Истинные боги - Михаил Старинов

Хар внимательно просматривал документы, делая заметки и считывая необходимые данные в рабочую область для дальнейшего анализа. Работа шла как обычно, за одним исключением. Просмотренные кристаллы Хар складывал обратно в кассету, а не оставлял на столе. Работать так было немного неудобно, но сегодня никак иначе было нельзя. Конечно, времени у него будет довольно много, около полутора секунд, но он никогда, еще со времен своего, теперь уже довольно далекого детства, не привык полагаться на случай и всегда старался все продумать заранее. Не зря ребята, когда он еще работал в группе, а не одиноким волком, прозвали его Хронометром.

Когда до начала операции оставалось от силы полминуты, Хар в очередной раз вставил кристалл, проделал все необходимые операции, а потом убрал его обратно в кассету. Его скромная деловая папка, в уже слегка потертой кожаной обложке, со всей скрытой начинкой вкупе, наверняка тянула не меньше этого лимузина, но он не собирался этим хвастаться. Он сунул в рот очередную пастилку и уставился в окно, на приближающуюся вершину невысокого холма. Маршрут кортежа менялся каждый день, но это не имело ровно никакого значения. Дичь обложили предельно плотной сетью, без щелей. Сейчас. Как будто отвечая, там полыхнула неяркая короткая вспышка.

Хар для верности дважды сжал зубами стерженек активатора и проглотил его. Прекрасно. Теперь операция практически завершена. Остановить взрыв уже невозможно. Никаких следов бомбы не найдут, импульс направленный, полная имитация выстрела из бластера. В этом его клятвенно заверили спецы из технического отдела. Политики могут спать спокойно. Его дальнейшая задача предельно проста - изъять документы и по возможности постараться сохранить свою жизнь.

Руки начали неспешное на вид движение, но двигались они удивительно быстро и точно. Левая задела папку и двинула ее на край стола, сбив кассету. Та успела пролететь совсем немного, а папка уже подхватила ее и с легким щелчком закрылась, окутываясь неярким муаром защитного поля. После взрыва ребята легко вытянут ее по направленному лучу. Глаза Тюленя начали удивленно расширяться, левая рука, он был левша, пошла назад, за пояс, рот открылся, он что-то кричал, но Хар уже мягко падал, словно у него растаяли кости, сворачиваясь в клубок и пряча голову под сиденье. Главное - успеть уйти с направления выброса. Взрыва он не услышал...

Сумеречное состояние на этот раз было совсем коротким. Когда Хар очнулся, в лицо пахнуло неуспевшим остыть жаром, а в воздухе плавала густая маслянистая гарь. Он тряхнул головой и попытался приподняться, однако что-то мешало. Все лицо было залито соленым и липким. Кровь. В ушах стоял непрерывный звон. Протерев ладонью глаза и приглядевшись повнимательней, Хар понял, что его придавило упавшими на него двумя телами. Головы на одном не было. Второе выглядело чуть лучше, но не намного. Оно хотя и осталось с головой, но толку от этого владельцу было чуть: он был практически

рассечен на несколько еле связанных друг с другом дергающихся кусков окровавленной плоти.

Напрягая все силы, чтобы оставаться в сознании, Хар окинул глазами место происшествия. Смотреть сильно мешал мелкий беловатый туман, результат работы противопожарной автоматики. Так, уцелевших можно пересчитать по пальцам одной руки. А главная мишень, хотя и жива, но по всем признакам находится на верном пути туда, откуда не возвращаются. Голова разбита, одна нога полуоторвана, вдоль живота зияет широкая рваная рана, сквозь которую видны пульсирующие внутренности. Это хорошо.

Но у одного из пока еще живых охранников, Тюленя, в руках начал раскрываться бутон маячка, наливающийся неярким светом. Тюлень пришел в сознание одновременно с Харом и уже успел оживить заблокированный прибор. А теперь слабеющими пальцами тянется к сенсорной панели. Молодец. Крепкий парень. Если подоспеет экстренная помощь, этого подонка могут попытаться спасти. Конечно, дело не выгорит, но зачем им всем лишние осложнения? Пора поставить точку и закончить то, что начал взрыв.

Хар с трудом поднялся, невольно поморщившись от резкой боли: обожженный бок зверски болел. Пару долгих секунд он стоял неподвижно, покачиваясь из стороны в сторону. Перед глазами все плыло. Собрав силы и хватаясь за иззубренные рваные края бывшего салона, он неуверенно двинулся вперед. Добравшись наконец до охранника, он глянул вниз. Тюлень с трудом приподнял голову. Хар сконцентрировался и несильным на вид ударом ребром стопы в висок погасил тлеющий огонек жизни. Движение отозвалось резким импульсом боли. Тюлень кулем свалился на пол, дернулся и затих. Маяк откатился в угол и начал угасать, так и не успев активироваться. Дальше, дальше.

Сделав еще с десяток шагов, Хар с облегчением остановился. Он наконец добрался до нужного места. Хотя и с немалым трудом, неуклюже переступая через валяющиеся на пути обожженные куски того, что еще недавно было здоровыми, довольными жизнью людьми. Однако он не привык жаловаться на свою работу.

Эта сволочь, конечно, была еще жива.

Несмотря на свой опыт, Хар никогда не переставал этому удивляться. Как легко убить приличного человека и как трудно задавить подобную мразь! Конечно, все это не просто так, а благодаря стоящему бешеные деньги нейроскелету, но все-же, все-же...

За свою темную жизнь Баско побывал во многих переделках и судя по застывшей на лице гримасе, не терял надежды выкрутиться и на этот раз. Нажрался стимуляторов до макушки. Небось, почти не чувствует боли. Тигр, как он сам себя любит называть. Трупоед. Шакал. Ничего, сейчас Хар ему поможет...

Хар остановился над лежащим и в упор посмотрел на него. Казалось, ничего не изменилось, но в лице лежащего человека вдруг что-то дрогнуло. Наглая ухмылка, приклеенная намертво, сползла с лица, словно наспех нарисованная маска, стертая небрежным взмахом мокрой тряпки. Лицо покрыла смертельная бледность. Хар, слегка пошатываясь, продолжал молча стоять над ним.

- Не надо... нет! - захрипел вдруг Шакал, задыхающимся, булькающим голосом, дергаясь и делая какие-то нелепые, бессмысленные движения. Он непроизвольно пытался закрыться уцелевшей рукой и сучил ногой по полу, стараясь отползти назад. Когда Хар Темминг, по прозвищу Палач, смотрел так на кого-нибудь, выдержать его взгляд могли не многие. Пока, во всяком случае, он таких не встречал.

- Сейчас ты наконец сдохнешь, трупоед, - тихо произнес Хар. - Как, всех вспомнил? И ту девочку, да? Она так кричала... Все молила тебя убить ее быстро, не мучить. Я видел запись...

Шакал что-то промычал. Хар утвердительно мотнул головой.

- Да. Пришло твое время. Но легкой смерти я тебе не подарю. И не надейся...