Не называй меня малышкой - Люся Лютикова

Роза торжествующе на меня смотрела. Да уж, жизнь полна сюрпризов! Я-то считала себя ловкой и сообразительной, а оказывается, и рядом не стояла с настоящими ловкачами! Обратиться к гипнотизеру – придумать такое могла только любящая женщина.

– И что вам сообщила эта Лиза?

Роза резко поскучнела:

– Да ничего особенного. Я ей позвонила, сказала, что она выиграла приз от радиостанции. Я спросила, как ее зовут, и она ответила – Елизавета Иванова. Я назначила ей встречу на улице Королева, рядом с телебашней. Когда она пришла, я спросила про Артура. Но она даже слушать меня не стала, убежала, только пятки сверкали.

– Так вот просто убежала? – удивилась я.

– Ну да.

– А вы пытались ей еще раз позвонить?

– Пыталась, конечно, но она отключила телефон. А потом вообще сменила номер. А знаете, сколько Елизавет Ивановых в Москве? Двести семнадцать человек! Это мне участковый сказал. Так что лучше я буду Артура под дверью квартиры караулить, так вернее.

Я попросила у Розы номер Елизаветы Ивановой, оказалось, что она помнит его наизусть. Больше нам не о чем было разговаривать. Продиктовав девушке номер своего сотового, чтобы она позвонила мне, как только Артур появится, я попрощалась и пошла к выходу. А Роза осталась доедать холодную солянку.

Ожидая на остановке маршрутку, я размышляла о странностях женской психологии. Как я поняла, Артур одержим страстью – раскормить каждую свою даму до трехсот килограммов. Такой вот любитель большого женского тела. Но девушки, узнав о его намерениях, почему-то не бегут в ужасе, а наоборот – расценивают это как проявление любви и заботы. Возможно, на фоне современных мужчин, которые так и норовят у тебя что-нибудь оттяпать, ухажер, готовящий комплексный обед, и правда выглядит привлекательно. Но вот интересно, если бы у Розы от лишнего веса случился диабет и она бы ослепла, как быстро Артур бросил бы проблемную подругу и нашел себе новую? История с «неправильным» размером груди в этом смысле очень показательна…

Я вспомнила Варвару, и сердце кольнула жалость. Как же бедняжка была одинока, если согласилась стать свинкой! Российские женщины совсем себя не ценят. Готовы наплевать на свое здоровье ради того, чтобы доставить удовольствие какому-то проходимцу. А ведь любить надо прежде всего себя! На первом месте у женщины должны быть она сама и ее дети. Потом – родители. И лишь затем следует принимать во внимание интересы мужчины. Потому что он тебе никто, сегодня есть, а завтра нет. А ты у себя одна, запасную не выдадут!

С такими мыслями я добралась до дома. Сразу же кинулась к холодильнику, достала жареную картошку с грибами и поставила сковородку на плиту. Картошка не успела разогреться, потому что я, ложка за ложкой, перетаскала ее холодную в рот. Однако голод не отступал. Я сделала четыре бутерброда с маслом, обильно полила их сгущенным молоком и смолотила, запивая чаем. Стало полегче, и все-таки чего-то не хватало…

Шоколад! Вот что просил мой организм! Нет, не просил, а требовал! Но шоколада не было, единственную плитку я отдала чиновнице из царицынского паспортного стола. Идти в магазин было лень. На часах почти полночь, к тому же за окном неожиданно повалил мокрый снег. В такую погоду даже собачники не высунут нос на улицу!

Я попробовала договориться с организмом: «Сегодня ты вполне можешь обойтись сгущенным молоком, а завтра с утра я пойду в супермаркет и куплю все, что пожелаешь». «Не-а, – ответило тело и принялось канючить: – Хочу сейча-а-ас! Купи-и-и!» Кольнуло в боку, онемела рука, тупая боль пронзила виски. Очевидно, сказывалось длительное отсутствие эндорфинов.

Я оделась и вышла во двор. Тут же мне в лицо полетели мокрые хлопья снега. Прикрываясь руками и отплевываясь, я трусцой преодолела путь до ближайшего продуктового магазина.

В магазине сидела скучная продавщица. О выручке ей сегодня придется забыть. Покупателей не было, только около алкогольного отдела топтался плюгавенький мужичонка. Я ринулась к витрине с шоколадом. Так, что же выбрать? Молочный с лесными орехами? Белый с семечками и карамелью? Или горький с миндалем?

Глаза метались от одной плитки к другой, я терзалась сомнениями. Очевидно, мужичонка тоже мучился проблемой выбора. Наконец мы созрели. Мужик пробил в кассе две бутылки водки, я – одну шоколадку, и мы одновременно вышли на улицу.

Прямо на пороге магазина мужик встряхнулся, словно собака, зубами сорвал крышку с бутылки и припал к горлышку. Я надорвала обертку и принялась жадно откусывать шоколад. Остановилась только тогда, когда в руках зашуршала пустая фольга. К тому времени сосед уже прикончил водку. Бережно прижимая к себе вторую бутылку, нетвердым шагом он исчез в белой мгле.

А я вернулась в магазин за второй плиткой. Алкоголик-то, видать, уже опытный: сразу взял две!

И тут меня осенило: да ведь я, по сути, ничем от него не отличаюсь! У меня такая же зависимость, только от шоколада. Я не ем шоколад в одном случае: когда не имею физической возможности его купить. В песках Сахары. Во льдах Антарктиды. На бескрайних просторах Луны. В остальных местах я переверну небо и землю, но раздобуду плитку.

Впрочем, было еще время, когда я в глаза не видела шоколад. В 1985 году в нашей стране началась перестройка. К началу девяностых она привела к обострению кризиса во всех сферах жизни общества. Практически все россияне вспоминают этот период с ужасом: предприятия закрывают, зарплату не платят, в магазинах – шаром покати, минимальный набор продуктов отпускают по талонам, с дикими очередями. А для меня перестройка стала подарком судьбы. Единственный раз во «взрослой» жизни мне удалось влезть в одежду сорок четвертого размера!

К 1990 году я раздалась до семидесяти пяти килограммов и носила пятьдесят второй размер. И тут бац – из магазинов исчезли торты! Также отсутствовали вафли, конфеты и шоколад. Доступны были только гречка (два килограмма на человека в месяц), макароны (два килограмма), пшено и рис (кажется, по одному килограмму на «нос»).

Гречки много не съешь, особенно если она без мяса. Жевать целый день рис тоже занятие безрадостное. И я начала худеть. Постепенно, мало-помалу сброшенные граммы собирались в килограммы, и через два года я весила пятьдесят пять кило. Идеальный вес для моих 165 сантиметров роста!

Наконец-то я могла позволить себе то, что естественно для стройной девушки: надеть мини-юбку, загорать в открытом купальнике, сшить открытый топ. Однако радость длилась недолго. В стране стали образовываться кооперативы. В магазинах появились торты и разнообразная выпечка. За дикие деньги, зато в любое время суток. И я опять начала набирать вес, потому что не могла пройти мимо «Наполеона», пусть и сомнительного качества. И вот сегодня закономерный итог – девяносто девять килограммов чистого веса!

Есть такая игра – «Если бы я был президентом…» Так вот, если бы главой страны была я, то издала бы указ: приравнять сладости к наркотикам, со всеми вытекающими отсюда последствиями. Запретить рекламу мучных изделий по телевизору и в печатных СМИ. В магазинах продавать торты и шоколад только после взвешивания покупателя: если вес превышает норму, сладкое ему не отпускать. Еще можно ввести для покупателей обязательный экспресс-тест на определение уровня сахара в крови. Если у вас он зашкаливает, эклер вы приготовите только в домашних условиях. Продавцы, нарушившие эти правила, должны получать уголовный срок.

Для толстяков ввести штрафы. Иметь лишний вес должно быть экономически невыгодно! Например, если для нормальных людей подоходный налог составляет тринадцать процентов, то жирдяи пусть платят тридцать. И между прочим, вполне заслуженно. Хотите обоснования? Пожалуйста! Толстые люди занимают больше места в общественном транспорте, следовательно, создают давку. Из-за их повышенного веса возрастает амортизация автобусов, троллейбусов, а также эскалаторов в метро. Пузаны больше потеют, а значит, именно на них работают кондиционеры в летнюю жару. Продолжать или достаточно?

Вы спросите: ну а если кто-то имеет лишний вес по причине болезни? Почему человек, который и так страдает, должен расплачиваться? Отвечаю: таких людей – единицы. В девяносто девяти случаях из ста лишний вес образуется из-за обжорства и лени. И уже на фоне ожирения развиваются болезни. Уберите жир, и хвори уйдут сами! Вот, кстати, еще одна причина, почему толстяки должны платить больше налогов: именно они толкутся по поликлиникам и больницам, отнимают время у врачей. В то время как им нужен единственный рецепт – диета!

В общем, детали данного закона можно продумать, но суть ясна. Государство должно взять в свои руки контроль над сладким. Потому что это точно такая же зависимость, как алкоголь, никотин или героин. Это будет настоящая забота о здоровье граждан, а не очередная болтовня с экрана телевизора. Лично у меня не хватает силы воли справиться с собой. Мне нужна «сильная рука», «ежовые рукавицы» или «кузькина мать». А лучше – все трое в одном флаконе.