Победители без лавров - Джон Квирк

Джим улыбнулся:

— Это я изменю. Уж это я изменю.

— Я не сомневаюсь, что вы многое измените из того, что сделал я. — В голосе Пирсона вдруг послышалось раздражение. — Но вот это вам не удастся! Все, дружище! Вам больше не водить самолета и не гонять машину по шоссе. Теперь ты стар и слишком важен, папаша Уильям.

Наступило долгое молчание. Наконец Паркер сказал:

— Черт побери, Карл, вы отлично знаете, что я сам буду решать, что надо делать. И также отлично знаете, что я не стану менять того, что вами удачно сделано.

После нового долгого молчания Пирсон сказал:

— Не обращайте на меня внимания, Джим. Не то у меня климакс, не то я начинаю понимать, что все уже в прошлом. Это была нелегкая неделя — и все-таки я не сумел примириться с мыслью об отставке. Сорок один год… И вот конец. — И, не дав Паркеру вставить хоть слово, продолжал — Но что поделаешь? Надо уступать дорогу молодым. Когда человеку шестьдесят, он уже не способен создавать что-либо новое. Улучшать старое — да. Но новые идеи уже не рождаются. По-моему, предел надо установить на шестидесяти — и убираться с дороги, а не тянуть четыре последних склеротических года.

Паркер с улыбкой сказал:

— Что-то я не заметил особой дряхлости ни у Пирсона, ни у Олбрайта, ни у Уильямса, когда вы накинулись на меня, как драчуны на школьном дворе.

— Из-за завода «Эмбасси»? Вы были не правы, Джим.

— Может быть. А может быть, и нет. Во всяком случае, что касается возраста, то дело обстоит как раз наоборот. Дети теперь растут быстрее, люди живут дольше и работают дольше — причем работают лучше, чем раньше.

Пирсон покачал головой.

— Живем мы дольше, но работаем не лучше. Сами увидите. В шестьдесят лет человек способен только ворошить старое. Но с «Эмбасси» вы все-таки были не правы.

— Может быть, да, а может, и нет, — повторил, улыбаясь, Паркер. — В совете вы все еще стоите выше, чем я, так что, может быть, я был не прав.

Уходящий от дел президент компании и председатель совета директоров улыбнулся.

— Не втирайте мне очки, теперь это уже ни к чему. Вы свое получили.

Он наклонился вперед, повернул кресло впереди сиденьем к себе и положил на него ноги.

— Давайте лучше поговорим о том, кто унаследует ваш нынешний пост. Кажется, на. этот счет мы с вами договорились?

— Боюсь, что нет, Карл.

Пирсон поглядел на него.

— Так это не Бэд Фолк?

— Нет.

— Вы думаете, Клири лучше? Я не согласен.

— Это и не Клири, и не Тени Кэмпбелл, а Дэвид Бэттл.

Пирсон снял ноги с кресла и всем телом повернулся к своему преемнику.

— Вы шутите, Джим?

— Разумеется, нет.

— Значит, я очень кстати завел этот разговор. Недели через две вам надо будет объявить о новых назначениях, так что поговорим сейчас.

— Я слушаю вас. Карл.

— Джим, пост вице-президента, возглавляющего службу производства, должен занимать человек, который впоследствии способен будет заменить вас. Но сейчас важно даже не это, а повседневное руководство автозаводами. Здесь требуется самый сильный работник. Выбирая такого человека, нельзя исходить только из личных симпатий.

— Судя по вашим словам, вы все еще думаете, что мое отношение к Дэви основывается исключительно на личной дружбе?

— Джим, я считаю, что вы взяли его по старой дружбе, хотя он оказался лучше, чем я ожидал.

Джим перебил его:

— Вернее будет сказать, что он гораздо лучше, чем вы до сих пор считаете.

— Но руководителем службы производства должен быть действительно лучший работник! Я вас не понимаю, Джим. Это на вас не похоже. Фолк больше всех подготовлен и пригоден для этого поста. Он работал на всех нужных участках — как вы, как я. Дэви очень приятный человек, не спорю, но он футболист.

— Он автомобилестроитель.

— Нет, он футболист. И, если хотите знать мое мнение, карьерист. Ведь он женился только ради карьеры. У вас к нему слабость, Джим, я не могу допустить, чтобы вы сделали такую ошибку. Дружба мешает вам взглянуть на дело трезво.

Джим Паркер упрямо сжал губы.

— Карл, я лучше вас знаю, чего стоит каждый из вице-президентов. Я рос на работе вместе с ними со всеми и знаю, кто на что способен. Я был уверен, что вы встанете на дыбы из-за Бэттла, но я знаю, что делаю. Бэттл займет мое место.

— Если вы хотите дать ему больше денег, валяйте. Прибавьте тысяч двадцать пять. Придумайте ему какой-нибудь новый титул. Но я не допущу, чтобы вы поставили на ключевую должность не того, кого нужно.

Джим Паркер перегнулся к нему.

— Мое место займет Дэвид Бэттл.

— Ну, что же, сэр, решать будет совет, а не мы.

— Это угроза, Карл? Вы намерены дать мне бой?

Карл Пирсон тоже сжал губы. Он выпустил в потолок три густых клуба дыма, а потом сказал примирительно:

— Давайте определим сначала, в чем мы сходимся, а потом уже будем выяснять разногласия. Поговорим о том, что нужно, чтобы человек мог занять у нас ведущее положение. Что, по-вашему, для этого требуется?

— Протекция. Это первое, — ответил Джим.

— Вы шутите?

— Сам не знаю. Ну, хорошо, пусть сначала идет честолюбие. И не просто желание успеха, а уверенность в победе.

Пирсон задумчиво кивнул.

— Ну, а дальше — протекция, — продолжал, улыбаясь, Джим.

Пирсон сказал:

— Кто-то распознает в вас задатки, необходимые для успеха, и помогает вам, потому что так повелевает ему долг, деловой инстинкт и интересы собственной выгоды — вот что такое протекция. Когда тянешь кого-нибудь вверх, он помогает тебе продвигаться вперед — даже быстрее, чем ты ему. Честолюбие и уверенность в успехе— да, у нас у всех это есть, я согласен. Но не думаю, что это главное. Отмечу еще одно любопытное обстоятельство, которое нас объединяет: мы все выросли в маленьких городках. Вам это никогда не приходило в голову? Плейнвью, штат Техас. Или Ричмонд, штат Индиана. Или Фон-дю-Лак, штат Висконсин. Или Суит-Уотер, штат Западная Виргиния. Потом поступаешь в колледж, заражаешься автомобильным зудом и едешь в Детройт, чтобы заткнуть за пояс кичливых горожан. Вот он — лейтмотив: провинциальная жажда успеха, провинциальная сметка, провинциальная самоуверенность.

— А ум? — спросил Паркер.

— В нашей корпорации найдется десять тысяч человек, достаточно умных, что-

бы возглавить ее. Половина из них умнее нас с вами. Возьмите, к примеру, Дэвида. И он, и ряд других людей на производстве знают из книг такие вещи, о которых мы с вами даже и не слышали. Нет, ум тоже еще не самое важное. Ума должно быть ровно столько, сколько требуется, как у Бэда Фолка. Но самое главное — то, что в конечном счете составляет разницу между мужчиной и мальчишкой: выносливость и упорство. Прочие не выдерживают, хотя они умны и честолюбивы. Они не видят смысла в том, чтобы работать по шестнадцать часов в сутки, они считают, что это не жизнь. Они хотят домой. Они не желают работать две смены подряд, а потом идти выступать перед бойскаутами, перед членами объединенного фонда и заседать на совещаниях оптовиков, торгующих автомобилями. Это им не под силу. Им просто не хватает для этого беличьего колеса ни физических, ни умственных сил. А мы с вами даже и не считаем это беличьим колесом. Утром мы встаем как ни в чем не бывало и готовы еще девять тысяч дней подряд крутиться в этом колесе. На это требуется физическая энергия. И преданность делу. И целеустремленность. Мы идем работать в корпорацию прямо со школьной скамьи, она полностью, без остатка поглощает нас, и это — на всю жизнь. Вы согласны?

— Да, Карл.

— Так о ком мы говорили? О Бэде Фолке.

— Да. Мы говорили о вас, обо мне, о Бэде и о Дэвиде Бэттле. Вы только что нарисовали портрет Дэвида, — улыбнулся Джим. — Он отвечает всем требованиям. Единственно, в чем вы можете упрекнуть его, — это в том, что он слишком умен.

— Ну, хорошо, хорошо, — сказал Пирсон, и в его голосе снова послышалось раздражение. — Предположим, что это так, хотя это и не так. В нем нет всего этого в нужной степени, но примем вашу точку зрения. И все равно Бэд Фолк и тогда побьет его. К тому же Фолк, как и мы с вами, прошел весь путь с самых низов. Он подготовлен. Что же касается вашего приятеля, то можно назвать десять-двенадцать человек, которые подготовлены лучше, чем он.

Джим Паркер сказал сухо:

— Карл, вы, кажется, думаете, что еще можете помешать мне вступить в должность. Но уже поздно. Совет сегодня проголосует за меня, даже если вы вдруг измените свое мнение. Теперь уже не вы руководите, а я. Когда вы возглавляли корпорацию, то подбирали своих людей, и я благодарен вам за то, что оказался в их числе. Это я уже говорил вам. Теперь я комплектую свою команду. Дэвид Бэттл будет вицепрезидентом — руководителем службы производства. При первой же возможности я добьюсь его назначения первым вице-президентом, а его место займет Бэд. В таком порядке они и сменят меня. Намерены вы дать мне бой или предоставите мне свободу действий?