Интриги королевского двора - Галина Гончарова

— Джес, ты в своем уме?

— Вполне! А вот моя жена…

— Беременна. И сидит дома.

— Не беременна.

Второй свиток шлепнулся рядом с первым.

— Читай!

Свиток был от Амалии.

Милый братик, хочу сообщить тебе о последних новостях.

Твоя жена потеряла ребенка. А докторуса Крейби, которого мы уговорили с таким трудом, просто выгнала, запретив показываться ей на глаза под страхом смертной казни. Не знаю, сообщили ли тебе об этом — но на всякий случай я попросила дядюшку с этим разобраться. Он обещал направить в Иртон своего представителя.

Я все-таки беспокоюсь за Миранду. Зря ты ее к нам не отправил.

Питер уговорил меня поехать в родовое поместье, чтобы младенец…

Дальше Рик читать не стал. Пробежал глазами, убедился, что все остальное — исключительно розовые сопли и посмотрел на кузена.

— И что?

— Как — что?! Моя жена потеряла ребенка, выгнала докторуса…

— Тут нет ничего удивительного. Сам понимаешь — его работа была ребенка сохранить. Он не справился. Я бы его тоже выгнал.

— Но почему Эдор мне про это не написал?

— Может быть и написал — просто письмо еще не дошло…

Джес пожал плечами.

— Ну… может и так.

— Твои письма собираются в городском доме — и управляющий пересылает их с оказией. Сам знаешь — к зиме это сложно, мало ли что и как…

— Знаю. Ладно. Эдор не сообщил. И докторуса она выгнать могла. Согласен. А все остальное?

— Джес, а ты не пытался головой подумать? — Рик явно издевался. — Ну да. Женщина, которая только что потеряла ребенка, так и поступит. Помчится на ярмарку, нанимать вирман в охрану и торговать с ханганами. Кстати — чем?

Джес фыркнул.

— Да в этом Иртоне только охота хорошая. А так — болото на болоте, горы рядом… жуть кошмарная.

— Так и запишем. Продавала ханганам болота.

— А патер…

— А он лично с твоей супругой общался? Хоть раз в жизни?

Джес фыркнул.

— Еще не хватало!

— Ну вот тебе и ответ. Или ошибся, или перепутал, или еще чего…Он тоже не Альдонай всеведущий.

— Думаешь?

Но теперь в голосе брюнета явственно слышалась неуверенность. И то сказать — письмо от сестры укладывалось в картину мира. Письмо же от патера…

— А ты отпиши ему. А лучше — Эдору. Или кто у тебя там…

— Ну да, Эдор.

— Вот и подожди от него сообщения. Кстати, на кой твоей супруге самой нанимать каких-то левых вирман, если там есть управляющий и кое-какая дружина?

— Ну… да…

— Вот. Тебе всякую чушь написали — а ты уже на дыбы встал.

— Дураком был, — Джес плюхнулся рядом с кузеном на кровать и потянул яблоко из вазы. Впился зубами в красный бочок, зажмурился от удовольствия…

— И остался….

— На себя погляди.

Ругаться Рику не хотелось, пусть и шутливо. И он предпочел поинтересоваться:

— Как там твоя Адель?

— Ммммм… Не знаю.

— Что так?

— слишком навязчива стала.

— То есть?

— Понимаешь, в постели все хорошо. Но стоит из нее выбраться…. Вот тут и начинается. Клятвы в вечной любви, стенания, что теперь она падшая женщина, страх зачать ребенка…

— я надеюсь…

— Я осторожен. И нашел ей травницу, кстати. Но нытье уже начинает раздражать. Такое ощущение, что она не любовница, а жена…

— Или хочет ей стать.

— С моей-то колодой на шее… — Джес с таким ожесточением вгрызся в яблоко, что оно треснуло пополам.

— Колодой… ну не красавица. Но сам понимаешь…

— Верфи. И Август.

— Угу…

Рик тоже взял яблоко из вазы и сосредоточенно жевал.

Верфи. И Август. И одно без другого, сильно теряющее в цене. У Августа был талант строить корабли. Он не боялся новых решений — и каждый последующий корабль был лучше предыдущего. Можно было его убить, убрать, заставить работать из-под палки… и — нельзя. Птицы не летают с клеткой. Поэтому Джайс Иртон когда-то и заключил брачное соглашение. А там — кто знает.

— М-да… теперь придется ехать в Иртон. Делать ей нового ребенка…

— Ничего. Заодно поохотишься.

— Это единственное, что утешает. Но это не раньше лета, а то и осени…

— полагаю — да.

— то есть — Лидия?

— Наверное, — Рик смотрел в потолок. — Анелия красива, что есть — то есть. И очень старается. Но я должен посмотреть на обеих, прежде чем выбирать.

— Это правильно….

— Но ты с Аделью тоже поосторожнее. По-моему это та еще щучка.

Джес пожал плечами.

— Щучка, рыбка… знаешь, рядом с моей женой она просто королева.

— Терпи.

— Терплю… ты хоть выбирай так, чтобы терпеть не пришлось…

— Постараюсь. Кстати, начинается сезон больших охот, вот и погоняешься…

— Можно подумать, ты охоту не любишь.

Рик поморщился. Охотиться он не любил, хотя это и не афишировал. Ну что за радость — когда у тебя и копье, и меч, и нож, и собаки, и загонщики… это не охота. Это — убийство.

Но Джес ничего не заметил. Пихнул кузена в бок.

— Вот и отлично! Развлечемся!

Рик молча кивнул. Хорошая вещь — яблоко. Кусаешь — и отвечать не надо.

***

— Ваше сиятельство…

Алисия Уикская развернулась, глядя на служанку.

— К вам милорд Ивельен…

— впустите…

Вдовствующая графиня привычно оправила платье, скользнула рукой по гладкой прическе.

Вошедший Питер поклонился.

— Ваше сиятельство…

— Любезный зять…

— Надеюсь у вас все благополучно?

— Не жалуюсь. А в вашей семье?

— Более чем. Амалия просила передать вам поклон и дочерний поцелуй.

— Передайте, что я ежедневно молюсь за нее.

Алисия улыбалась, хотя и без особой теплоты. Да, ей пришлось общаться с дочерью, но говорить — не значит любить.

— Вы как всегда очаровательны…

— Что привело вас ко мне?

Славословий Алисия не любила с детства, твердо усвоив, что ей — льстят. Сначала — из вежливости. Потом — из-за ее связи с королевской семьей и графского титула.

— разумеется, Амалия.

— И что требуется моей дочери? Утешение во время родов?

— Что вы, Амалия сейчас в Ивельене…

— Тем лучше. Столица — неподходящее место для беременной женщины. Итак?

— Амалия беспокоится о племяннице….

Алисия пожала плечами.

— Миранда в Иртоне. Не лучше ли ей беспокоиться о своих детях? У вас ведь уже двое…

— Вы правы. Но тем не менее… нет ли у вас вестей из Иртона?

Алисия покачала головой.

— с этим вопросом вы можете обратиться к королю. Я могу лишь сказать, что Миранда благополучна. Полагаю, этого моей дочери достаточно?