Весь Хайнлайн. Вне всяких сомнений (сборник) - Роберт Хайнлайн

— Разрешение на выезд для меня и моей семьи.

— Скатертью дорога!

— Компенсация за имущество…

— Да подавись им!

— …выплаченная золотом до операции!

Вождь по привычке хотел возразить, но сдержался. Пусть этот самонадеянный глупец думает что угодно. Вразумить его можно будет и после операции.

— А теперь последнее… операция будет проводиться в зарубежном госпитале.

— Но это нелепо!

— Я настаиваю.

— Так ты не доверяешь мне?

Ланс, не отвечая, смотрел ему прямо в глаза. Вождь ударил доктора — ударил сильно, по губам. Хирург даже не шевельнулся, чтобы избежать удара; он принял его, не изменив выражения лица…

— И вы действительно согласились на это, Самуэль?

Молодой человек без страха взглянул на доктора и ответил:

— Да, согласился.

— Нет никаких гарантий, что вы оправитесь после операции. Гипофиз вождя поврежден, и ваше молодое тело может не справиться с ним… Вы должны учесть такую возможность.

— Я все понимаю… но тогда я выйду из концлагеря!

— Да. Все верно. Если вы выживете, вас освободят. Я сам буду заботиться о вас, пока вы не будете готовы к путешествию.

Самуэль улыбнулся.

— Да это же просто удовольствие — болеть в стране, где нет концлагерей!

— Тогда все в порядке. Давайте начинать.

Они вернулись к группе людей, которые нетерпеливо, но молча ждали их в другом конце помещения. С точностью до пенни были отсчитаны деньги, которые знаменитый хирург посмел потребовать, несмотря на постановление диктатора о том, что люди его религии не нуждаются в деньгах. Ланс сложил половину золотых монет в широкий пояс и обмотал им талию. Где-то на дородном теле его супруги была укрыта другая половина.

Через час и двадцать минут Ланс положил на стол последний инструмент, кивнул хирургам-ассистентам и стянул операционные перчатки. Бросив последний взгляд на двух пациентов, он покинул помещение. Скрытые бинтами, оба под стерильными покрывалами, они были неотличимы друг от друга, и неосведомленный человек ни за что бы не разобрал, кто из них диктатор, а кто заключенный. Хотя, если вдуматься, благодаря обмену крошечных желез в жертве сейчас была частица диктатора, а в диктаторе — частица жертвы.

Доктор Ланс вернулся в госпиталь в тот же день к вечеру, после того как устроил жену и дочь в отеле первого класса. Поступок, конечно, не слишком разумный, принимая во внимание их неопределенное положение изгоев и беженцев, но они так давно уже не жили по-человечески там — доктор в мыслях не называл свою страну родиной, — что небольшое безумство им только на пользу.

Вернувшись в госпиталь, доктор осведомился о своем втором пациенте.

Но его здесь нет, — с недоумением ответил дежурный.

— Нет?

— Конечно, нет. Парня увезли домой вместе с Его Величеством — обратно в вашу страну.

Ланс ничего не сказал. Самуэля нагло надули, но помочь бедняге доктор ничем не мог. Он возблагодарил Бога за то, что перед операцией предусмотрительно оградил себя и семью от вероломства диктатора. Хирург простился с дежурным и ушел.

К вождю возвращалось сознание. В уме все путалось, но он уже вспоминал события, которые предшествовали усыплению. Операция! Значит, она уже прошла! И он жив! Вождь никогда бы не признался в том, как страшил его исход пересадки гипофиза. Но он выжил… он жив!

Глава государства начал нащупывать шнурок колокольчика. Не найдя его, он заставил себя открыть глаза и осмотреться. Что происходит, черт бы их побрал! Как они посмели поместить своего вождя в такую конуру? Он с отвращением разглядывал грязно-белый потолок и голый деревянный пол. А постель! Да это же просто раскладушка!

Он закричал. Кто-то вошел — человек в форме рядового из корпуса его личной охраны. Прежде чем послать солдата под арест, вождю безумно захотелось обругать его. Но диктатора грубо оборвали.

— А ну заткнись, мерзкая свинья!

Вождь онемел от изумления. Потом завизжал как резаный:

— Встань смирно, когда обращаешься к вождю! Честь… отдай мне честь!

Солдат сначала удивился, потом захохотал.

— Может быть, так? — Он подошел к раскладушке и вытянул правую руку в воинском приветствии. В руке была резиновая дубинка.

— Хайль, мой вождь! — проревел солдат и резко опустил руку вниз.

Дубинка раздробила скулу.

Привлеченный шумом, в комнату вошел еще один рядовой. Первый все еще смеялся над своей остротой, тыкая в диктатора пальцем.

— Что за дела, Джон? Знаешь, я бы не стал обходиться так грубо с этой обезьяной: он все еще значится в больничном списке. — Солдат равнодушно осмотрел окровавленное лицо вождя.

— Ты что? Не в курсе? — Первый солдат подошел поближе и что-то прошептал напарнику на ухо.

Второй оскалился в ухмылке.

— Ах вот оно что! Значит, они не хотят, чтобы он поправился? Жаль, я не знал, а то бы уже с утра с ним позабавился…

— Давай позовем Толстяка, — предложил второй.

— Он такой выдумщик по части забав!

— Хорошая идея. — Солдат подошел к двери и крикнул:

— Эй, Толстяк!

И они на самом деле не тронули вождя, пока на помощь не пришел Толстяк.

СВОБОДНЫЕ ЛЮДИ

© М. Левин, перевод

— Итого, три временных президента, — сказал Лидер — Интересно, сколько их есть еще?

Он вернул клочок папиросной бумаги гонцу, и тот сунул его в рот и стал жевать, как резинку.

Третий пожал плечами:

— Трудно сказать. А меня беспокоит…

Тут его прервал крик пересмешника: «Тойти-тойти-той-ти. Тюрлю-тюрлю-тюрлю, перти-перти-перти». Поляна сразу опустела.

— Так я говорил, — шепнул голос третьего в ухо Лидера, — не то важно, сколько их, а вот как нам отличить де Голля от Лаваля? Что ты там видишь?

— Колонна. Остановилась под нами. — Лидер выглянул из кустов и окинул взглядом склон, спускавшийся к берегу реки, прижимая дорогу к самой воде.

Потом дорога уходила влево, пересекая поля и луга долины, и десятью милями дальше достигала пригородов Берклея.

Колонна остановилась под ними — восемь грузовиков, а в голове и в хвосте колонны — вездеходы. На замыкающем было установлено расчехленное орудие, готовое к стрельбе. Очевидно, начальник колонны хотел иметь свободу маневра на случай засады.

Из второго грузовика высыпали фигурки в шлемах и собрались около заднего борта. Грузовик стоял на домкрате, и Лидер увидел, что одно колесо снято.

— Влипли?

— Не думаю. Просто привал. Скоро они уедут. — Он подумал, что могло бы быть в грузовиках. Еда, возможно. Рот наполнился слюной. Еще несколько недель тому назад такой случай означал бы хорошую прибавку к рациону, но завоеватели с тех пор поумнели.