Пляска смерти в Белграде - Жерар Вилье

— Пошли, — торопил Гургена Найира его спутник.

Он просто кипел от ярости. По милости молодого армянина провалился весь план.

Найир холодно посмотрел на него.

— Нет, надо дождаться второго.

— Зачем?

— Может, он знает, где прячется эта скотина Эриванян?

Сообщник Найира даже подпрыгнул от возмущения:

— Но он же сразу поймет...

— Я выдам себя за него, — сказал Найир. — Все будет о'кей. Иди лучше подожди меня в машине. Я сделал глупость, я ее и исправлю.

Он разбежался, подпрыгнул и зацепился руками за гребень бетонной стены, потом ловко вскарабкался на нее и помог своему сообщнику. Тот тут же засеменил к бульвару, а Гурген закурил сигарету и поднял воротник теплой куртки с овчинной подстежкой. Кроме ножа, у него был теперь «ППК», добытый у Давудяна, и убийца чувствовал себя неуязвимым.

Грег Моррис смотрел на Дунай сквозь огромное окно, выходившее на реку, главное украшение бара гостиницы «Югославия».

Бар с удобными сиденьями из красной кожи был почти пуст. Грег Моррис виновато улыбнулся сидевшей рядом девушке:

— Мне надо идти.

— А это надолго?

У полуюгославки-полуамериканки Катарины Блант были удивительно синие глаза, грудь, заставлявшая пускать слюнки всех его приятелей из посольства США, и роскошные ноги, в настоящий момент скрытые длинной замшевой юбкой и сапогами.

— Да максимум час.

— Тогда я буду ждать тебя в «Москве», на первом этаже, в кондитерской.

Американец проглотил последнюю каплю кофе, лучшего в Белграде, а Катарина допила «Пепси». Оказаться снаружи, во влажном холоде, ему хотелось так же мало, как повеситься, но у кадрового офицера ЦРУ нет ни выходных, ни праздников. Он лишь слегка коснулся губ Катарины и напомнил:

— Вечером ужинаем в Клубе литераторов.

— Для разнообразия! — иронично заметила девушка.

Во всем Белграде было не больше полудюжины приличных ресторанов. Зимой большая часть заведений на берегу Дуная закрывалась, так что выбор становился еще меньше.

Грег Моррис и Катарина расстались на первом этаже.

Грег пересек кафетерий и вышел на улицу в сторону реки, прямо к возвышавшемуся над ней перистилю. Ледяной ветер обжег лицо. Он пошел по тропинке налево, от всей души желая, чтобы тот, с кем ему предстояло встретиться, не опоздал. Скорее бы закончилась вся эта история. Только этого ему не хватало за два месяца до перевода.

В левом кармане его пальто лежал дипломатический паспорт гражданина США, в котором недоставало лишь фамилии. Югославы пообещали не слишком внимательно его рассматривать при пересечении границы. На имя Грега уже был заказан билет на ближайший рейс «Эр Франс» в Париж, город, куда «клиент» пожелал «смыться». Дальше уже не его печаль. Подумать только, до чего было спокойно в Белграде до появления Арама Уриваняна. Пиши себе время от времени бумажки, сообщай о передвижении разных ближневосточных террористов, у которых в югославской столице находилась база, откуда они контролировали Афины, Восточный Берлин, Рим, Будапешт и Вену. Непыльная работенка, и потом временами всплывали кое-какие пикантные подробности. Даже сравнивать нечего с этой грубой историей.

Он издали заметил мужчину, стоявшего на променаде недалеко от высящейся на поросшем травой холмике колоннады. Связной, который должен был вывести его на Эриваняна, поразил Грега своей молодостью.

— По-английски говорите? — спросил Грег Моррис.

— Да, немного, — ответил собеседник.

— Отлично! — сердечность американца была несколько наигранной. — Как поживает господин Эриванян?

— Хорошо, — буркнул тот.

— Рад, что уезжает?

— Да.

В голосе юного армянина было не больше эмоций, чем у говорящего истукана. Грег Моррис внимательно посмотрел на него. Они раньше не встречались, но это ничего не значило. В подпольных организациях тысячи связных, и все они похожи на этого молодого брюнета с непроницаемым взглядом.

Правый карман пальто Грега оттягивал кольт-45. На сей счет инструкции были однозначны: на такого рода встречах, даже с друзьями, следовало быть вооруженным и бдительным.

Внезапно он заметил, что собеседник также тщательно изучает его. Взгляд армянина остановился на правом кармане, оттянутом оружием. Грег Моррис, боясь показаться смешным, чуть было не вынул руку, однако все же сдержался.

Молодой человек стоял неподвижно, словно ожидая сигнала со стороны Грега. Тот чувствовал, что начинает мерзнуть.

— Ну что, поехали? — сказал он. — Вы на машине?

— Да.

Армянин продолжал стоять неподвижно.

— Где она? — Грег начал раздражаться.

— Там, — его собеседник махнул в сторону бульвара.

По-прежнему не двигаясь с места. Грег Моррис понял его по-своему. Вытянув наполовину руку из кармана, он показал синюю обложку дипломатического паспорта. — Паспорт у меня, — объявил он.

Глаза собеседника сверкнули, и он наконец сделал шаг. Они прошли по мокрому газону к бульвару Эдварда Карделя. Молодой человек шагал очень быстро и значительно опередил Грега.

Американец увидел серую «заставу», припаркованную на пустынном бульваре.

Когда он подошел к машине, молодой человек уже беседовал с мужчиной постарше, сидевшим за рулем.

Шофер как-то судорожно улыбнулся американцу. Тот, что помоложе, обошел машину и открыл Грегу дверцу.

Грег сел впереди.

Молодой устроился сзади. Разумеется, никакого знакомства. Мужчины перекинулись несколькими словами на языке, которого Грег Моррис не знал: возможно, это был армянский. Машина тронулась и вскоре съехала на шоссе, ведущее в Белград. Дождь усилился, накрыв все вокруг серой пеленой. В салоне пахло луком. Грег вспомнил о Катарине и подумал, что до встречи с ней ему придется принять душ. Он чувствовал себя словно в белградском трамвае утром, в час пик.

Их обогнал синий автомобиль. Милицейская «лада» с мигалкой на крыше. Американцу показалось, что оба его спутника напряглись. Одна за другой, обе машины пересекли мост через Саву и въехали в Белград.

С запада город омывала Сава, впадавшая в Дунай, ограничивавший его с севера. В месте их слияния высился холм в руинах, Калемегдан, любимое место прогулок жителей югославской столицы, которую Ле Корбюзье назвал самым безобразным городом в мире...

Съехав с моста, милицейская машина повернула налево в Поп-Лукина, а они продолжали двигаться прямо, по лабиринту крутых улочек, ведущих в одном-единственном направлении — к центру.

Движение здесь было сумасшедшим: поток длинных с прицепами зеленых автобусов, трамваи, бессчетное количество автомобилей.

Может, у югославов не было денег, но машины были... Грег Моррис равнодушно поглядывал на почерневшие древние полуразрушенные здания времен австро-венгерской империи, стоявшие вперемежку с новыми коробками, построенными в социалистическую эпоху и уже готовыми развалиться. Внезапно на дороге образовалась пробка. Водитель выругался сквозь зубы и с помощью замысловатого маневра вывел машину задним ходом на дорогу с односторонним движением.

— Вы сами-то знаете, куда едете? — удивленно спросил американец.

Армянин, сидевший за рулем, сделал попытку улыбнуться.

— Разумеется. Но не мешает сначала сбить со следа СДБ[2].

Грег Моррис едва сдержался, чтоб не сказать ему, что СДБ прекрасно осведомлена об операции и рада тому, что отделается наконец от такого дерьма, как Арам Эриванян...

Некоторое время они ехали на север вдоль стоявших по берегу Дуная складов, невеселого местечка, йотом снова свернули к центру, промчались мимо гостиницы «Москва» к улице Кнеза Милоша. Их дорога вела между двумя зданиями СДБ к большому мосту через Саву, за которым начинался Новый Белград.

Грег Моррис ерзал на неудобном сиденье. Наверняка опоздает на свидание с Катариной. Он намеренно резко обратился к молодому армянину:

— Думаю, больше не стоит кружить. Поехали наконец.

Армяне перекинулись несколькими словами на своем языке, и шофер неуверенно ответил:

— Еще рано...

Тут что-то не так, внезапно почувствовал Грег Моррис. Столько болтаться по городу не было никакого смысла.

Разумеется, никому не было известно, где скрывается Арам Эриванян, но и это никак не объясняет странного поведения парочки. Он еще надеялся, что интуиция его обманула. Что через несколько минут он благополучно вручит дипломатический паспорт Араму Эриваняну. Печка в машине работала на полную мощность, Грега разморило в тепле, он прикрыл глаза. Они снова направлялись к центру, на этот раз по бульвару Революции. Он успел заметить громаду гостиницы «Метрополь», какую-то отчетливо советскую с виду. Здание сурового стиля, где между тем находилось одно из двух белградских казино, куда допускались, естественно, лишь иностранцы.

Прошло еще несколько минут. Теперь он даже не пытался следить ни за поворотами, ни за светофорами. Они снова катили на юг: бульвар Воеводы Путника вел к жилым кварталам. Здесь дома были также массивны, но по-своему элегантны, они отделялись друг от друга просторными газонами с кустарниками; именно тут находились все дипломатические представительства, а также памятник славы Тито.