Обмани, но люби - Ребекка Уинтерз

Люсиана кашлянула и встала. Белла поймала странно выжидающий взгляд Леона. У нее создалось впечатление, что он не вполне уверен, как все обернется, и по ее спине пробежал неприятный холодок.

– После долгих лет сбылась моя мечта. – Люсиана взяла Беллу за руку. – Когда-то мой отец отправил меня в Нью-Йорк, полагая, что здесь мне угрожает опасность. Вы знаете эту историю, но есть кое-что, о чем не знал никто, кроме вашего отца. Который настолько любил меня, что все равно женился на мне. Вы и представить не можете, чем стала для меня его любовь и как сильно я с тех пор его полюбила.

Признание Люсианы тронуло Беллу до глубины души. Она заметила, что у Саллисто увлажнились глаза. Но потом увидела смятение на лице Данта, и кровь застучала у нее в висках.

– Там я встретила англичанина, Роберта Слоуна, и мы полюбили друг друга. Когда оказалось, что мы ждем ребенка, мы решили пожениться с разрешения моего отца или же без него. Но не успели – Роберт погиб, попав под машину. Я тогда была уверена, что это убийство, и у меня начались преждевременные роды…

Дант был явно потрясен до глубины души. Он медленно перевел на Беллу глаза. И ей внезапно вспомнился угрожающий взгляд Клиффа, когда Надин впервые познакомила их. Это воспоминание заставило ее внутренне сжаться. А Люсиана тем временем завершила свой рассказ:

– Ее настоящее имя – Арабелла Донателло Слоун. Она на этой неделе прилетела в Римини, чтобы разыскать меня. Если бы не Леон, мы никогда бы не встретились.

Дант повернулся к брату, и Беллу оглушил поток итальянских слов.

– Наша гостья не говорит по-итальянски, – напомнил ему Леон.

Он поймал взгляд Беллы, и в их глазах промелькнула одна и та же мысль. Это был тот самый кризис, которого так боялась Белла.

Саллисто вмешался в разговор и по-английски рассказал Данту, как Белла искала людей с фамилией Донателло и ее направили в банк Леона.

– Это несомненное чудо! – подхватила Люсиана. – Вы представить не можете, как я сейчас счастлива. Мы с Саллисто проговорили всю прошлую ночь. Мы надеемся, что она решит навсегда поселиться здесь в палаццо вместе с нами.

Пока Белла пыталась уяснить себе услышанное, Саллисто постучал вилкой по своему хрустальному бокалу. Кашлянув, он проговорил:

– С этого момента мы хотели бы заботиться о тебе. Теперь, когда ты встретилась с матерью, нельзя, чтобы что-либо разлучило вас снова. – Он сжал руку жены. – Я намерен удочерить тебя, Арабелла.

– Удочерить? – ахнула Белла. – Я… я не знаю что сказать… – У нее перехватило дыхание.

Он мягко улыбнулся:

– Тебе и не надо ничего говорить.

Беллу настолько переполнили чувства, что она даже не заметила, как Дант поднялся из-за стола, сильно побледнев. Он обвел взглядом присутствующих. Мрачный блеск в его темных глазах не на шутку испугал ее.

– Вот так история! Впрочем, сходство между матерью и дочерью говорит само за себя, так что можно обойтись без теста на ДНК, – отчеканил он. Взгляд его наконец остановился на Белле. – Добро пожаловать в семью Малатеста, Арабелла. Мы вполне оправдываем свою репутацию, не так ли?

– Прекрати! – оборвал его отец.

– Прости, папа, – ответил сын с насмешкой. – А теперь извините, но у нас с Пиа есть и другие дела. – И он покинул террасу в сопровождении подавленной жены.

– Не беспокойся, – немедленно после их ухода повернулся Саллисто к Белле. – Мы с твоей мамой все обговорили накануне. Получилось не совсем удачно, мы не ожидали, что они вернутся так быстро, но раз он застал нас врасплох, мы решили, что Дант должен все узнать сразу. Когда они поговорят об этом с Пиа, он извинится за свое плохое поведение.

Белла встала из-за стола:

– Меня очень тронуло ваше предложение жить с вами, но боюсь, идея удочерить меня ему показалась чрезмерной. Саллисто, я не то чтобы беспокоюсь, мне просто тяжело. Точно такая же реакция была у Клиффа, моего брата, когда Надин привезла меня из приюта домой. Он был абсолютно к этому не готов.

– Но это совсем другой случай, – решительно возразил Саллисто. – Ты родная дочь Люсианы, Дант – мой сын. Вы оба дороги мне и твоей матери.

Эти слова растрогали Беллу.

– Разница в том, что Дант – взрослый женатый мужчина, который сам намерен растить детей, а не незрелый подросток. Твое вхождение в семью только обогатит его жизнь, а никак не ущемит ее.

– Д-даже если так… – Белла замялась. – Он жил с вами с рождения и теперь испытал настоящий шок. Это может ударить по вашей семье, вызвать сплетни.

Может быть, будет лучше, если вы сегодняшний день проведете с ним и его женой? Им, конечно, захочется обсудить все это с вами.

И Белла беспокойно взглянула на Леона, надеясь, что он поддержит ее.

– Кончитта уже дремлет, и я, пожалуй, лучше вернусь на виллу с Леоном. – Она нагнулась, чтобы поцеловать мать, потом Саллисто. – Спасибо за чудесное утро. Я не заслужила всей этой любви. Вы не представляете, до чего я вас люблю. Мы встретимся позже.

Леон уже взял дочку на руки и приготовился уходить. Они вышли из палаццо, и Белла, сев на заднее сиденье седана, устроила Кончитту на ее креслице. Руфо запрыгнул следом и лег на пол.

Белла поцеловала девочку в носик.

– Ты так хорошо вела себя сегодня утром, что заслуживаешь награды. – Она порылась в сумочке и достала губную помаду. Малышка схватила тюбик и немедленно засунула себе в рот. Это дало ей занятие до конца поездки.

Если бы Белла не захотела сбежать, Леон сам настоял бы на том, чтобы немедленно покинуть палаццо. Выражение лица Данта открыло ему то, о чем он и так догадывался.

Его обычно спокойный уступчивый брат привык держать свои чувства при себе, подобно вулкану, медленно копящему магму. Но сегодня они изверглись в атмосферу, обнаружив давнюю боль и новую обиду.

– Когда мы вернемся на виллу, я попрошу Талию уложить малышку, а мы с тобой поговорим спокойно о том, что произошло.

– Невыносимо думать, что все это из-за меня! Это разрушит жизнь твоей семьи. Мне не хотелось огорчать маму тем, что я так поспешно ушла, но когда я увидела глаза бедного Данта… – Белла закрыла лицо ладонями.

– Можешь не сомневаться, что она и папа все правильно поняли. Дант наконец-то отреагировал на старую боль, которую долго подавлял в себе. Его поведение было направлено вовсе не против тебя. Все это назревало с того самого дня, когда отец объявил нам, что снова женится.

– Мне ужасно жаль его.

Леон чувствовал то же. Он посмотрел на нее в зеркало заднего вида:

– У тебя есть с собой купальник?

Она моргнула:

– Да.

– Хорошо. Когда приедем, переоденься и спускайся в патио, мы пойдем на пляж. Нам обоим надо направить негативную энергию в позитивное русло.