Титановый бардак - Квинтус Номен
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ну тогда заходите, начнем…
— Прежде всего, — начала разговор Гуля после того, как все расселись за столом, — позвольте представить новых гостей. Это — она указала рукой на трех сидящих рядом с ней женщин — личные врачи Иосифа Виссарионовича, и с сегодняшнего дня они будут вести постоянное наблюдение за его здоровьем.
— Мне кажется, Гюльчатай Халматовна, что вы несколько… ошиблись. У меня уже есть врачи, и мне кажется, что с работой они вполне справляются.
— Это вам кажется. Я не хочу сказать, что ваши прежние врачи — она выделила голосом слово «прежние» — имеют низкую квалификацию, но они в любом случае всего лишь врачи общей практики, а новые доктора — профессиональные геронтологи, то есть специалисты по части проблем людей в возрасте. А с возрастом у людей, к сожалению, возникают проблемы, с которыми большинство докторов просто не знакомы, а потому решить их не могут.
— А не много ли вы на себя берете?
— Иосиф Виссарионович, когда человеку исполняется семьдесят лет — кстати, поздравляю с юбилеем — лучшее, что он может сделать по части личного здоровья — так это неукоснительно исполнять предписания специалистов. Причем, хочу особо заметить, лучших специалистов в мире. Это я не хвастаюсь и не хочу как-то возвысить этих милых женщин в ваших глазах — но в мире просто других специалистов такого уровня нет. Хотя бы потому, что никто еще настолько серьезно вопросами геронтологии не занимался…
— Вы что-то точно напутали: отмечать день рождения я буду несколько позже, к тому же отмечать шестьдесят девять…
— Иосиф Виссарионович, через три дня шестьдесят девять будет товарищу Сталину, — и Гуля указала рукой на висящий на стене портрет. — А Иосифу Виссарионовичу Джугашвили сегодня исполняется семьдесят… вы что, всерьез думали, что мы этого не знаем? Ну так вот: нам, девятому управлению, всему Советскому Союзу да и мировой общественности в целом крайне важно, чтобы здоровье товарища Сталина было прекрасным. Мы — в данном случае пока лишь Девятое управление — категорически не желаем, чтобы через три-четыре года товарищ Сталин нас покинул. Поэтому товарищу Джугашвили придется подчиниться специалистам по его личному здоровью, хочет он этого или нет.
— На счет желания Девятого управления я понимаю, и, скорее всего, вы правы и с Советским Союзом, — усмехнулся Сталин, — хотя, безусловно, и у нас многие мне здоровья бы не пожелали. А вот по поводу мировой общественности…
— Скажу проще, — в разговор вмешалась Ира. — Нормальные отношения с Китаем и с Кореей целиком определяются тем, что и Мао, и Ким очень уважают лично вас. Вас не станет — и СССР просто разосрется сначала с Мао, а затем, скорее всего, и с Кимом отношения серьезно испортятся. Опять же, наши дружеские связи с Боливарианским союзом тоже в значительной мере обусловлены отношением тамошнего населения лично к вам. И сейчас, когда Бразилия всерьез рассматривает вопрос о вхождении в состав этого Союза…
— Обложили тебя, — усмехнулся Станислав Густавович, — и ведь даже возразить не получается.
— Надеюсь, вопрос с медициной мы решили, — продолжила Гуля, — а в ящиках на улице специальная медицинская аппаратура, которую нужно будет здесь поставить.
— А теперь давайте перейдем к торжественной части, — поднялся Валентин, — и подарок к вашему дню рождения покажет Митрофан Иванович. А чтобы у него показ вышел… Петруха, ты где?
— Уже несу, — с этими словами Климов вместе с Власиком втащил в комнату большую коробку и вытащил из него телевизор. — Где тут антенный кабель спецсвязи? Ага… ну я включаю.
— Прямая трансляция с космодрома «Тюратам», — прокомментировал Митрофан Иванович появившуюся на экране картинку. Откровенно говоря, сделать это спокойным голосом ему удалось с трудом — но все же удалось.
— Вы научились по телевизору передавать изображение в цвете? — удивился Струмилин. Сталин тоже удивился, но не подал виду, а Берия — он первую пробную трансляцию успел еще вчера посмотреть.
— Это не мы научились, — ответил Неделин, — это артель «Изумруд» из Новгорода постаралась. Сейчас они готовятся к серийному выпуску цветных телевизоров, обещают в марте продажи населению начать. А вот то, что на экране — это работа Минобщемаша, конкретно — товарища Янгеля. Межконтинентальная ракета, способная донести изделия Средмаша до вероятного противника примерно за сорок пять минут. Но сейчас мы попытаемся произвести запуск искусственного спутника Земли. Спутника связи: если все получится, то через месяц у нас будет на орбите уже шесть таких спутников и мы сможем транслировать передачи московского телецентра по всей территории СССР. Теоретически, все же сначала потребуется и наземные станции выстроить.
— У нас уже есть шесть таких ракет? — поинтересовался Сталин, вглядываясь в изображение на экране телевизора.
— У нас есть уже десять таких ракет, но Михаил Кузьмич оценивает вероятность успеха процентов в семьдесят. Обещает, что через год, максимум полтора, надежность ракет вырастет до примерно девяносто пяти процентов и их можно будет принимать на вооружение, — ответил Неделин. — Однако Девятое управление считает, что запуск спутника откладывать не стоит: нужно продемонстрировать американцам, что мы их уже сейчас можем достать в любой точке планеты. Я думаю, Ирина Алексеевна лучше меня объяснить необходимость такой демонстрации…
Перед экраном телевизора собравшиеся провели больше часа: подготовка к пуску шла «по расписанию» и, по большому счету, пока ничего интересного видно не было. Поэтому разговор как-то незаметно вернулся к «проблемам здоровья». Причем теперь на вопросы Сталина отвечали «новые врачи»:
— Если не вдаваться в подробности, — первой ответила выглядящая самой молодой женщина, представленная как Ольга Чаплыгина, — для мужчин переломным является возраст в шестьдесят пять — семьдесят лет. В этом возрасте резко замедляются процессы регенерации, возрастает риск разрушения сосудистой системы, могут появиться серьезные проблемы с сердцем — но при определенной медикаментозной терапии все эти проблемы можно если не устранить, то существенно купировать. Проще говоря, если вы, Иосиф Виссарионович, будете регулярно принимать назначенные медпрепараты, то мы вас дотянем минимум лет до девяноста, причем с большой степенью вероятности с полным сохранением ясности мышления. Гюльчатай Халматовна уверена, что болезнь Альцгеймера вам не грозит, а насчет болезни Паркинсона у нас есть уже обнадеживающие результаты по части лечения. Нет, у вас ее тоже не наблюдается, но береженого, как говорится, и бог бережет.
— В роли бога, — усмехнулся Сталин, — сейчас выступает Гюльчатай Халматовна…
— А вот ни хрена, — решила уточнить Ира. — Гуля у нас хирург, а со старческими болезнями у нас как раз институт геронтологии бороться готовится.
— А вам не кажется, что создавать институт для лечении,
