Совращенная - Вирджиния Хенли
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Глава 1
Лондон, июль 1813 года
Лицо Чарли Шампань осветилось восторгом, стоило ей приметить на пороге своего заведения на Пэлл-Мэлл парочку сногсшибательных черноволосых клиентов. Она встретила прелестных дьяволят поцелуем, а юные распутники, в свою очередь, приветственно похлопали ее по заду.
Проказница Нелл, новенькая нимфа в Тайной королевской академии, потрясенно уставилась на две копии в безупречных вечерних нарядах.
– Кто это? – еле слышно выдохнула она, обращаясь к Молли Темпест.
– Сегодня жди веселья, – подмигнула Молли. – Это Харм и Хазард!
Нелл непонимающе уставилась на нее.
– Братья-близнецы! Всем шампанского, и игры начинаются!
Не успела Нелл и глазом моргнуть, как все девицы борделя Шарлотты Кинг высыпали в огромную гостиную, украшенную зеркалами в позолоченных рамах и фресками дамочек с обнаженной грудью в соблазнительных позах. Зазвенел смех, заиграло шампанское. Куртизанки написали свои имена на клочках бумаги и бросили в шелковые цилиндры джентльменов.
– Как же вы их различаете? – пробормотала Нелл, пробежав взглядом по широким плечам и мускулистым бедрам близнецов, их черным кудряшкам и бесовским серым глазам.
– А никак, шарада на всю ночь. Ты только глянь на них! Ни один из клиентов Чарли не сравнится с этими двумя.
– По длине или толщине? – задорно блеснула глазками Нелл.
– По выносливости, детка! Они законченные ловеласы – их папочка, лорд Хаттон, позаботился. Привел к нам своих сыночков на пятнадцатый день рождения, чтобы научить уму-разуму, а они, как оказалось, уже давно всему научились.
Весть о том, что их отец дворянин, еще больше подогрела любопытство Нелл.
– Похоже, они очень близки с мадам.
– Только не говори, что она сама оказывает им услуги! – ужаснулась Нелл.
– Услуги оказывают братья-близнецы, а не наоборот. Для них мадам делает исключение. Она единственная способна их различить, но временами они и ее вокруг пальца обводят! – Молли хохотнула.
Под взрывы смеха Харм вытянул имена Лолли и Бабблз.
– Что ж, уложи меня и пощекочи перышком, – захихикала одна из блондинок, беря под руку Адониса шести футов высотой. Очаровательный мерзавец пропел ей что-то на ушко, получив в ответ игривую пощечину за нескромное предложение.
Когда Хазард достал бумажки с именами узкоглазой азиатки и смуглянки по имени Дезире, Чарли вопросительно посмотрела на клиента – доволен ли он?
– Восхитительные закуски, сладкая моя, но на главное блюдо я, как всегда, приберегу тебя, – шепнул он, и от его глубокого грудного голоса у нее мурашки по спине побежали.
– Прекрасная возможность отблагодарить тебя, милый, – улыбнулась ему Чарли. – По твоему совету я на прошлой неделе открыла комнату для азартных игр, и доход мой удвоился!
В шести милях от Лондона, в Лонгфорд-Мэноре, Александра Шеффилд заперла дверь своей спальни и быстренько разделась.
– Наконец-то одни! – Она заглянула в дерзкие глаза, изучающие ее обнаженное тело, и улыбнулась. – Как давно я мечтала об этом! Все называют меня бесенком, так помоги мне оправдать это прозвище!
Она посмотрела, как рука поднимает ее золотисто-рыжие локоны, и невольно вздрогнула, когда яркие шелковистые кудри пролились рекой на ее груди, замерев у осиной талии.
– Ты уверена? Пока еще не поздно остановиться.
Вопрос повис в воздухе. Александра в сомнении провела кончиком языка по губам. Это был ее первый раз, и, если она решится, назад ничего не вернешь. Уголки ее губ растянулись в дерзкой улыбке:
– Уверена! Давай помашем ей ручкой и покончим с ней!
Александра снова посмотрела на свое отражение в зеркале, взяла ножницы и отрезала длинные кудри.
– Прощай, коса! О Боже, какой кошмар! – возликовала она. Однообразие и скука респектабельности претили Александре, она жаждала уехать в Лондон и изведать все прихоти и пороки высшего света.
Она собрала целую коллекцию скандальных романов Фанни Берни, поскольку сама намеревалась стать писательницей. В прошлом месяце из модного журнала «Таун энд кантри мэгэзин» девушка узнала, что большинству романисток пришлось остричь волосы и нарядиться в мужское платье, иначе их никто не принимал всерьез. Но и в этом случае печататься приходилось анонимно – профессия считалась исключительно мужской! Поговаривают, будто даже Чарлз Лэм, известный юморист и автор многочисленных эссе, на самом деле женщина и зовут ее Мэри Лэм.
За мытьем головы и укладкой Александра решила воспользоваться в Лондоне мужской версией своего имени. Алекс Шеффилд – звучит неплохо, очень даже неплохо. Волосы быстро высохли, однако новая прическа не порадовала девушку. Кудряшки образовали вокруг ее личика золотисто-рыжий нимб. Ну что за напасть! Слишком женственно. Алекс вздохнула и направилась в гостиную пить чай. На лестнице ее окликнул брат Руперт:
– Господь Вседержитель, Алекс, что ты с собой сделала? Все наверняка скажут, что ты такая же полоумная, как наша бабуля. И кто, по-твоему, осмелится предложить руку и сердце умалишенной уродине?
Александра упрямо задрала носик:
– Именно в этом и заключается цель эксперимента, Руперт! Мне всего семнадцать; не нужны мне пока никакие предложения руки и сердца.
– Женихов не напугать, даже если обреешься наголо, сестренка. Ты ведь наследница, Алекс, таков твой удел.
Внизу их бабушка, леди Дороти Лонгфорд, прощалась с безвкусно одетым мужчиной.
– Приятно иметь с вами дело, виконтесса.
– Простое «миледи» вполне сгодится. – Дотти ткнула его эбеновой тростью. – И запомните, они должны прийти с наступлением темноты, иначе их не пустят. Мой егерь натравит на них собак. – Вдовствующая виконтесса Дороти Лонгфорд, женщина властная, одним своим присутствием могла подавить кого угодно.
Руперт и Александра давно привыкли к ее эксцентричным знакомым. Поскольку в Лонгфорд-Мэноре не водилось ни егерей, ни собак, они выбросили из головы подозрительный диалог.
Леди Лонгфорд поправила ярко-рыжий парик, дернула за шнур колокольчика, вызывая прислугу с чаем, затем поднесла к глазам лорнет и внимательно изучила внучку.
– М-м… – протянула старушка.
Александра терпеливо ждала отповеди.
– Похоже, ты вернулась к оригиналу. Бесенок с нимбом ангела – весьма необычно! Копна коротких кудряшек делает тебя выше. Длинные ножки, что у твоего жеребенка, – перед этим ни один мужчина не устоит. Ты произведешь в обществе настоящий фурор, дорогая, как и я в свое время.
Это было явным преуменьшением; в свое время Дороти не просто произвела фурор, она привела высший свет в исступление. И все же скандальное поведение не помешало ей выйти замуж за виконта Рассела Лонгфорда, самого богатого джентльмена в графстве Бакингемшир. Однако брак не утихомирил ее. Ходили слухи, будто любовников у нее было столько же, сколько детей у королевы Шарлотты, – целых пятнадцать!
