Киты по штирборту - Антон Витальевич Демченко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Посмотрев, с какой скоростью наращивается мощь оборонительных сооружений на торчащих кочками посреди Норвежского моря островах, франкобритты просто махнули на них рукой. Недальновидно? Возможно. Но в той ситуации у них не было иного выхода. Пока галлы развлекались у своих северных границ, у них начались проблемы на юге. Там поднимала голову коалиция, сколоченная наваррцами, испанцами и басками.
Европа начала готовиться к новой войне. И это когда еще не остыли пепелища предыдущей, исходом которой оказались недовольны все участники поголовно, начиная с Иммануила Ганноверского. Бедолага так расстроился, увидев результаты своего безволия, что… вспылил. Ну в самом деле! Лотарингцы вот-вот возьмут под руку истощенный войной Эльзас, практически без всяких усилий! Фридрих Прусский хоть и застрял в Браниборе, но часть венедских земель все же сумел оттяпать, округлив тем самым владения своей молодой короны. А что досталось Ганноверу? Погашенные долговые расписки? Уменьшившаяся на целый Шлезвиг территория… да еще изрядно ощипанная датскими полками?
Истерика Иммануила началась с развешивания королевских советников на фонарных столбах дворцовой площади, а закончилась истинно монаршим гневом, от которого очнулись ганноверские полки и, пока не прилетело их генералам, заняли не так давно опустошенные фуражирами датчан Пфальц и Гессен. Но, очевидно, пинок Иммануила оказался слишком силен, потому как вместе с этими владениями его генералы под шумок взяли и пресловутый Эльзас, на который так облизывались лотарингцы. Можно сказать, из-под носа увели. Единственное, что хоть как-то утешило опростоволосившихся интриганов, так это небольшой прибыток в виде Люксембурга, оставленного галлами. Но ведь не за него воевали же, правда? Да и Фридрих остался недоволен. Выхода-то к Северному морю он так и не получил и к Балтике тоже. А хотелось… в общем, и тут все было не слава богу.
А что же Шетланды? Почуяв, куда дует ветер, Конрад Датский отозвал свою эскадру, не забыв, правда, объявить над новообразованным государством Свободных Шетландских островов свой протекторат, выразившийся в развитии портовой инфраструктуры и… фактически бесконтрольной раздаче каперских патентов. Вот это-то и стало началом Северной Тортуги, каковой Шетландские острова до сих пор и остаются, несмотря на то что времена датского протектората давно канули в Лету. Теперь вместо леса мачт в гаванях небо над Шетландами застят купола многочисленных дирижаблей. От мелких яхт и каботажных «селедок» до боевых «акул» и монструозных межконтинентальных «китов». Ровные безлесные территории островов стали великолепной по своему удобству перевалочной базой не только для каперов и откровенных пиратов, но и для торговцев, грузоперевозчиков… и контрабандистов, конечно! Порто-франко, что вы хотите. И нет, «купцов» здесь не грабят, наоборот, более спокойного и безопасного места для торговли на ближайшие пару тысяч миль не найти. Потому что нельзя гадить там, где живешь. Эту истину понимают все небесники, обосновавшиеся на архипелаге. А кто не понял… ну, глубины в Норвежском море немалые, и недоумки, решившие поохотиться в «заповеднике», познают это на собственных шкурах, зачастую вместе со своими «акулами».
А еще на этих островах имеется некое негласное разделение. Так, «купцы» облюбовали для своих дел длинную часть острова Мэйнленд. Шетландские власти поселились на Брессее, таким образом присоседившись к торговцам и одновременно отмежевавшись от пиратов и каперов, обживших западную часть Мэйнленда. Северная же часть главного острова архипелага отошла грузоперевозчикам. Но самым интересным местом, на мой взгляд, являются три самых северных островка: Йел, Унст и Фетлар, которые местными иначе как Три острова и не называются.
Там обретается сборная солянка из всех представителей небесной братии. «Мальки». На них не найти причаливших для разгрузки или ремонта «китов» и «акул», даже каботажные «селедки» швартуются на Трех островах крайне редко, зато яхт и шлюпов там хоть отбавляй в любое время года, дня и ночи. А также среди местных напрочь отсутствует разделение на почтенных торговцев, грузовозов-контрабасов, пиратов и каперов. Здесь у любого капитана в корабельном сейфе под лицензией свободного перевозчика, оформленной на чужое имя, найдется представительский контракт какого-нибудь местного торгового дома, вполне возможно обанкротившегося еще лет двадцать назад, а рядом каперский патент… с пустой графой наименования судна. Впрочем, бывает и так, что никаких документов у владельца шлюпа нет вообще. В том числе и на сам дирижабль… А что? Все равно их никто здесь не спрашивает. И таких ухарей на Трех островах — сотни, если не тысячи. Действительно, стая суетливых мальков.
И пусть «большие дядьки» с Мэйнленда и Брессея смотрят на местных обитателей с легким презрением, но, когда им нужна какая-то информация, они идут именно сюда, на Унст, Йел или Фетлар. Идут с охраной и прячут, прячут свою надменность за исключительной вежливостью, а за полученные сведения всегда платят полновесным золотом. Потому что иначе никак. Запомнят, ославят, и больше на получение нужных сведений в этих местах можно будет не рассчитывать. А ведь сюда стекается информация со всех мало-мальски значимых портов мира.
Эх, вот кого бы надо отвезти на Унст, так это Клауса. Глядишь, покрутится, наберется опыта, а уж с его умением работать с информацией… У-у, каких дел можно было бы наворотить. Если, конечно, он переживет первый месяц, а то ведь местные, если что, и пристрелить или на нож посадить не постесняются. Нравы-то на Трех островах простые до изумления.
Ну а пока Шульц еще не добрался до Шетландского архипелага и не освоился в его мутных водах, придется мне удить рыбку-информацию самому. Собственно, затем и устроился у ключа.
Час спустя после отправки последнего запроса телеграф начал выдавать первые ответы. Краткие, полные сокращений фразы на эсперанто сменялись велеречивым многословием на испанском и скупыми строками на селтике. Информация шла потоком, я только и успевал рвать ленту, ползущую из телеграфа, под стрекот печатного механизма. Но в конце концов аппарат замолк, и я получил возможность куда более внимательно изучить полученные сведения. А там было над чем подумать…
— Ты долго еще над этими бумажками корпеть будешь? — Неслышно вошедшая в каюту Алена заставила меня подпрыгнуть на месте от неожиданности.
— А что? — Повернувшись на вращающемся кресле, принайтованном к настилу, я поймал подошедшую вплотную девушку в объятия и, усадив к себе на колени, положил подбородок ей на плечо.
— Девятый час вечера уже. Я там ужин приготовила, пойдем поедим, а? — вздохнув, ответила Алена, устраиваясь поудобнее. Покрутилась, поерзала и замерла. Даже глаза прикрыла. Вот спрашивается, и как это сочетается с предложением идти ужинать?!
— А браты
