Не ОК(обычный кореец) - Стас Пылаев

лететь в сторону места высадки. Парашют открывали на высоте всего сто метров. Для других такое расстояние невозможно, но с новыми парашютами, да со старыми учителями всё становится возможно. Приземление в лес не самое приятное, но выхода не было. Удачно славировав между деревьями и приземлившись, шаман сразу же собрал парашют. На точке сбора он встретился со всей группой. Деревня уже виднелась у леса. Быстро пройдя его, бойцы разошлись по деревне, то тут то там начали гаснуть в окнах лампы. Так бойцы отмечали зачищенные дома. За сорок минут все уже подошли к клубу. Шаман сам успел зайти в пару домов и увидев пару людей в форме, подошёл к ним и вытащив нож уничтожил противников. В сарае он нашёл семью которая видимо и являлась хозяевами дома. Пожилые дед и бабка выглядели измождённо, но были целые. Они спали на сене укрывшись как можно теплее старыми пальто и тулупами, пока в тёплом доме спали захватчики. Подойдя шаман разбудил пожилую пару и прислонив палец к губам сказал шёпотом чтобы они шли домой, главное тихо. А ведь и в его деревню могли бы прийти такие же «захватчики», да только пока он жив не бывать такому.

Войдя в клуб он заметил что уже почти все собрались не хватало одной группы. Позывные Кот и Лом, а также наблюдатель ушедший с ними отсутствовали. Время поджимало, осмотрев деревню свет был замечен только в одном доме. Именно к нему и выдвинулся отряд. Подойдя, шаман услышал звуки борьбы в доме, а после раздались два гулких хлопка.

-Ты нахера наблюдателя пришил? -раздался голос Лома. -Чё теперь делать?

-Скажем наткнулись на неспящих. -спокойно ответил Кот. -А то нашёлся правильный, уже развлечься нельзя.

-Не надо, пожалуйста. -раздался жалобный женский голос. -Меня возьмите дочь не трогайте.

-Да как же так? -насмешливо спросил Кот, - Я буду тобой занят, а товарищ смотреть?

-Не надо! -вскрикнула женщина и внутрь ворвался шаман.

На полу лежал труп наблюдателя, две пули вошли в грудь пробив жилет разгрузки. В сердце стреляли, как он и учил. Рядом лежал труп захватчика, судя по погонам, офицера.

-Шаман. Ты чего здесь? -удивился Лом. -Мы тут…

-Я всё слышал. -молча сказал шаман.

Кот переглянулся с Ломом, а в дом вошли остальные члены отряда и наблюдатели.

-Кот, ну ты как обычно. -сказал боец с позывным «Оцелот», который являлся близким другом Кота. -Чтож ты свою пипетку в штанах то не удержишь.

-Да ладно вам мужики. -заулыбавшись сказал Кот. -Щас закончим и тут разгуляемся.

-А чё бы не погулять? -спросил увесистый «Сом». -Это можно.

-Вы нарушаете условия контракта. -сказал один из оставшихся наблюдателей. -Я уж не говорю про то, что убили одного из наших.

-Да ладно тебе. -сказал бывший глава наёмников с позывным «Саха». -Или тоже хочешь «попасть под вражеские пули»?

Гулкий смешок прошёлся по отряду. Наёмники уже предвкушали веселье, но внезапный выстрел пробил голову Коту. Шаман быстрым движением выхватив свой наградной ПЛ и выстрелил ровно промеж бровей. Следующий выстрел пришёлся в голову Сахе попытавшемуся взяться за оружие. Выстрел за выстрелом шаман устранял перешедших черту наёмников, некоторые успели схватиться за оружие, но учителя всё-таки не победили. В итоге, остались в живых только шаман, двое наблюдателей, да плачущие мать с дочкой зажавшиеся в углу. Девочке было лет четырнадцать она напоминала ему его подопечных в детдоме. Подойдя к ним Иванов достал из одного из карманов разгрузки батончик из раскрытого ранее в самолёте сухпая и протянул девочке. Та с опаской взяла.

-Не бойтесь, -сказал Иванов спокойным голосом. -Мы уходим. -сказал он и себе и наблюдателям. Те кивнув вышли, а через минуту вышел и шаман.

Миссия была выполнена, через несколько часов шаман с наблюдателем уже были в вертолёте. В отдельном мешочке звенели жетоны с номерами и позывными его бывших подопечных наёмников. Буря чувств и эмоций бушевала в нём, но сделанного уже не воротишь. Короткая пересадка на аэродроме и возвращение на родную землю, а там его уже ждали. Его старый сослуживец вместе с двумя солдатами одетыми в чёрную форму подошли к Иванову.

-Прости Сергеичь, сам понимаешь, напортачил. -сказал его сослуживец но Иванов не сопротивлялся, протянул руки с мешочком.

Наручники щёлкнули, а сослуживец забрал мешочек с жетонами. Дальше началась кутерьма следствия. Камера, допрос, а потом опять камера. Как выяснилось, Кот был сыном одного генерала, который уже долгие годы просиживал штаны на тёплом месте в штабе. Но тем не менее был в верхах, а потому так просто не спустил убийство сына. Причины для него были не важны, но и за Иванова вступились сослуживцы. Некоторые хоть и занимали высокие должности, но не настолько как отец Кота. В общем в один день Иванова вызвали на суд. Надев китель с орденами и медалями тот был пасмурнее тучи. На самом же суде, адвокат и обвинитель долго и упорно препирались, говоря о этике, долге, справедливости. Но в итоге судья вынес такой приговор, что сидеть Иванову должно было больше чем он прожил. Но что поделать, судьба видимо такая. Когда сослуживец начал уверять что подаст апелляцию, что вытащит друга, Иванов лишь улыбнулся. Улыбка на морщинистом старом лице была искренней.

-О детишках не забывай. -сказал напоследок шаман, а дальше его увели двое конвоиров.

Сослуживец сжав зубы кивнул склонив голову. Скупая мужская слеза пробежала по щеке. Слеза безысходности и уверенности, в том что жизнь положит, но исполнит последнюю просьбу боевого товарища. А то что она была последней… на это указывало уж слишком многое.

…

Этап прошёл спокойно, увезли «шамана» в одну из отдалённых тюрьм нашей необъятной родины. Местечко не из тёплых, но тут уж выбирать не приходится. В «хату» шаман зашёл со спокойной душой. Увидев старика сокамерники отреагировали по-разному. Кто-то воодушевился, посчитав Иванова лёгкой добычей, кто-то пожалел старика, кто-то же проявил безразличие. И в первую же ночь спящих сокамерников разбудил крик. Это сломались пальцы сокамерника пытавшегося залезть к шаману под подушку. Быстрый удар рукой сразу же вырубил бедолагу, все тут же легли спать дальше. Утром сидельца увели в лазарет. К «шаману» же стали присматриваться и опасаться. А Иванов, он просто жил, день шёл за днём, месяц за месяцем. Из детдома приходили письма и они были для него солнцем, что светило ярче чем местное, оно согревало старика,