Самая сладкая ложь - Анастасия Эльберг

— У вас, между прочим, будет отличная коллега! — снова заговорил Ронен — создавалось впечатление, что он не может молчать больше десяти секунд. Вероятно, на работе ему приходилось общаться исключительно с компьютерами, отчетами и проводами, и поэтому он ловил момент. — Ее зовут Габриэль Нафтали. Правда, сейчас она в отпуске. Но скоро она вернется, и вам будет легче. А пока вам придется осваивать работу в одиночестве. Вы справитесь!

Аналитический отдел оказался еще более запутанным, чем отдел стратегии. Коридоров тут было вдвое больше, равно как и сотрудников. Наблюдалось только одно отличие. Почти все аналитики были либо погружены в свои мысли, либо изучали документы, которые они несли в руках, тогда как сотрудники отдела стратегии имели привычку разглядывать проходивших.

— Там находятся общие архивы, — снова вошел в роль экскурсовода Ронен. — В той стороне — комнаты отдыха и столовая. А это — комната связи. Здесь вы сможете найти меня после того, как поговорите с капитаном. Комната открывается только изнутри — для того, чтобы открыть ее снаружи, нужен особый ключ. Но вы можете позвонить, и вам откроют. Звонок находится вот здесь. В той стороне, — он указал направо, — находится отдел по ведению допросов. Туда вам лучше не ходить. Ничего хорошего вы там не найдете. Даже капитан редко туда заходит — разве что по делам. Он предпочитает свой офис. Ему нравится вид, который открывается из окна.

— Вид, который открывается из окна? — не поняла Лия.

— Да. Очень красивый вид.

Ронен подошел к одной из дверей и толкнул ее.

Приемная была общей для двух кабинетов. На двери одного из них висела табличка следующего содержания: «Лейтенант Гилад Гордон, заместитель главного аналитика». На второй табличке значилось: «Капитан Константин Землянских, главный аналитик». «Пожалуйста, не входите без стука», гласила надпись под последней табличкой. Кабинет Гилада был пуст. Из приемной можно было разглядеть заваленный папками и документами круглый стол для совещаний, а также часть не менее захламленного рабочего стола. На последнем, помимо всего прочего, стоял стакан с водой, а на краю стола располагалась полная пепельница.

— Он умеет наводить бардак, — покачал головой Ронен. — Иногда мне кажется, что Гилад разбрасывает документы потому, что это помогает ему навести порядок в мыслях.

После пары «хороших» слов о консультанте главного аналитика Ронен подошел ко второй двери, которая была закрыта, и постучал, но ему никто не ответил. Тогда он постучал во второй раз, и из-за двери раздалось:

— Гилад, это ты? Кого там черт принес?! Я занят!

Лия нахмурилась и взволнованно посмотрела на своего провожатого.

— Это Ронен, сэр, — сказал он. — Я привел госпожу Слоцки.

— Что за идиотская привычка говорить через закрытую дверь?! Входите!

Как показалось Лие, кабинет главного аналитика был больше и светлее кабинета его консультанта. Но такое впечатление, скорее всего, складывалось благодаря идеальному порядку. Здесь не было ни одного брошенного документа, ни одной лишней папки. Одна из стен кабинета оказалась большим окном, и открывавшийся из него вид нельзя было не оценить. Лия вспомнила слова Ронена о том, что капитан любит этот кабинет по причине красивого вида, и невольно улыбнулась. Но после того, как она перевела взгляд на хозяина кабинета, который сидел за столом, улыбка сползла с ее лица. А когда капитан Землянских поднял глаза на посетительницу, улыбаться ей расхотелось совсем.

Лия представляла своего будущего начальника совсем не таким. Он не поразил ее ни своей красотой, ни откровенным взглядом на ее ноги, ни наглой улыбкой. Но в нем было что-то такое, от чего ее сердце медленно опустилось, и она инстинктивно положила руку на стоявшее рядом кресло.

Больше всего капитан напоминал героев полотен художников девятнадцатого века — именно такая мысль пришла Лие в голову в тот момент. В его лице было что-то холодное и отстраненное, от чего делалось не по себе. Мрачное и совершенно не свойственное современной эпохе очарование словно шло впереди него, создавая далекий от реальности образ. И выражение темных глаз капитана в полной мере соответствовало его образу. Он смотрел на гостью без тени любопытства и, как ей показалось, раздраженно — так, будто ее не ждал.

Ассоциация с живописью пришла к Лие не просто так. Продолжив оглядывать кабинет, она обратила внимание на картину средних размеров в раме из темного дерева. Художник запечатлел главного аналитика где-то в горах, на одной из возвышенностей. Он смотрел вдаль и держал в руках бинокль.

— Госпожа Слоцки, — заговорил хозяин кабинета, и Лия вздрогнула. — Присаживайтесь, прошу вас. О нет, не здесь. — И он указал на кресло рядом с ним. — Поближе ко мне.

— Я могу идти, сэр? — спросил Ронен.

Капитан Землянских перевел взгляд на него, словно только что обратил внимание на присутствие посторонних.

— Да, — ответил он. — И сделайте одолжение — обеспечьте работу системы. Меня не радует перспектива торчать тут до семи вечера. Иногда мне нужно поспать.

— Есть, сэр, — кивнул Ронен и мигом испарился.

— У вас… красивый вид из окна, сэр, — сказала Лия, попытавшись улыбнуться.

— Константин, — поправил он. — Мне он тоже нравится. Поэтому я без лишних предисловий сказал Гиладу, что мой кабинет будет находиться здесь. Он не решился спорить.

Удивительно, если бы это было иначе, подумала Лия, а вслух сказала:

— Мне нравится ваше имя. Я люблю особенные имена.

— И я люблю особенные имена. Мы с вами пока не знакомы, но в наших взглядах уже обнаружилось два совпадения. Кстати, на картине — это Швейцария. Гилад говорит мне, что я ненормальный, так как невозможно смотреть на эту картину и не думать об отпуске. Итак, госпожа Слоцки… позвольте. Почему Слоцки? Вы ведь замужем. Госпожа… Бен Шаббат, если не ошибаюсь?

— Да. Но я решила оставить свою фамилию.

Константин взял принесенное Лией резюме.

— Здесь написано, что вам двадцать пять лет, и вы замужем. У нас много работы. Я бы даже сказал, что очень много. Как к этому будет относиться ваш муж?

— Если я буду зарабатывать больше него, то положительно.

— Это хорошо. — Он снова бросил взгляд на резюме, взял ручку и сделал пару пометок на документе. — Вы не будете возражать, если я закурю?

Лия покачала головой, и Константин достал из пачки сигарету.

— Я много курю, — поделился с ней он. — У меня нервная работа. Так о чем мы? Ах да. Не подумайте ничего плохого, я расспрашиваю вас о вашем браке не по личным причинам. Вы, конечно, привлекательная женщина, и с этим никто не спорит, но я не хочу, чтобы между нами было какое-то недопонимание. Я ценю свою репутацию. Вне зависимости от того, кем меня тут считают.