Неподдающиеся - Иосиф Прут

Меня всегда удивляла и потрясала Сережина эрудиция. Она не имела предела.

Создавалось впечатление: что бы Герасимов ни играл или ни ставил, историческое сие было или современное, у зрителя возникало впечатление: Сергей был безусловно, непосредственным участником представляемых им событий. Причем в его многочисленных работах темы встречались самые разнообразные, ничего общего друг с другом не имеющие.

Когда два режиссера из его объединения на �Детфильме� (Студии имени Горького)�� Вениамин Дорман и Генрих Оганесян � приступили к постановке моего сценария �Девичья весна�, они получили от своего руководителя больше полезных профессиональных советов, нежели от специалистов по народным танцам с Н.�Надеждиной во главе: сюжет строился на событиях, развернувшихся во время волжских гастролей знаменитого в ту пору ансамбля �Березка�.

В течение подготовительного периода я однажды присутствовал на часовой беседе мэтра с постановщиками. Когда мы остались вдвоем, не удержался и сказал Сергею:

��Завтра иду рекомендовать тебя на должность художественного руководителя Большого театра СССР!

Герасимов �серьезно� ответил:

��Ничего, брат, не получится. С певицами и балетом я, пожалуй, еще справлюсь, а вот что касается хора� там будет полный провал: это мое самое слабое место в оперном искусстве.

А �Девичья весна�, путь которой он благословил, лет тридцать не сходила с экранов.

Последняя наша беседа, была в ту пору, когда Сергей Аполлинариевич готовил роль Толстого. Эту выдающуюся личность мне удалось встретить единственный раз, как я уже рассказывал, но все, что я помнил о великом старике � его едва заметное движение правым плечом, предельная вежливость по отношению к моей матери, манера опираться на палку � обо всем этом я поведал Сереже и был счастлив лицезреть эти микродетали затем на экране.

Какое странное совпадение: я видел Льва Николаевича Толстого за год до его смерти, я увидел Сережу в роли этого непревзойденного писателя за год до ухода моего друга уже навсегда�

Я назвал всего несколько его работ. Об остальных, уверен, напишут другие. Поэтому � заканчиваю. Но помню, что 21 мая 1991 года Сергею Аполлинариевичу Герасимову могло бы исполниться 85. Если к тому времени я буду еще жив, то пойду в соседнюю церковь и поставлю такое же количество свечей в память о друге, которого никогда не забуду.