Падение башни (сборник) - Сэмюэль Дилэни

«Я работала в своем кабинете, когда меня попросил о встрече Судья Картрайт.

- Войдите, - объявила я в интерком. И вот Судья появился на пороге.

- Доброе утро, - улыбнулся он мне. Я тоже поздоровалась, и тогда Судья продолжил: - Я вот шел мимо и решил поговорить с вами, прежде чем закопаюсь в своих делах. Грядут большие перемены. Теперь придется строже следить за соблюдением закона.

- О чем это вы?

- Разве вы не слышали официальное объяснение катастрофы на «Эпсилоне шесть»?

Я сплела пальцы перед собой и откинулась на спинку кресла.

- Насколько мне известно, никакой официальной версии выдвинуто не было.

-  Перестаньте, - игриво отмахнулся Судья. - Не хотите же вы сказать, что ничего не слышали об этом? Я зашел к вам лишь затем, чтобы узнать: познакомились ли вы с официальной версией? Она ведь уже известна всему городу.

- И что же такое важное известно всему городу? Интересно узнать, какую чепуху вы там насочиняли.

- Одноглазые на «Эпсилоне шесть» попытались захватить город. Они перебили всех офицеров и большую часть мирных граждан, а потом взорвали корабль.

- Ни о чем подобном ни на одном совете Капитанов и речи не шло.

- Тогда вы должны связаться со всеми и поговорить…

- К тому же ваша версия событий - глупость несусветная.

- Вы уверены?

- Конечно. Я хочу, чтобы вы сами прослушали запись, сделанную той ночью, когда погиб город.

Я связалась с Микером и попросила его прокрутить запись. Следующие полчаса Судья просидел перед экраном как завороженный. Я уже видела эту пленку раз пятнадцать, потому забыла, какое потрясение испытываешь во время первого просмотра. Судья не произнес ни слова, лишь черты лица заострились. Наконец он что-то буркнул…

- Разве этот Одноглазый похож на бунтовщика, который только что взял штурмом корабль?

Он снова забормотал, но в этот раз я смогла разобрать слова:

- Может, все это подстроено, а, Капитан? Что могло уничтожить город?! Зеленый человек с пылающим взором или как там говорилось… Глупости! Это все - Одноглазые!

Когда Судья ушел, мне позвонил Паркс:

- Капитан, я вынужден снова побеспокоить вас. Излучение становится все интенсивнее. Мутации, которые произойдут в результате этого, могут изменить саму Норму.

- Я сейчас зайду к вам и взгляну сама. А что еще я могла сказать ему?

- Сделать ничего нельзя, - вздохнул Паркс. - Но ваш приход хоть немного подбодрит персонал.

Люминесцентные лампы ярко освещали Базар. С бесконечными коридорами блестящих колб, в которых происходило таинство зарождения жизни. Стена прямо передо мной была заполнена генеалогической картотекой. Там хранились данные ДНК всех жителей города.

Помощник Паркса склонил русую голову и так увлекся своим блокнотом, что не заметил моего появления. Парке же вынырнул из-за стеллажа. На лице его сияла ослепительная улыбка. Увидев, что я внимательно разглядываю каракули молодого человека, он покачал головой и безнадежно махнул рукой.

- Не обращайте внимания. Пойдемте, я покажу, какие меры защиты предпринял.

Мы углубились в лабиринт колб и пробирок.

- Я завернул контейнеры с зародышами, находящимися на ранней стадии развития, в свинцовую фольгу. Зародыши наиболее подвержены мутации. Всем известно, что наследственный аппарат человека наиболее хрупок в первые несколько недель после оплодотворения. Не уверен, что фольга поможет, но надо же было что-то делать.

Я заметила, что одна секция ячеек не блестит в свете ламп, и поняла, что это и есть колбы, завернутые в фольгу. Глядя на свинцовую фольгу, я внезапно ощутила весь груз нашей ответственности перед этими тысячами рожденных и нерожденных душ, несущихся меж звезд, затерянных в безднах космоса, в море и песке…

- Ты все сделал так, как нужно. Я вряд ли смогу еще чем-то помочь. Но мне нужно идти. Базар угнетает меня.

А может, во мне просто говорило материнское начало…

Паркс грустно улыбнулся на прощание. Я оставила Базар и вернулась в своей кабинет».

Пятая запись.

«Капитан Элва позвонил поздно вечером. Его голос показался мне очень расстроенным.

- Ли, как у вас дела с Одноглазыми?

- Картрайт досаждает им как только может.

Я услышала его прерывистое дыхание в микрофоне.

- У меня на корабле положение намного хуже. Я собираюсь попросить тебя сделать довольно необычную вещь.

- Слушаю внимательно.

- Присоединишься ко мне в официальном обращении ко всем Судьям с просьбой не преследовать Одноглазых? Я хочу, чтобы все Капитаны подписались под этим обращением. Если все пойдет так и дальше, начнется бунт, и Одноглазых уничтожат. Вместе с ними исчезнут последние крохи знаний. Тогда мы окажемся совершенно беззащитными…

- Нам не положено вмешиваться в сферу духовной жизни горожан… - ответила я.

- Ли?…

- Не перебивай, Элва, я всего лишь размышляю вслух. На нашем корабле тоже не все в порядке. Если ты заручишься поддержкой других Капитанов, я соглашусь… Хотя, нет! В конце концов… Я присоединяюсь, только вышли текст обращения, прежде чем выступишь с ним.

- Спасибо, Ли. - Мне показалось, он облегченно вздохнул. Да и у меня, когда я согласилась, словно камень с души упал. - Ты уже третья, кто поддержал меня.

- Думаю, согласятся все Капитаны. Ведь не один из нас не хочет, чтобы в его городе начались беспорядки. Надеюсь, это принесет хоть какую-то пользу.

Элва снова вздохнул.

- Я тоже на это надеюсь».

Запись шестая: «Все погибли.

Кричать мне или негодовать?

Города «Сигмы девять» больше нет. На этот раз процесс разрушения занял десять часов. Началось, как обычно, с сильнейшей бури помех, забивших трансляцию Суда над Одноглазым Джексоном. Мы все, затаив дыхание, следили за этим процессом.

А потом с «Сигмы девять» стали пробиваться слабые сигналы….

Там разразилась паника… Потом кто-то взывал к помощи из радиорубки. Потом опять пошли одни помехи… Наверное, и к ним явилось зеленоглазое существо. Фантастика, да и только! Прямо не знаю, можно ли воспринимать всерьез такие сообщения. Легче думать об этом, как о неуместной шутке. Но это реальность. Теперь жизни всех горожан зависят от того, как они воспримут эту реальность. И снова последним на связь вышел Одноглазый.

- Помогите! Помогите! Помогите!…

Наверное, зеленоглазое существо свело их всех с ума, и после этого корабль сам по себе взорвался. Я радировала Вилону на «Дельту шесть»: