Контракт на молчание (СИ) - Гейл Александра

— Но мы не просто не разговариваем, ты начала скрывать, что встречаешься с друзьями! Разве нельзя сказать даже это?

Удар достигает цели, и мои щеки окрашиваются ярким румянцем. Наверное, мне стоило сообщить Клинту, но ребята позвали меня в бар буквально на час и так поспешно. Ничего предосудительного мы не делали, так зачем писать об этом? Можно подумать, мой любимый человек отчитывался передо мной за каждую встречу со знакомым. Отнюдь. И я никогда не устраивала ему по этому поводу истерики. Я даже не думала, что так делается. Разве это здорово?

Или я не хотела ему писать именно из-за поцелуя Эперхарта, который заставляет меня чувствовать за собой вину?

— Я не врала тебе. Сегодня был подписан контракт, за который я отвечаю, — говорю я и ненавижу себя за этот прогиб. — Это, быть может, самое важное событие за весь мой год на этом острове. Как не отметить? Неужели я должна спросить у тебя разрешения для того, чтобы встретиться с друзьями даже по такому поводу?

— При чем тут разрешение? Ты могла бы просто написать мне. Заканчивается неделя, я все думал, как тебя порадовать в честь выходных. Да и потом, ты сама понимаешь, как здесь порой бывает скучно, просто смс — ничего сложного.

Он застывает, глядя на дверь. Я оборачиваюсь. Боуи с привычной невозмутимостью направляется к нам и протягивает руку моему жениху.

— Привет, ты Клинт, правильно? Валери много о тебе рассказывала. Я Боуи. Работаю с Валери. Присоединяйся.

Тут я не знаю, плакать или целовать Боуи, потому что это я не могу представить Клинту ребят, но сами представиться они вполне способны. Это ничему не противоречит. Придумывая правила трудоустройства, Эперхарт явно не все предусмотрел. Или наоборот. Уточню, как сама разберусь.

Обалдевший от напора личного помощника Эперхарта Клинт пожимает протянутую руку, а я пытаюсь вспомнить, что в действительности рассказывала о своем женихе ребятам. И вовсе не много, потому что все они вроде как одинокие, а таких рассказы о счастливых парочках не особо радуют.

— Ребята, это знаменитый Клинт, — проводив нас до столика, представляет его Боуи и подтягивает у соседнего столика дополнительный стул.

Ребята немного напряженно представляются по кругу. Они явно видели и поняли, что мы поругались.

— Как тебе на острове, Клинт? — спрашивает Элейн после неловкой заминки. Это, наверное, единственная безопасная тема, на которую можно поговорить, потому что все наши контракты включают в себя пункт о молчании. — Мне было так непривычно первое время.

— Очень красиво, но все дни похожи друг на друга, — немного напряженно отвечает он.

Явно расстроился. Я буквально вымучиваю улыбку, осознавая, что вечер безнадежно испорчен.

— Здесь отличные трассы для велоспорта, — подсказывает Коннор. — По выходным мы с Финли гоняем в сторону вулкана.

— Ух, я бы не смогла, вулкан же действующий… — брякаю я невпопад, зарубая на корню разговор.

— Да брось, он извергался в пятидесятых, проспит еще лет сто. Эперхарт не идиот строить свою империю там, где ее снесет раньше, чем он покинет этот бренный мир, — отмахивается Боуи.

— Даже Эперхарт не может предсказать, когда будет извергаться вулкан в следующий раз, — парирует Элейн. — Кстати, я слышала разговор о том, что в следующие выходные пятнадцатилетие компании. Боуи, как думаешь, приглашены будут только сотрудники? Или можно будет привести «плюс один»?

— Да ты что, планируется нечто совершенно грандиозное, — закатывает Боуи глаза. — Приедет телевидение и толпа аниматоров на любой возраст и образ жизни. Приглашено столько, сколько вообще вместит заказанный лайнер.

— И мы будем в открытом океане? Да ты что!

— Не забудьте запастись приличным купальными костюмами, — подмигивает Боуи.

— А можно и неприличными, — неожиданно вставляет Финли. — Ну, девочкам, — поясняет он неловко.

Все начинают смеяться, и только Клинт сидит с приклеенной вежливой улыбкой на губах.

Когда мы ночью лежим без сна в одной кровати, я вдруг говорю то, чего никак от себя не ожидала:

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Сегодня я нарушила условие своего контракта, рассказав о том, что случилось у меня на работе. Мне очень стыдно, что я поддалась этой слабости только потому, что ты заставил меня почувствовать себя виноватой. Не принуждай меня к этому больше.

— Прости.

Клинт переворачивается на бок, сгребая меня в объятия. А я лежу и чувствую натяжение каждого нерва. И не хочу, чтобы он меня обнимал. Ведь все плохо: мы не пробыли на острове и месяца, как между нами случилась эта размолвка. И я целовалась с Эперхартом. Его запах преследует меня до сих пор, будто я сама им пахну даже после того, как сорок минут отскребала себя в душе. Умом понимаю, что никакого запаха нет и быть не может, но я слишком запачкалась сегодня и не могу иначе. И ничего поделать с этим тоже уже не могу. Предательство или просто адреналин, да неважно, Клинту об этом знать нельзя. Это ничего не значит в любом случае, а боль ему я причинять не стану. Хватит и моей.

Глава 4

— Не вижу загара, — подтрунивает надо мной Элейн утром понедельника, пока мы идем к лифтам.

— SPF-50, — отвечаю нараспев.

— Ты из тех, кто гордится аристократической бледностью? Или ненавидишь собственные веснушки? Учти, их и сейчас хватает.

Я закатываю глаза, но свою позицию пояснять отказываюсь. Это все же слишком личное. И я не хочу, чтобы меня жалели из-за смерти мамы опять. Я приехала сюда не за утешающими объятиями. Да и Элейн из тех, кто предпочитает веселиться, а не страдать.

На самом деле выходные оказались вовсе не райскими. И на пляж мы с Клинтом отправились только потому, что нужно было чем-то занять время. Все два дня над нами витало пятничное напряжение. Нет, внешне все было прекрасно, но мы оба чувствовали неправильность происходящего. Клинт писал свой сайт, я сидела на диване, поджав ноги, и читала статьи по тематике «Айслекс» на арабском, совершенствуя терминологию. Разговор с экспертом показал, что я в ней плаваю, а это недопустимо. На самом деле, мне ужасно хотелось вернуть все как было до приезда на остров, когда между нами все было честно и открыто, но контракт оказался той еще ловушкой. Кажется, я начинала жалеть о своем опрометчивом решении задержаться на острове на годик. Я вовсе не хотела терять Клинта из-за недомолвок.

— А ты как провела выходные? — перевожу я тему.

— В субботу присоединилась к ребятам на горных велосипедах и чуть не умерла в воскресенье вместе с доброй третью целлюлита на заднице. В итоге получается, выходные прошли весьма продуктивно.

Я невольно кошусь на безупречную задницу худощавой Элейн и прихожу к выводу, что если под третью она подразумевает треть от нуля, то, конечно же, одного дня достаточно.

— Я бы тоже с удовольствием прокатилась. Завидую.

— Чему? Будь у меня такой красавчик жених, я бы каталась не на велосипеде.

Секунда мне требуется на осознание того, что Элейн только что сказала, а потом я заливаюсь краской до самых корней волос, и подруга начинает хихикать.

— Думала, вам не понравился Клинт, — бормочу я, стараясь спрятать смущение.

— За ребят говорить не возьмусь, но какой девчонке не понравится мрачновато-сексуальный двадцатишестилетний плейбой? Тебе повезло.

Приходится признать, что сказанное Элейн меня всерьез царапает. За прошедшие выходные Клинт ко мне не притронулся, и я испытывала по этому поводу одно только облегчение. Едва ли это здоровая реакция невесты на новость о сорвавшемся интиме! Мне нужно было время успокоиться и прийти в себя после поцелуя Эперхарта, а не втягивать в эту грязь еще и третьего. Я до сих пор не понимала, как вообще все случилось и почему я не нашла в себе сил оттолкнуть босса. Действительно ли виной всему адреналин, или я приняла взвешенное решение? У меня не хватало собственного опыта, чтобы ответить на этот вопрос. И никогда не находилось подруги, с которой можно было бы обсудить такое. Не с Элейн же советоваться! Она уверена, что у нас с Клинтом все хорошо. И я уверена. Или была уверена до вечера пятницы…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})