Архипелаг ГУЛАГ - Александр Исаевич Солженицын
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но это – только цветочки. Надо, чтобы заключённый, ещё не выйдя из лагеря, уже «воспитался к высшим социалистическим формам труда».
А что нужно для этого?.. Застопорился шуруп.
Ах, безтолочь! Да соревнование и ударничество!! Какое, милые, у нас тысячелетье на дворе? «Не просто работа, а работа героическая!» (Приказ ОГПУ № 190.)
Соревнование за переходящее красное знамя центрального штаба! районного штаба! отделенческого штаба! Соревнование между лагпунктами, сооружениями, бригадами! «Вместе с переходящим красным знаменем присуждается и духовой оркестр! – он целыми днями играет победителям во время работы и во время вкусной еды». Вкусной еды на снимке не видно, но вы видите также и прожектор. Это – для ночных работ, Волгоканал строится круглосуточно[251]. В каждой бригаде заключённых – тройка по соревнованию. Учёт – и резолюции! Резолюции – и учёт! Итоги штурма перемычки за первую пятидневку! за вторую пятидневку! Общелагерная газета «Перековка». Её лозунг: «Потопим своё прошлое на дне канала!» Её призыв: «Работать без выходных!» Общий восторг, общее согласие! Передовой ударник сказал: «Конечно! Какие могут быть выходные дни? У Вол ги-то выходных нет, вот-вот разольётся». А как с выходными у Миссисипи?.. – Хватайте его, это кулацкий агент! Пункт обязательств: «сбереженье здоровья каждым членом коллектива». О, человечность! Нет, это вот для чего – «чтобы сократить число невыходов на работу». «Не болеть – и не брать освобождений!» Красные доски. Чёрные доски. Доски показателей: дней до сдачи; что сделано вчера, что сегодня. Книги почёта. В каждом бараке – почётные грамоты, «окна перековки», графики, диаграммы (это сколько лоботрясов бегает и пишет). Каждый заключённый должен быть в курсе производственных планов! И каждый заключённый должен быть в курсе всей политической жизни страны! Поэтому на разводе (за счёт утреннего времени, конечно) – производственная пятиминутка, после возврата в лагерь (когда ноги не держат) – политическая пятиминутка. В часы обеда не давать расползаться по щелям, не давать спать – политические читки! Если на воле – Шесть Условий товарища Сталина, – то и каждый лагерник должен зубрить их наизусть![252] Если на воле – постановление Совнаркома об увольнении за прогул, то здесь разъяснительная работа: всякий сегодняшний отказчик и симулянт после своего освобождения будет заклеймён презрением масс Советского Союза. Такой порядок: для получения звания ударника (и значит, добавочной еды) – мало одних производственных достижений! Ещё надо: а) читать газеты, б) любить свой канал, в) уметь рассказывать о его значении.
И – чудо! О, чудо! О, преображение и вознесение! – «ударник перестаёт ощущать дисциплину и труд как нечто навязанное извне, а – как внутреннюю необходимость»! (Ну верно, ну конечно, ведь свобода же – не свобода, а осознанная решётка.) Новые социалистические формы поощрения! – выдача значков ударника. И что бы вы думали, что бы вы думали? «Значок ударника расценивается работягами выше, чем пайка!» Да, выше, чем пайка! И целые бригады «самовольно выходят на работу за два часа до развода» (ах, какой произвол! и что же делать конвою?) «и ещё остаются там после окончания рабочего дня»! Гроза? – работают и в грозу! (Ведь конвой не отпустит.) Вот она, ударная работа!
О, пылание! О, спички! Думали, что вы будете гореть – десятилетия…
А техника, мы о ней говорили на Беломоре: на подъёме прицепляется к тачке спереди крючковой – а как её вскатишь наверх? Иван Немцов вдруг решил делать работу за пятерых! Сказано – сделано: набросал за смену… 55 кубометров земли![253]
(Посчитаем: это 5 кубометров в час, кубометр в 12 минут – даже самого лёгкого грунта, попробуйте!) Обстановка такая: насосов нет, колодцы не готовы – побороть воду своими руками! А женщины? Поднимали в одиночку камни по 4 пуда![254] Переворачивались тачки, камни летели в головы и в ноги. Ничего, берём! То – «по пояс в воде», то – «непрерывные 62 часа работы», то – «три дня 500 человек долбили обледеневшую землю» – и оказалось безполезно. Ничего, берём!
Мы лопатой нашей боевою
Откопали счастье под Москвою!
Та «особая весёлая напряжённость», которую принесли с ББК. «Шли на штурм с буйными весёлыми песнями»…
В любую погоду
Шагайте к разводу!
А вот и сами ударницы, они приехали на слёт. Сбоку, у поезда, – начальник конвоя, слева ещё там один конвоир. Что-то не слишком воодушевлённые счастливые лица, хотя эти женщины не должны думать ни о детях, ни о доме, только о канале, который они так полюбили. Довольно холодно, кто в валенках, кто в сапогах, домашних конечно, а вторая слева в первом ряду – воровка в ворованных туфлях – где же пофорсить, как не на слёте? Вот и другой такой слёт. На плакате: «Москву с Волгой мы трудом сольём. Сделаем досрочно, дёшево и прочно!» А как это всё увязать – пусть у инженеров головы болят. Легко видно, что тени улыбок для аппарата, а в общем, здорово устали эти женщины, выступать они не будут, а ждут от слёта только сытного обеда один раз. Всё больше простые крестьянские лица[255]. А в проходе встрял самоохранник, Иуда, очень уж хочется ему попасть на карточку. – А вот и ударная бригада, вполне технически оснащённая, неправда, что мы всё на своём пару тянем!
Тут ещё была небольшая бедёнка – «по окончании Беломора появилось в разных газетах слишком много ликующих статей, парализовавших устрашающее действие лагерей… В освещении Беломора так перегнули, что приезжающие на канал Москва – Волга ожидали молочных рек в кисельных берегах и предъявили невероятные требования к администрации» (уж не требовали ли они себе чистого белья?). Так что ври-ври, да не завирайся. «Над нами и сегодня реет знамя Беломора», – пишет газета «Перековка». Умеренно. И хватит.
Впрочем, и на Беломоре и на Волгоканале поняли: «лагерное соревнование и ударничество должно быть связано со всей системой льгот», чтобы льготы «стимулировали ударничество». «Главная основа соревнования – материальная заинтересованность» (!? – нас, кажется, швырнуло? мы повернули на сто восемьдесят градусов? Провокация! Крепче за поручни!). И построено так: от производственных показателей зависят: и питание! и жильё! и одежда! и бельё и частота бань! (кто плохо работает – пусть и ходит в лохмотьях и вшах!) и досрочка! и отдых! и свидания! Например, выдача значка ударника – чисто социалистическая форма поощрения. Но пусть значок даёт право на внеочередное долгое свидание! – и вот он уже стал дороже пайки…
«Если на воле по советской конституции применяется принцип кто не работает, тот не ест, то почему надо лагерников ставить в привилегированное положение?» (Труднейшее в устроении лагерей: они не должны
