – Шрам смотрел на Сергея.
- Посчитал… там – еще на берегу… вроде бы около восемнадцати тысяч.
- Ладно… Игнатьич! А кто такой Короб, что-то не знаю такого? – Шрам повернулся к Савоське.
- Да мелькал такой человек здесь. Он вообще-то не здешний, прибылой какой-то… Вроде раньше при блатных был. Я, Евгений Аркадьич, узнаю поточнее – скажу!
«О как! «Евгений Аркадьевич»! Ну, точно – из бывших Шрам. Не простого народа имя-отчество!».
Сергей тем временем насытился, отодвинулся от стола.
- Евгений Аркадьевич! (Шрам немного удивленно перевел взгляд на Сергея) А почему Вы Фрола дураком назвали? – нужно заводить разговор, как-то расположить его к себе.
Шрам хмыкнул.
- Да потому, что привык дуриком на дело ходить. Раз свезло, два свезло, да на третий – вляпался. Еще и Тяпу под стволы подвел. Хотя тот еще дурнее был, бык неподложенный!
- Там Фрол еще говорил, что Сова «паленую наводку» дал…
- Знаю, разобрались уже…
«Сурово у них…».
Вроде бы разговор так и не завязывался. Не с кем Шраму было разговаривать – не его уровня Чибис.
- Эта… Евгений Аркадьевич («Вот же блин назвали – пока выговоришь – язык сломаешь!»)… просьба у меня… как бы это…
- Да ты не мекай, говори, как есть. Если про долю, так отдам, - скривился Шрам.
- И про долю тоже… Но не о том сейчас…
Шрам более заинтересованно посмотрел на Чибиса-Елизарова. Даже Савоська чуть повернул голову.
- Я соскочить хочу… Завязать, то есть… ну – чтобы без предъяв было все…
Шрам и Савоська уже вполне заинтересованно смотрели на Сергея.
- Обделался, значит, - улыбнулся Шрам, - на первом «скачке»?
- Больно уж «скачок» неудачный вышел… Да не обделался («вроде бы обиделся Сергей»)… хотя недалеко было, че уж… Не понравилось мне под пулями бегать. Как вспомню, до се трясет… Да и башка болит сильно… иногда за малым в обморок не падаю, руки трясутся… подведу еще людей, где на деле… - «симулировал» профнепригодность Сергей, упирая на забинтованную голову.
Савоська утратил интерес, вновь пересел к окну, закурил.
Шрам немного задумался, достал портсигар, закурил папиросу.
- Ладно. Ты еще и не блатной. Так – сявка мелкая на побегушках. Я не в претензиях буду, людям при случае тоже скажу. А как ты с Хлопом разберешься – то не мои дела.
«Вот еще, сволота. Что б ему и Хлопу не сказать, чтобы не лезли ко мне, так нет – как же снизойти до шпаны мелкой. Ну ладно – это проблемы другого дня».
- Так что по доле моей будет? – Елизарова немало волновал этот вопрос.
- Тебе бы за «выход» вообще долю не давать. Да ладно… дай чемодан сюда, - Сергей видел, что, когда он озвучил сумму, которую они «взяли» на кассе, это явно понравилось Шраму – глаза у него блеснули довольно, и с Савоськой они чуть переглянулся.
- Три косых твои… вот – бери, - Шрам, открыл чемодан, небрежно откинул в сторону пиджак Чибиса, выложил на стол несколько пачек.
- А можно мне «трешками» и «пятерками» взять? Откуда у пацана новые «хрусты» могут взяться.
Шрам одобрительно глянул на Сергея. Тот заметил, что и Савоська тоже с интересом посмотрел на него от окна.
- А ты ничего… соображаешь… может и был бы толк с тебя, если бы не решил отойти, - улыбался Шрам.
- Мне жить еще охота, а такие деньги, хоть и хорошие, но больно уж «горячие», обжечься можно насмерть, - насупился Сергей.
- Это да… тут так и
