Синий бриз - Кристина Лестер

Он целомудренно отвез ее к отцу, а наутро, пока Бетти, не привыкшая соблюдать график работы, пробуждалась и нежилась дома, собрал отдел продаж в приемной и отчитал всех за бойкот, объявленный Бетти.

– Чтобы с сегодняшнего дня любой вопрос, который она задаст, был подробно разъяснен. А ты, Джон, лично займешься ее обучением. Все. Разойдитесь.

Они стали встречаться. Сначала для всех это было тайной. Потом мало-помалу слухи об их дружбе расползлись по всей фирме. Коллеги с пониманием отнеслись к такому союзу, обещавшему в будущем, как всем казалось, надежное процветание их фирме. Да и никто не сомневался, что Бетти возьмет столь высокую планку: роман с генеральным директором был ей весьма под стать.

Сама она оказалась девушкой наивной, лишенной всякой меркантильности и коварства. К тому же во время их многочисленных свиданий под луной в Централ-парке, куда они приезжали на машине вечером и гуляли пешком до утра, Шарль понял, что она – натура горячая и страстная… Видимо, жизнь с суровым отцом и отсутствие материнского воспитания (она лишилась матери в пять лет) заставили ее во многом себя ограничить, а теперь она с жадностью и почти болезненным нетерпением постигала доселе неизвестные стороны жизни. Временами Шарлю казалось, что он вообще у нее будет первым мужчиной, но пока это оставалось только в мыслях и предположениях. С ним она, наконец, научилась вести себя, как женщина, и перестала выражать чувства по-детски. Она научилась целоваться, и Шарлю понравилось, в целом, как это у нее получается. Вручить свое главное сокровище Бетти пока ему не решалась, а он не торопил ее, предпочитая дать свободный ход событиям. Конечно, за эти месяцы его несколько раз посещали женщины, его старые знакомые, надежные подруги. Прознав о том, кто такая Бетти, они удивлялись и восхищались его талантом прокладывать себе дорогу всеми известными способами.

Конечно, это была не Она. Не та, которую он ждал и боялся всю жизнь. Но Шарль принадлежал к тем людям, которые совершенно определенно знают, где нужно остановиться в погоне за журавлем в небе и предпочесть синицу. На время, конечно, не навсегда. Может быть, пока не встретится тот самый пресловутый журавль…

Один раз за это время он побывал у себя в Бретани. Там жили его родители и друзья, там жило множество его поклонниц, которые были очень рады его видеть. И не только видеть… Но, как всегда, общаясь с ними приветливо и чуточку отчужденно, он провел ночь только с одной самой веселой своей подружкой, еще с колледжа. Там он встретил и своего лучшего друга, который в шутку принялся теперь завидовать ему и напрашиваться в Нью-Йорк, как он делал всякий раз, когда они заговаривали об успехах друг друга. Они оба прекрасно понимали, что Пьер сильно привязан к своей стране, к Парижу, и никуда на самом деле отсюда не уедет, здесь у него – многочисленные связи и вполне определенный бизнес, приносивший немалый доход – в специально купленном павильончике он занимался организацией выставок… Так же как и Шарль, он по-прежнему был популярен среди женщин, только, в отличие от своего спокойного друга, самозабвенно окунался в любовные водовороты, никогда никого не упуская…

Вернувшись в Нью-Йорк в лирически-ностальгическом настроении, Шарль, сам того не желая, в первый же вечер буквально свел с ума Бетти, и она, после недельной разлуки, наконец отдалась ему и телом, и душой, потеряв всякое благоразумие. Шарль, напротив, испытал облегчение, открыв, что он был у нее не первым мужчиной, что Бетти имеет кое-какой опыт, над которым, конечно, придется поработать. Интересно, кто это был и почему не научил ее целоваться? Эти вопросы Шарль оставил на потом, а совсем обезумевшая от счастья Бетти сама сделала ему предложение.

Разговор происходил в квартире героя-любовника, где они, разомлевшие от августовского вечернего солнца и долгого полноценного секса, лежали на огромной кровати, видавшей не один десяток женщин за последние три года своего существования в этой квартире. Услышав ее слова, точь-в-точь, как в одной из дешевых мелодрам, что они с Пьером любили смотреть в их маленьком кинотеатре на окраине Ля-Боля, Шарль подавился шампанским и утратил, как ему показалось, навсегда этот нежный лирический настрой, привезенный из Франции. Бетти, почувствовав ошибку, которая могла стать роковой, быстро извинилась, попросила, чтобы он забыл эти слова, и так нежно ворковала над ним весь остаток вечера, что даже почти смогла пробить стену, внезапно выросшую между ними.

В глубине души Шарль и сам понимал, что дело идет к свадьбе, потому что, во-первых, еще ни с одной женщиной он не встречался так долго: почти год. К тому же он понимал, что есть и вторая причина, куда более существенная: этот брак выгоден для его карьеры… Может быть, если бы он был чуть более «американцем», целеустремленным и напрочь лишенным сентиментальности, ему удалось бы легко справиться с мужским страхом перед женитьбой и, не моргнув глазом, проложить себе блистательный путь в чужой стране. Но Шарль был Шарлем: искренним и тонким, хотя и немного противоречивым, не переносящим коварства, как в окружающих людях, так и в себе самом. И поэтому, получив предложение руки и сердца от Бетти, он честно и откровенно растерялся.

Она стала все чаще намекать на свадьбу, и у Шарля всякий раз портилось настроение и появлялось чувство, как будто его горло сжимают тиски… А в сентябре, как гром среди ясного неба… Бетти объявила, что беременна. Эта классическая уловка почему-то привела искушенного Шарля в ужас. Он окончательно запутался и в конце концов сдался, поверил ей, даже не попытавшись проверить информацию.

Тут уж подключился и Майкл Мерингтон, и многие приятели Шарля по клубу, которые искренне советовали ему не упускать такой выгодной партии. Да и о чем переживать: девчонка красивая, молодая, неглупая и с виду покладистая. А уж как она его любит!.. Шарль очень хорошо представлял, во что выльется через год-другой эта сделка с Блуром и с собственной совестью, поэтому медлил с официальным предложением. Он много раз наблюдал подобные истории, и знал людей, которые на этом жестоко накололись. Таких мужей, сколь бы честными намерениями они не руководствовались, женившись на богатеньких дочках, рано или поздно объявляли альфонсами и охотниками за приданым. Но даже не это являлось главной причиной раздумий Шарля. Он точно знал одно: та самая Девочка, которая лучше всех на свете и красивей всех на свете, рожденная где-то в огромном многоликом мире только для него, для Шарля, скоро встретится с ним! Он чувствовал приближение этой роковой неизбежности, он узнал ее по своим ощущениям и из последних сил держался, не разрешая себе совершать ошибку…