Синеусая траурница - Анатолий Ландышев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
* * *
Странности появились позднее. И теперь это было связано не с личностью Артура Крижницкого, а именно с Николаем Земноводным и его знакомыми. Первый сигнал поступил от консьержки, когда Земноводный вечером выносил мусор, а бабка подозрительно проводила его суровым взглядом, неодобрительно бурча. Вскоре Николай вернулся домой, и ретивая охранница грозно завопила из окошка:
— А вы куда, товарищ? К кому идёте?
— Да вы что? — опешил профессор. — Я тут больше года живу.
— В какой квартире? — ехидная старуха не желала сдаваться.
— Вот, — разозлился Земноводный, извлекая ключи и тряся ими перед консьержкой, — третья квартира!
— Ну иди, коль так, — неуверенно пробормотала бабка, — не серчай на старуху!
— Запамятовали, видать, — примирительно ответил профессор, — ничего страшного.
Земноводный ушёл, а старуха плюнула вслед и показала кукиш. Запамятовала она, как же! Евлампия Аристарховна свой хлебушек-то не зря кушает. Раньше конвоиром была в лагерях. Эти уголовнички, они вот где сидели! Бабка злобно вскинула сжатый кулачок и погрозила. Голова у неё была отменная, взгляд натренированный, а характер скверный. Она прекрасно помнила жильцов, знала о всех событиях, встречала гостей и грудью стояла в заслоне, мужественно отгоняя посторонних. И вот сейчас чужой человек идёт! Опять, ключами машет, выглядит прилично… старуха засомневалась. «Кто их знает, этих жильцов, — подумала она. — Поди, уж новый заехал али родственник чей. Ох, что-то устала. Надо попить чайку». Озадаченная консьержка включила чайник и извлекла вязание. Некоторое время она старательно пыталась накидывать петли, а вскоре в каморке раздался мощный храп, чередуемый всхлипываниями и посвистом… Утром, желая досадить вредной старухе, Земноводный торопливо крикнул в окошечко:
— Я здесь живу! На первом этаже! Третья квартира.
Но бабка не отозвалась, думая о чём-то своём. Она обиделась, на себя в первую очередь, нахохлилась в своём уголке и отрешённо покачивалась на стульчике, сложив руки на животе и судорожно перебирая пальцами. Что это за новый жилец? Видимое ли дело! И правда запамятовала…
* * *
Вчера у Земноводного был последний день работы. Трудовую книжку выдали, обходной лист подписан, руки торжественно пожаты и хорошие слова произнесены. Казалось бы, что ещё нужно? А многолетнюю привычку куда деть? На следующий день Земноводный привычно отправился в институт, где уже на подходе спохватился, что больше не работает. Но возвращаться поздно, и он сразу выдумал оправдание. Не успел со всеми попрощаться. Неудобно перед коллегами, сколько лет вместе. Земноводный потянул дверь, прилагая усилия. Доводчик на центральном входе никогда не работал, но все привыкли. Затем профессор прошёл в фойе, удивившись кофейному аппарату. Ещё вчера его не было! В коридорчике кивнул ряду знакомых, которые бежали по своим делам и не обращали внимания на приветствия. Это нормально, не стоит на таких обижаться. И наконец он толкнул дверь с короткой надписью «АСУ». Давненько не заглядывал в берлогу программистов! Антон сидел спиной к двери, что-то делал на компьютере, тихо разговаривал сам с собой и даже не обернулся.
— Антоша, здравствуйте, — улыбнулся Земноводный в широкую спину.
— Угу, — лениво ответила спина, — по какому вопросу?
— Просто заглянул.
— Ага, понял. Сейчас, сейчас. Сядь там пока.
Земноводный послушно присел. Антон завершил работу и повернулся, протягивая руку:
— Здрасте! Антон Сергеевич.
— Да ладно, Антон, — засмеялся Земноводный, — к чему эти формальности?
— Как скажешь, — флегматично пожал плечами программист. — От меня что нужно?
— Так я в гости зашёл, — растерялся Земноводный. — Это шутка такая, Антоша?
— Где тут шутка? — обиженно буркнул Антон, отворачиваясь к монитору. — Ладно, проехали. Заходи потом, если вопросы будут.
— Нет у меня никаких вопросов, — обозлился Земноводный, направляясь к выходу. — До свидания, Антон Сергеевич!
— Ага, бывай, — буркнули ему вслед.
Не успел профессор дойти до двери, как она резко открылась, и в помещение ворвалась Леночка.
— Антошенька, ты здесь? Мне там фоточки надо скинуть… Ой, здравствуйте, — секретарша заметила Земноводного.
— Здравствуйте, Леночка, — улыбнулся Земноводный. — Вы у нас, как всегда. Вихрь!
— Алёна Владимировна! — строго поправила девушка. — Я вам не подружка какая-нибудь! Вы что себе позволяете, мужчина?
— Я ничего не понимаю, — пробормотал Земноводный. — Антоша, Леночка! Что с вами происходит? Вы ведёте себя, как будто я чужой.
Антон не отреагировал, а Леночка, нахмурив лобик, о чём-то думала. Наконец она просияла:
— А вы у нас новый сотрудник, да? Так вам к ректору надо и в кадры!
— Мне ничего от вас не надо! — заорал профессор, открывая дверь. — Устроили тут комедию! Я попрощаться приходил.
Он выскочил в коридор и услышал позади удивлённый голосок:
— Антоша, это кто был?
— Не знаю.
— Странно. Откуда он взялся?
— Из Китая, — желчно ответил профессор, поворачиваясь к двери, — подарки вам привёз…
И тут он вспомнил старуху консьержку. Она, как и ребята, не признала Земноводного. Он сам изменился, что ли? Какой бред! Земноводный обернулся к зеркалу и с удивлением встретил своё новое отражение. На него смотрел Маружицкий Сигизмунд Алексеевич, тот самый польский учёный. Его портреты публиковались в сборниках, Николай прекрасно их помнит. «Я схожу с ума? — порывисто подумал Земноводный. — Стоп. Ищем другие причины. Нашёл! Артур завершил прибор и открыл новый мир». Николай успокоился и с интересом принялся изучать себя. Рост не поменялся, а фигура стала чуть плотнее и коренастей. Крупные черты лица, высокий лоб с залысинами. Мясистый подбородок, большие, пронзительные глаза, складка на переносице… В целом, неплохо. Скинул лет пятнадцать, и гардероб не придётся менять. Да уж, забавную шутку сыграл с ним прибор. «Эффект бабочки, — усмехнулся Земноводный, вспомнив рассказ Брэдбери. — Каламбур получился».
* * *
Профессор покинул институт и пошёл по улице, внимательно изучая окрестности. Больших изменений не видно. Безусловно, появились новые здания, вывески. Но по-прежнему на столбах болтаются рекламы, предложения о работе… Очень похожий и близкий мир. Земноводный окончательно успокоился, бодро шагая по тротуару, и радовался жизни. Как ему повезло, в принципе. Не средневековье, где можно надеяться только на себя или верного товарища. Его посетила забавная мысль. Если он теперь Маружицкий, то где его верный помощник? Ведь поляки вдвоём чудили в китайских горах. Украли ключ из монастыря, открыли портал. А в нашем времени сработал прибор. «Неувязочка, — огорчился Николай. — Чтобы попасть в другое измерение, я должен быть в долине с бабочками. Или я уже был там? Другой Николай мог
