Сфера разума - Семен Слепынин

Но как увидеть фею, добрую тетю Зину? В роще меж деревьев мелькнуло вдруг ее знаменитое платье. Друзья бросились туда… Но нет, то не платье, а просто полянка, усеянная, словно брызгами июньского неба, синими цветами.

Становилось жарко, и ребята с облегчением шагнули в дубраву, пересекли полянку, перелески и вошли наконец в совсем незнакомый сосновый бор — глухой, тихий и тенистый. Сквозь ветви пробивались паутинки солнечных лучей, и тогда рыжие стволы сосен вспыхивали, отбрасывая на подлесок и лица ребят слабый розовый свет. Иногда прошуршит по стволу поползень да гулко пробарабанит дятел. И снова тишина.

Сосновый бор расступился, и открылось гладкое, без единой морщинки озеро. В нем, как в перевернутом синем небе, недвижно застыли облака. И здесь тишина. Одни лишь стрекозы звенели в камышах.

На берегу попался сухой, поросший травой мыс с высоким, густо разросшимся тополем. Ребята укрылись под его зеленой крышей. Василь вынул из кармана камешек, подобранный по дороге. Размахнувшись, швырнул его в озерную гладь, любуясь кругами и задрожавшими, заплясавшими в воде облаками.

— Перестань, — сказал Андрей. — Заругают.

— Кто заругает? Ерунда, — ответил Василь и бросил еще один камень.

Из воды неожиданно высунулась голова с рыжими, прилипшими к узкому черепу волосами. Рыжеволосый незнакомец осторожно потрогал свой висок, поморщился, словно от боли, и проворчал:

— Вот разбойники. Прямо в голову попали.

Василь видел, что странный незнакомец обманывает: камень упал далеко в стороне. Рыжеволосый подплыл и остановился, когда вода была ему по колено. Влажно блестели его зеленые и будто сотканные из водорослей короткие брюки. Незнакомец свирепо сдвинул брови, погрозил пальцем и прогремел:

— Не засоряйте водоемы!

— А ты, дяденька, кто? — спросил нисколько не испугавшийся Василь. — Водяной?

— Он самый, — рыжеволосый самодовольно разгладил свои усы. — Я хозяин местных вод. Я царь!

— А русалки здесь водятся?

— Спят, лентяйки, — нахмурился водяной. — Всю ночь плясали под луной, а сейчас спят. Проснутся, я им задам взбучку.

— А ты, дяденька, не ругай их, — уговаривали ребята. — Они ведь устали.

Рыжеволосый вышел из воды и, разминаясь, с удовольствием прошелся. Друзья залюбовались его хорошо развитой грудной клеткой, стройной фигурой и мускулами, игравшими под атласной кожей. Прямо-таки античный бог, скульптуру которого ребята недавно видели. Но лицо некрасивое — рябое, курносое, с рыжими и шевелящимися, как у жука, усиками, которыми водяной весьма гордился.

Водяной сел на сухой пригорок. Рядом расположились ребята и, желая познакомиться, назвали свои имена. Водяной почему-то опустил голову и ничего не ответил.

— А тебя, дяденька, как звать?

Но лучше бы не спрашивали: вопрос этот, кажется, был ему крайне неприятен. Лицо его искривилось, стало плаксивым и обиженным.

— Нелепое у меня имя, ребята, — уныло проговорил он. — Дурацкое. Смеяться будете.

— Не будем! — восклицали заинтригованные ребята. — Назови свое имя! Назови!

Водяной кряхтел, морщился и наконец произнес:

— Кувшин.

— Знаю! — воскликнул Василь. — Есть такой старинный сосуд. Пузатый-препузатый.

— Ну какой же я пузатый, — горько жаловался водяной. — А все из-за моей матери-русалки. Она любила купаться среди кувшинок. Ее так и прозвали — Кувшинка. Свое имя она хотела передать дочери. Но у нее вместо дочери-русалочки родился сын, то есть я. Не долго думая, меня назвали Кувшином. Смешно? Глупо?

— Нисколько, — заверили друзья, которым рассказ о жизни водяных существ очень понравился. Имя Кувшин, сказали они, очень даже красивое.

— Вы находите? — Кувшин с подозрением покосился на ребят. Но увидев их внимательные и серьезные лица, повеселел и стал расхваливать свою стихию.

— Вода! — подняв палец, торжественно произнес он. — Колыбель эволюции и жизни.

Рассказывал водяной напыщенно и нудно. У тети Зины получалось лучше. Желая остановить Кувшина и заодно показать свою ученость, Андрей спросил:

— Кто еще живет в местной экологической нише?

— Есть тут один тип, — лицо Кувшина искривилось вдруг, как от зубной боли. — Пренеприятнейший тип! Ругатель. Видите на том берегу березу со сломанной веткой? Это я случайно надломил, прыгая в воду. И что же вы думаете? За одну ветку крикливый старикан целый год пилил меня. Он, видите ли, лес бережет…

— Так это же дедушка Савелий! — догадались ребята. — Старик-лесовик! Слышали о нем.

— Только слышали? И ни разу не видели? Завидую вам. Встречаться с ним не советую. Сварливый старикашка. Зануда.

Кувшин доказывал, что дед Савелий вообще не имеет права ругать водяных — существ, как известно, более древнего и знатного происхождения. О дедушке Савелии, о русалках и леших, даже о малютках эльфах Кувшин рассказывал с иронией, подмечая у каждого смешные недостатки. Получалось у него это просто здорово. Правда, Кувшин вынужден был признать, что Аполлон, Зевс и другие «типы» античности более благородного происхождения, чем он сам. Но и о них отзывался пренебрежительно, считая зазнавшимися аристократами.

— Люди восторгаются: Посейдон! Посейдон! — кривил губы Кувшин. — Подумаешь, царь морских глубин! А я плаваю даже лучше его. Смотрите!

Кувшин взобрался на тополь и бросился вниз. Плавно перевернувшись в воздухе, вошел в воду без брызг, без всплеска. Потом поплыл. Да так, что глаза у ребят засветились завистью и восхищением. Кувшин в воде был быстр, ловок и красив, как птица в воздухе.

— А вы почему не купаетесь? — спросил он, выйдя на берег. Потом внимательно окинул взглядом ребят и заговорил с нескрываемым презрением: — Догадываюсь. Плавать не умеете. Какой позор! Теперь понятно, почему вы такие немощные. Да на вас просто тошно смотреть. Слабый ветерок подует, и вы повалитесь. Жалкие заморыши! Хлюпики! Хиленькие слабаки!

Это было настолько несправедливо, что друзья, вскочив на ноги и размахивая руками, стали горячо доказывать, что они играют в спортивные игры и закаляются под дождями, что они ловкие и сильные.

— Сильные? А это сейчас посмотрим. — Кувшин пощупал у ребят бицепсы и брезгливо фыркнул: — Кисель, а не мускулы.

— Неправда! — чуть не плача от обиды, возражали ребята. — Чем ругаться, лучше бы научил плавать.

— Плавать? А получится ли?

— Получится! Получится! Научи!

В тот же миг друзья раскаялись в своей просьбе. Кувшин швырнул их в воду, как беспомощных котят. Ребята визжали и суматошно колотили руками, взметывая брызги. Кувшин находился рядом и учил держаться на воде. Учил решительно и безжалостно. За непослушание он даже отшлепал Василя по мягкому месту.