Сказки для сатиров (СИ) - Солнечная Зоя

Путь, которым шел Торн, не был извилист, словно он просто направился куда-то по прямой напролом. Увязнуть мы не боялись — он же здесь прошел, значит, путь есть. Однако преследовали мы его не меньше получаса, прежде чем вышли к странному озеру. Кажется, здесь когда-то была крупная поляна, которая теперь из-за большого количества воды превратилась в не очень большое озеро. Торн лежал без сознания в воде по пояс, словно пытался выбраться, и весь был мокрым и облепленным тиной. Земля под ногами была такой же зыбкой и мягкой, как и всё вокруг.

— Проверьте, жив ли он, и вытаскивайте его, — приказала я жрецам, выходя на поляну вместе с ними, но на всякий случай не приближаясь к озеру.

Однако стоило мне сделать пару шагов, как я провалилась, не успев даже пискнуть, будто у меня под ногами было пусто, и земля сомкнулась над головой так же легко и быстро, как разошлась под моими ногами.

Летела я недолго и свалилась в воду в кромешной темноте. Когда темно, не видно верха и низа, я дезориентировалась и падения в воду не ожидала, поэтому первый вдох оказался под водой. Я хлебнула ее и запаниковала ещё сильнее, забарахталась, мной овладел животный инстинкт выжить, который мешал нормально соображать. Страх охватил меня уже через секунду, когда я поняла, что хотя поверхность воды где-то рядом, я совершенно не представляю, где именно. И почему я влипла в это как раз, когда Тенебрис отошёл? Он бы меня точно сейчас вытащил. Видимо, говоря об опасности, он имел в виду не животных, а именно то, что со мной и случилось.

Внезапно меня обхватило щупальце и дернуло вбок, вытаскивая из воды. Ах, значит не вбок, а вверх. Тенебрис?! Вернулся! Или нет… Я не узнавала это щупальце. Оно точно было другим. Конечности моего бога очень крепкие, словно состоят из цельных мышц, а это хоть и тоже гладкое и живое, но другое, похожее скорее на очень толстый вьюнок или плющ, как крепкий гибкий канат: хотя и такое же подвижное, но намного лучше сгибающееся. Я протерла глаза от воды и увидела в темноте два красных еле заметно фосфоресцирующих глаза.

— Кто-о тут у на-ас, — голос звучал медленнее обычной речи, и его владелец иногда растягивал гласные.

Со всех сторон почти одновременно раздались тихие "пых" от встряхнутых люм, и повсюду мягко засияли грибные споры. Вокруг меня была крупная пещера, почти все пространство которой занимал водоем. По всем стенам этой пещеры росли люмы, но они пробивались через множество болотной зелени, облепившей собой все стены. Здесь был лишь один малый клочок суши, тоже весь в зелени, из которой торчал каменный алтарь, но и с ним зелень не церемонилась, зарастив его и вход в пещеру рядом с ним. И судя по количеству растительности, здесь давно никого не бывало. Но самое страшное я видела сейчас перед собой. Обладателем красных глаз оказался мужчина, на верхнюю половину торчащий из воды. Но как только я опустила взгляд вниз, увидела, что человек он только на верхнюю половину. У пресса кожа принимала болотный цвет и переходила в щупальца, уходящие в воду, словно на нижнюю часть он был странным болотным осьминогом. И щупальца его тут шевелились по всей пещере.

И он был тут не один. В дальней части озера, у стены в его конечностях возлегала девушка. Она была без одежды и наполовину находилась в воде. Ее руки, как и все ее тело, устало висели в его шупальцах, ими увитые. Одно из них со спины лежало на ее плече, проходя между грудей и спиралью обвивающее одну из них, кончик при этом приходился точно на сосок. Девушка была почти неподвижна, лишь немного шевелила пальцами, и сама немного двигалась, будто чуть дергалась, но я никак не могла понять, что не так. Она была похожа на человека, серьезно накачанного наркотическими порошками, продолжающего получать свое удовольствие. Меня было сложно не услышать, но она лишь немного приоткрыла глаза с расширенным зрачками, увидела меня, а потом вновь их закрыла, перестав обращать на меня внимание и вновь отдавшись своим чувствам.

Неужели передо мной живой бог, а это — его мистра? Так вот о какой опасности говорил Тенебрис. И, ой, кажется, у меня проблемы. Надо быть осторожной и сразу дать понять, что я тоже мистра. Со слов Эерии, боги не трогают чужих мистр, ибо как никто знают, что мы — всего лишь игрушки для таких, как они. Да и потом, как знать, зачем я здесь, может ему новая мистра нужна, ну так вот я уже занята.

— Благодарю за спасение, Аш'рьох'от, — я ладонью провела по своему лицу, стирая столько остатков влаги, сколько смогу. — Могу ли я попросить тебя указать мне путь наружу?

Это с мертвым богами я могла не церемониться, но живой бог, пусть и забытый, здесь вполне в своих правах. Хотя произнося эти слова, я конечно понимала, что вполне возможно, он не спас меня, а наоборот, сам затащил к себе.

— Что? — он как будто не понял, что я сказала. — Ми-истра?

Его брови в удивлении поднялись, он даже придвинул меня к себе ближе, обхватил мое лицо ладонями и всмотрелся в глаза. И я, не понимая его реакцию, замерла и на всякий случай уточнила:

— Я — мистра Тенебриса, Великого Древнего, бога Темного Солнца.

Он прищурился, вглядываясь мне в глаза, а потом отпустил лицо и засмеялся. Его смех был немного скрипучим и булькающим.

Просмеявшись, он пристально посмотрел мне в глаза, и вот теперь его взгляд мне совсем не понравился. Щупальца приподняли его мистру из воды, и я заметила, как одно из них вышло из нее, и она чуть поморщилась и тихо коротко простонала на выдохе. Так вот, что с ней было! Я не поверила своим глазам. Он что, свою мистру круглыми сутками имеет? И судя по ее виду, она пусть и очень уставшая, но очень даже довольная этим. Щупальце зависло рядом с ней, и она, насколько хватило сил, потянулась к нему пальцами, словно хотела вернуть его на место.

— Смотри, Гле-ейра, кто-о у нас тут, — он обращался к своей мистре, но с меня взгляд не сводил. — Знакомься, ми-илая, это моя мать, богиня Люцеа-ата.

Это вот он сейчас про меня? Да ну, у него крыша поехала. Сколько он тут находится, сотню лет? Должен вроде был знать про Люцеату.

— Прошу простить мне мою дерзость, но богиня Люцеата мертва более тысячи лет. И я не она. Я — всего лишь мистра.

Его брови приподнялись в удивлении, и он уже хотел мне ответить, но содрогнулся и резко отвлекся на свою мистру. Оказывается, пока мы общались, девушка была совершенно не заинтересована разговором, зато сумела ухватиться за его щупальце и неторопливо с удовольствием вылизывала его, словно мороженое. Прикосновение языка его и отвлекло, и он расплылся в улыбке, даже отодвинул меня в сторону, а сам всем телом придвинулся к ней:

— Конечно, ми-илая, все мое внимание — твоё, — с улыбкой негромко проурчал он.

Он склонился над ней, обнял одной рукой за пояс и неторопливо с удовольствием провел языком ей вдоль шеи и уха до самого виска, а пальцами второй погладил ее грудь. Девушка довольно выдохнула и свободной рукой потянулась, обнимая его за шею и пальцами впиваясь в крепкую мускулистую спину, в то же время сжимая второй рукой его щупальце и поглаживая его. Аш'рьох'от посмотрел ей в глаза, не отодвигаясь, и ещё тише продолжил:

— Но прямо сейча-ас у меня небольшое дело, которое нужно зако-ончить.

— Какое? — она расплылась в улыбке, глядя ему в красные глаза.

— Я придумываю, как отомстить моей "любимой" мамочке.

Только после этих слов я удостоилась капельки внимания с ее стороны. Она перевела на меня слегка отсутствующий взгляд и рассмотрела, а потом хихикнула и снова вернула взгляд к своему богу:

— Помню, ты говорил… что ненавидишь отца так же, как и мать… — ее речь была с паузами и немного неразборчива из-за ее состояния. — Ну так… обоим…

Она снова захихикала.

— У тебя есть идея, ми-илая? — он погладил ее по волосам и подождал, пока она закончит смеяться.

— Отымей ее… Жестко… — она продолжала смотреть ему в глаза и улыбаться. — Отомстишь сразу обоим…

И девушка снова потеряла интерес к разговору, и потянула ко рту его щупальце, что все ещё держала в руке.