Не смей меня касаться. Книга 2 - Марина Дмитриева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Алло, Андрей Анатольевич!
— Да, босс, здравствуй.
— Привет! Прости, что в воскресенье звоню, привык во всем на тебя полагаться, слушай, мне срочно нужно найти хорошего юриста в области семейного права.
— Босс, неужто надумал жениться? Поздравляю, нашел, уломал-таки свою зазнобу.
Его слова полоснули ножом по сердцу.
— Нет, Андрюх, я женюсь не на Тане Лазаревой, а на ее сестре.
В трубке мобильного телефона озадаченно кашлянули:
— Неожиданная рокировочка, босс.
Да уж…
— А парни, которые наблюдают за младшей Лазаревой, пусть пока остаются?
Надо отдать Андрею должное, быстро пришел в себя. И чувствуя мое состояние на пределе, не стал проявлять любопытство.
— Да, пускай продолжают слежку.
Впрочем, Юля, судя по отчетам ребят из службы безопасности, вела себя паинькой, пару раз ходила в институт, посещала больницу, довольно частенько встречалась с подружкой Алиной, любила пробежаться по магазинам, но практически ничего не покупала, больше глазела и, как мне видится, истекала слюной. С подозрительными лицами мужского пола не встречалась. Обычная девчонка… белобрысая сука, испохабившая мою любовь, моя будущая супруга и мать моего ребенка.
— Андрей, найди, пожалуйста, хорошего юриста, — снова повторил я, — он нужен мне уже в понедельник.
— Конечно, Саш, сейчас же займусь этим вопросом.
Глава 5
Настойчиво нажал на кнопку звонка двери семейства Лазаревых. Пришло время быть ответственным и сделать предложение прекрасной блондинке Юленьке. Как назло, дверь открыла именно она.
— Сашенька! — просияла белобрысая стерва и по совместительству будущая мама моего ребёнка, совершенно бесцеремонно кинувшись мне на шею. — Безумно рада тебя видеть!
А я — то как рад, аж передернуло от отвращения. Стерпится — слюбится, говорит народная молва… Ну-ну.
— Посмотри, видишь, у меня уже небольшое пузико появилось.
Ля-ля-ля совершенно нагло схватила меня за руку, положив мою ладонь на свой живот. Как по мне, никакого «пузика» еще не наблюдалось, лишь едва заметная выпуклость. Юля выглядела все такой же худенькой и стройной, словно тростинка. Неужели внутри этой изящной девушки, растет мой ребенок?! МОЙ?! Это мысль вызвала непонятные ощущения, грудь засаднила, словно незажившая рана. Странно, к этому маленькому человечку я не чувствовал отторжения. Неужели отцовский инстинкт просыпается?! Хотя Мила, обосновывая свое решение об аборте, помнится, говорила, дескать, у мужчин чувства к детям возникают гораздо позднее, только после рождения ребенка, и то при условии, что отец постоянно участвует в его воспитании. Однако, несмотря на эти утверждения, сейчас внутри меня появилось что-то вроде желания, или ответственности, сделать все возможное, чтобы у этого случайного заделанного по глупости малыша было счастливое детство. Я приложу к этому максимум своих усилий. Только как поступить с его матерью?! Стерпится — слюбится? Почему — то в подобную возможность слабо верилось. Удивленно перевел взгляд на свою руку. Млять, что я делаю?! Пальцы нежно поглаживали живот юной блондинки. Юленька томно прикрыла глаза, из дивных пухлых губ вырвался едва слышный стон. Будто обжегшись, отдернул свою руку. Эта ласка предназначалась вовсе не этой белобрысой юной сучке, а моему ребенку.
— Родители дома?! — хмуро спросил я, никак не прокомментировав свои нежные поглаживания и ее якобы появившееся «пузико».
— Да, дома…
— Хорошо, хочу поговорить с ними, точнее всеми вами.
Прошли с красавицей Ля-ля-ляшкой в квартиру. Коридор, такой до боли знакомый коридор. Сразу вспомнилось, как когда-то я здесь прощался с Таней Лазаревой. Невольно задвигал челюстью, коридорный мордобой также не шел из головы, как и болезненные слова Андалузской красавицы: «Александр Иванович, пожалуйста, вынесите за собой мусор». Мусор… Для Тани я всего лишь грязь, повстречавшаяся на ее светлом жизненном пути, которую можно хорошенько попинать, плюнуть в душу и растоптать.
— Мам, пап, Шувалов пришел.
Из комнаты появился Николай Иванович. Непривычно было видеть его одетого так по-домашнему, в шорты и растянутую застиранную футболку. Теплый антициклон принес жаркую и душную погоду в город. Сейчас, наверное, даже в Питере жарко… Черт, я постоянно мысленно возвращаюсь в этот неприветливый город. Все думаю, как там моя прекрасная девочка? Не твоя, Алекс, не твоя… Ты ей совершенно не нужен, она ждет достойного, идеального во всех отношениях мужчину. Коим ты не можешь являться, потому что не святой, потому что предал ее доверие и прощения тебе нет, и быть не может.
— Здравствуйте, мне кажется, пришло время обсудить некоторые вопросы.
— Пройдем в гостиную, — буркнул Николай Алексеевич, так и не удостоив меня приветствием.
Ну хоть не оскорбляет, называя «скотом», «мерзавцем» и «паршивцем», да не кидается с кулаками. И то большая радость.
— Если это возможно, пусть Эльвира Тимофеевна тоже присоединится к нашему разговору.
— Эль, Эля, выйди, пожалуйста.
Скоро из спальни показалась слегка растрёпанная, одетая в простенький хлопковый халатик, Эльвира Тимофеевна. Красивая женщина, ничего не скажешь, ей бы денег побольше, что бы навести лоска, и можно чуть ли не подиум покорять. Вообще, все женщины семейства Лазаревых очень хороши собой, да и папа в юности тоже, наверное, был красавчиком, во всяком случае, у него очень правильные черты лица. О чем я думаю, придурок!
— Добрый день! — вежливо поприветствовал я Танину маму, — извините за поздний визит, хотелось застать вас дома.
— Здравствуйте, Александр Иванович, — сдержанно произнесла Эльвира Тимофеевна, — ничего страшного, мы довольно поздно ложимся.
Такой гурьбой мы прошли в гостиную. Что же, сделаем по всем правилам, кажется, в этой семье любят соблюдение традиций. Только на одно колено становиться не буду, лучше сдохну.
— Николай Алексеевич, Эльвира Тимофеевна, я хочу попросить руки вашей дочери… Юлии.
Заминка была не случайна, на языке крутилось несколько иное имя. Эх… Совсем другую дочь я хотел забрать из этого дома и сделать навсегда своей. Почему — то на лицах родителей прекрасных сестренок родителей застыла растерянность. Словно Николай Алексеевич не приходил ко мне в кабинет оскорблять и настаивать на
