Молодые волки - Белов (Селидор) Александр Константинович
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Испуг на лице Лены сменился растерянностью, а та, в свою очередь, уступила место тихой, загадочной улыбке. Девушка оторвала взгляд от колечка и посмотрела на замершего в ожидании Сашу. Не говоря ни слова, она стянула с руки пеструю варежку и медленно, отчасти даже торжественно, поднесла пальцы к кольцу.
Саша мгновенно понял все. Так же медленно и так же торжественно он надел кольцо на безымянный палец Лены. Все это так напоминало нечто, что девушка смутилась и, опустив голову, доверчиво и трогательно уткнулась носом в Сашино плечо. Он растерянно повернулся к Сергею, но того уже и след простыл. Тогда Саша шумно, с облегчением вздохнул и осторожно обнял Лену, широко и радостно улыбаясь.
XVII
Новый год всей компанией встречали у Космоса. Его отец устроил себе зимние каникулы и укатил со своей Пиявой на две недели в Приэль-брусье.
Все четверо пришли с девушками, накрыли шикарный стол, врубили музыку… Но веселье почему-то не шло. У всех были свои проблемы, не оставлявшие их даже за праздничным столом.
У Космоса после курсов возникли проблемы с трудоустройством. Речь уже давно не шла ни о «Метрополе», ни о «Интуристе», дело обстояло куда как хуже – не было никаких вариантов вообще! Больше месяца Кос болтался без дела, с каждым днем мрачнея все больше и больше.
У Фила была серьезная травма. На последних соревнованиях он умудрился прозевать мощнейший встречный удар соперника. Дело кончилось плохо – помимо нокаута и сломанного носа Фил, падая, получил еще и сложный, со смещением, двойной перелом руки!
Теперь о тренировках можно бы-ло забыть по крайней мере на полгода, а сколько еще времени уйдет на восстановление формы – об этом Фил старался не думать…
А у Пчелы с Беловым была одна общая проблема – неумолимо приближающийся призыв. Пчела уже давно начал искать ходы-выходы, чтобы откосить от «почетной обязанности», но пока у него ровным счетом ничего не получалось.
Саша же терзался сомнениями. Ему настолько хорошо с Леной, что все чаще и чаще он задумывался – а не совершил ли он несусветную глупость, отказавшись от помощи тетки. Ситуацию, наверное, еще вполне можно было исправить, но Саша никак не мог определиться – что ему делать в сло-жившейся ситуации.
Словом, несмотря на елку в огнях, шампанское и прочие непременные атрибуты праздника, у большинства из собравшихся за столом праздничного настроения не было и в помине. Очень скоро выяснилось, что восполняться этот пробел будет, очевидно, самым традиционным способом – обилием выпитого. Космос, Пчела и Фил налегали на водку, от них не отставали и две хохотушки из универсама, приглашенные Пчелой для себя и Космоса.
Эрзац-веселье быстро набирало обороты. И вот уже Кос, напялив банный халат отца и нацепив вместо бороды мочалку, изображал Деда Мороза. С пьяным занудством он пытался заставить гостей водить хоровод – его, разумеется, никто не слушал. Фил, подперев загипсованной рукой голову, уныло мычал любимую «Лучинушку», а Пчела, облапив непрерывно хохочущую продавщицу, засыпал ее похабными анекдотами.
Саша понимал – праздник катится куда-то не туда, дальше могло быть только хуже. Он переглянулся с Леной, и они незаметно один за другим улизнули в прихожую. Заговорщицки перешептываясь, они быстро оделись и выскользнули из профессорской квартиры.
Полночи они гуляли по морозной ночной Москве, болтали, смеялись и целовались, ничуть не жалея ни об оставленном праздничном столе, ни о теплой, просторной квартире.
И о призыве той новогодней ночью Саша больше не вспоминал, ведь весна, казалось, наступит еще так нескоро…
XVIII
И все же она пришла – бурная, бесшабашная, последняя весна вольной жизни. Саша давно уже поставил крест на своих сомнениях относительно армии, он решил – пусть будет, как у всех! Он пойдет, как все, служить, а Лена, как все, останется ждать его возвращения. Подумаешь – всего-то два года! Ничего, если любит – дождется!
Его уверенность в том, что он поступает так, как надо, была настолько сильна, что, отправляясь на медкомиссию, Саша поймал себя на парадоксальной мысли: если его сейчас вдруг забракуют, то он, пожалуй, даже расстроится!
Медкомиссия, впрочем, прошла без сучка, без задоринки. Белова признали годным и определили служить в погранвойска. До отправки оставалось еще без малого две недели, надо было только каждые три-четыре дня отмечаться в военкомате. Получив на руки необходимые документы, Саша отправился домой.
– Ну как, Сань? – встретила его вопросом мама. В ее глазах еще теплилась надежда – а вдруг не взяли?
– Все нормально – годен! – гордо ответил Саша. – Восемнадцатого, в девять ноль-ноль к военкомату с вещами.
– Господи! – ахнула Татьяна Николаевна, опускаясь на табурет. – И куда тебя?
– В погранвойска!
– На границу? – испуганно прошептала мать побелевшими губами.
Саша присел перед нею на корточки и взял ее руки в свои.
– Ну, ты чего, мам? Это же не Аф-ган! А на границе сейчас везде тихо… Ну, ты чего, а?
Татьяна Николаевна, быстро смахнув выкатившуюся слезинку, через силу улыбнулась:
– Ничего, Сань… Просто… Как я без тебя – ведь два года…
– Да ладно тебе, – Саша тоже улыбнулся. – Я тебе письма писать бу-
ду а ты будешь их читать. Вот и не заметишь, как время полетит… Мне никто не звонил?
– Космос, – мать поднялась и направилась в кухню, досказывая на ходу. – Сказал – они тебя в беседке будут ждать, какое-то у них там дело срочное…
– Да? Тогда я побежал!
– Саня, стой! – Татьяна Николаевна снова выскочила в прихожую. – А поесть?
– Да я сытый, мам! – Саша схватил куртку и выскочил из квартиры.
Вся компания была в сборе – слегка поддатый Пчела, озабоченный Космос и мрачный, как туча, Фил. Рядом с Пчелой стоял стакан и початая бутылка портвейна, на коленях он держал толстенный том какой-то книги. Увидев Белова, Космос вскочил и ткнул Фила в бок:
– Ну вот, тебе и Белый то же самое скажет! Скажи, Сань?
– А в чем проблемы? – улыбнулся Белов, здороваясь с друзьями.
– Да вот, – кивнул Пчела на Фила, – пацифист, блин, не может другу помочь…
– А если поподробней? – Саша совершенно ничего не понимал.
Прояснить ситуацию взялся Космос.
– Короче так. Пчелке завтра на медкомиссию, а ему позарез нужна отсрочка – на месяц примерно, так, Пчел?
– Ну да! – подхватил тот. – Меня обещали свести с одним капитаном из военкомата – ему движок на «копейке» перебрать надо. Он меня отмажет – это сто пудов! Но сейчас он в отпуске, ясно? Приедет только через три недели, а медкомиссия-то – завтра!
– Так, и что дальше?
– А дальше все просто, – развел руками Кос. – С сотрясением мозга дают отсрочку, мне Батон говорил. По теории Пчелу мы уже подковали
– он кивнул на книгу, оказавшуюся при ближайшем рассмотрении медицинским справочником. – Что говорить, на что жаловаться – он знает. Осталось только обеспечить материальное подтверждение факта сотрясения, понимэ? Хороший фонарь под глазом – и всех делов-то! Фил уперся, как этот… и ни в какую!
– Погоди, так вы хотите, чтобы Фил? – Саша с веселым изумлением обвел глазами друзей.
– Ну, ясен пень! – решительно кивнул Кос. – Не под машину же ему бросаться!
Белов не выдержал и расхохотался. Космос и Пчела обиженно переглянулись.
– Хорош ржать! – сердито оборвал Сашу Пчела. – Может, что дельное посоветуешь?
Оборвав смех, Белов задумался: а ведь верно, предложенный Космосом вариант был самым простым и правдоподобным. Драка во дворе, капитальный фингал – и вот вам, пожалуйста, сотрясение!
– Ну что? – нетерпеливо спросил Пчела.
Саша, пряча улыбку, кивнул:
– Да, пожалуй, фонарь – это выход…
– Ну, ты слышал? – снова ткнул Фила в бок Космос.
– Вот сам и бей, – буркнул Фил. – Почему я-то?
– Я ж тебе уже говорил, – покачал головой Космос. – У меня удар не поставлен. Ну что я ему навешу? Банальный бланш? А нужна фирменная гематома, желательно – с отеком!
