Мой смелый граф - Констанс Холл

— О, тогда я благодарю вас.

“Похоже, леди Матильда очень уж хочет поскорее избавиться от меня”, — подумала Холли.

— Если пожелаете, я предоставлю в ваше распоряжение мою карету, и вы можете отправиться в деревню сегодня же вечером.

— Очень любезно с вашей стороны, леди Матильда, но лорд Аптон уже согласился отвезти меня туда.

— Вот как? — На лице у леди Матильды выразилось сомнение, а потом в глазах ее мелькнуло что-то вроде ревности. — Ну что ж, он, конечно, предложил отвезти вас из любезности. Я поговорю с ним и выясню, могу ли это сделать я. На следующие два-три дня у меня ничего не намечено.

— Помнится, он сказал, что поедет повидаться с детьми.

— А я полагала, что он намерен отправиться туда ближе к Рождеству.

Холли пожала плечами: — Наверное, ему хочется увидеть их поскорее.

На какую-то долю секунды леди Матильда нахмурила лоб, но потом на лице ее снова появилась непроницаемая маска вежливости.

— Хорошо, я все равно поговорю с ним. — Она помолчала, щупая руками шелк. — Надеюсь, Тедди вам не докучает. Он иногда так любит пофлиртовать, что и вообразить невозможно.

— Нет, сегодня он вел себя совершенно как джентльмен. Леди Матильда, кажется, обрадовалась.

— Приятно слышать. Он так молод. А молодые люди не умеют сдерживать свои чувства. — Она понизила голос. — И знаете, милочка, он собирается жениться на богатой наследнице, как и следует лорду Аптону.

— Не думаю, что мне нравится то, на что вы намекаете, — многозначительно посмотрела на собеседницу Холли.

— Ах, Боже мой! — Леди Матильда схватилась за горло. — Вы не должны думать, милочка, будто бы я хотела сказать, что вы их завлекаете. Конечно, вы знаете свое место и никогда ничего подобного не сделаете. Я просто указала вам на недостатки Теодора. — Она оглядела Холли с явным удовлетворением — девушка такая некрасивая и заурядная, что никак не могла бы соблазнить ни Тедди, ни Джона.

— Вам незачем рассказывать мне о его недостатках. У меня нет никакого желания выходить замуж или завязывать с кем-то какие-то отношения.

В дверь вошла миссис Дюпре, неся поднос с чаем.

— Прошу вас, миледи. — И она поставила поднос на маленький столик в глубине лавки.

— Извините, я спешу, не хочу заставлять Тедди ждать.

— Я настаиваю, чтобы вы задержались на одну секунду, — попросила леди Матильда. — Вам в вашем новом положении нужно платье. У миссис Дюпре есть несколько подходящих готовых платьев, и она может их вам показать. Я покупаю у нее одежду для прислуги. — Она посмотрела на миссис Дюпре. — Полагаю, что-нибудь черное. Да, черное придаст ее внешности авторитетности — она так молода и заурядна. Она будет няней у моих племянников и племянницы, и мы хотим, чтобы она выглядела соответственно.

— Благодарю вас, но я не могу допустить, чтобы вы…

— Нет-нет, милочка, позвольте сделать это для вас. — Глаза леди Матильды сверкнули, как блестящие кубики синего льда.

Холли увидела ее глаза и поняла, что предложение сделано вовсе не от доброго сердца.

Кварталом дальше по той же Бонд-стрит, в дом номер девять вошел Джон. Он появился в спортивном клубе “Джентльмен Джексон” с надеждой, что несколько раундов заглушат разгоревшееся в нем вожделение. Раньше бокс всегда помогал, Джону и теперь остался единственным капризом, который еще был ему по карману. Годом раньше он отказался от членства в клубе “Уайте”.

Джон проработал чуть ли не всю ночь напролет, но никак не мог сосредоточиться — ему все время вспоминалась Холли, лежащая в постели.

Не успел он протянуть руку к звонку, как в нос ударил крепкий запах пота, похожий на томительный запах секса. Занятия боксом вовсе не похожи на любовные ласки, но они продолжаются довольно долго и приносят своего рода облегчение. Мысль об облегчении снова заставила его вспомнить о Холли. Он чуть не застонал вслух и еще больше помрачнел. Решившись, Джон протянул руку к звонку.

Четверо джентльменов стояли у веревочного ограждения, выкрикивая подбадривающие слова двум дерущимися на ринге. Джон заметил, что одним из противников оказался маркиз Уотертон — человек крепкого телосложения, ростом более шести футов, как и Джон, с белокурыми волосами цвета песка и дерзкими голубыми глазами. Доход Уотертона составлял больше ста тысяч фунтов в год. Естественно, такое богатство давало ему возможность царить в высшем свете.

Одним взглядом он мог погубить репутацию леди, мог пренебрежительным обращением уничтожить члена какого-нибудь клуба, и если кто-то осмеливался противоречить ему, он пользовался своей властью со злобным умением. В свете он имел прозвище Медведь. В обществе его терпеть не могли, но не избегали из опасений, что он может нанести публичное оскорбление. Так образовался фатальный замкнутый круг, и Уотертон полностью контролировал свои владения, пользуясь богатством, высоким положением и статусом в обществе. Однако Джон давно уже не заботился о том, что думают о нем в свете, и Уотертон это знал.

Маркиз увидел Джона, отпрянул, потом с ходу ударил кулаком в лицо своего партнера — молодого человека. Тот отступил на несколько шагов, зашатался и рухнул на мат.

В зале раздался общий восторженный крик подхалимов — членов клуба.

Противник Уотертона, молодой человек всего двадцати двух лет, утирал кровь, хлынувшую из носа, один глаз его распух и закрылся. Он почти потерял сознание. Несколько человек, работающих в зале, подбежали помочь.

— Весьма жаль, старина. — Уотертон посмотрел на противника с беззаботным безразличием и отвернулся, не удосужившись помочь. Взгляд его остановился на Джоне, лицо выразило удовлетворенное презрение, и происходило оно от снисходительности и чувства превосходства над Джоном, каковое обеспечивало Уотертону его богатство.

Какой-то паренек подбежал к Уотертону и подал полотенце. Тот вытер им пот с лица и направился к Джону.

— Сто лет вас не видел, Сент-Джон, — вместо приветствия проговорил маркиз с вежливой насмешливостью. — Где вы прятались?

— Большую часть времени я провожу в своей судовой конторе.

— Понятно. Я слышал новости о ваших судах. Сожалею. — В голосе Уотертона звучало преувеличенное сочувствие. — Вот дьявольское невезение. Считаете, что продержитесь на плаву?

— Странно, что вас так остро интересует моя компания. — Джон откинулся на веревки, посмотрел в глаза Уотертону. — Вот уж не думал, что вас это заинтересует.

Уотертон улыбнулся. На лице у него появилась неприкрытая ненависть, тут же сменившаяся холодной расчетливостью.

— Я и не заметил, но в клубе “Уайте” заключают пари, сколько вы еще продержитесь. Мне просто хотелось узнать ваше мнение, какие делать ставки.