В постели с врагом - Эмили Роуз

В углах его глаз появились лукавые морщинки.

— Да. Я вообще известен как трудяга. Иногда ночи напролет… работаю. И показываю неплохие результаты. На работе.

Официантка принесла напитки, и Обри в смятении выпила почти весь бокал. Мартини обжег ее пустой желудок.

— Сова или жаворонок? — спросил он.

— Я люблю работать, когда в офисе пусто, так что могу быть и тем и другим. Я очень гиб… — она прикусила язык.

— Гибкая. — Его пристальный взгляд скользнул по ее лицу, по шее и ниже, в вырез черной блузки. Бюстгальтера она не носила. Нечего было поддерживать. Проклятие.

Но, как ни странно, когда он так смотрел на нее, она вовсе не чувствовала себя плоскогрудой. Ее соски напряглись. Она заметила, как подрагивают его ноздри. Жадно. Возбужденно.

У нее перехватило дыхание, а по низу живота прокатилась горячая волна желания.

Она вспомнила сцену из одного ужасного фильма, в котором мужчина и женщина встретились в туалетной комнате переполненного ресторана и накинулись друг на друга, как перевозбужденные подростки с гормональной интоксикацией. Тогда, в кино, Обри только недоверчиво фыркнула. Сейчас эта идея казалась ей не только возможной, но и очень соблазнительной. Даже для нее. Женщины, состоящей из сплошных запретов, если верить ее последнему любовнику.

Она медленно перевела дух. Никогда еще она не ощущала такой властной мужской привлекательности и, уж конечно, никогда не чувствовала в себе такого сильного отклика.

Почему это случилось именно теперь, когда у нее вот-вот деловая встреча?

Твоя очередь говорить, Обри. Давай! Будь остроумна. Сострой ему глазки.

Но когда она смотрела в глаза Мужчины Своей Мечты, язык у нее буквально отнимался.

— Нравится?

— Вы о чем? — Она покраснела. Морщинки в углах его глаз углубились.

— Ваш мартини. Вам нравится?

Обри хотелось спрятаться под стол. Если она это сделает, у него наверняка будет очень неверное представление, зачем она туда полезла. Он подумает, что она решила познакомиться с ним получше. Эта мысль должна была ее шокировать. Но не шокировала.

— О! Ода. Восхитительный. И очень крепкий. Возможно, ей удастся списать свою глупость на алкоголь. Обри попыталась мобилизовать все свое остроумие, прежде чем он решит, что она полная кретинка.

— А как насчет вас? Сова или жаворонок? Он небрежно пожал плечами.

— Зависит от задачи. Некоторые вещи удаются мне лучше сразу после пробуждения. А иногда я отличаюсь непосредственно перед тем как уснуть.

Если ее сердце забьется еще сильнее, ей понадобится «скорая». Обри, у тебя просто давно не было мужчины. Иначе его двусмысленности не вызывали бы у нее желания на него накинуться.

— Бизнес или развлечения? — спросил он.

— Извините?

— Что привело вас сюда сегодня?

— Бизнес. А вас?

— Тоже.

Он поглядел на часы.

— Ко мне должны прийти с минуты на минуту. Она едва не хлопнула себя по лбу и посмотрела на дверь. К ней ведь тоже должны прийти! Ей следовало следить за входящими, ведь она не знает, как выглядит Лайам Эллиот. Может быть, она забыла об этой встрече потому, что совсем не хотела ее, не хотела шпионить? Но, как бы то ни было, законными средствами или нет, она должна доказать отцу… Обри посмотрела на часы.

— Ко мне тоже.

Мужчина Мечты печально улыбнулся.

— Я вижу, там столик освободился. Пожалуй, мне стоит его занять.

Разочарование камнем легло ей на сердце. Она не хотела, чтобы он уходил. Флиртовать с ним было так приятно. Когда она вообще в последний раз флиртовала? Ей хотелось узнать его имя и номер телефона. Спроси его. Но она не могла решиться.

— Да, я думаю, вы правы. Спасибо за мартини и за компанию.

— Я могу позвонить вам?

Да! Да! Да! — мысленно завопила она, чувствуя, как радость разливается по ее венам, подобно шампанскому.

— Мне будет очень приятно. Очень.

Обри полезла в сумочку и достала ручку, но не могла найти, на чем записать, кроме списка своих шпионских вопросов. Она не хотела давать ему визитную карточку — не хотела сразу признаваться, что она важная персона в «Холт Энтерпрайзиз». А писать на бумажной салфетке было как-то неловко.

— Мне не на чем записать.

Мужчина Ее Мечты встал, вынул из кармана пиджака изящную золотую визитницу, достал две визитные карточки и положил на стол лицевой стороной вниз, пододвинув одну к ней.

— Напишите на обороте.

Она написала свое имя и телефонный номер. Он пожал ей руку и очень долго удерживал ее в своей. Рукопожатие было теплым и сильным, и явно сексуальным.

— Приятно было познакомиться с вами… — не выпуская ее руки, он перевел глаза на карточку. И тут же отдернул руку. — Обри. Обри Холт?

Откуда он узнал ее фамилию? Сконфуженная его реакцией, Обри взяла его карточку со стола и перевернула. Ее сердце рухнуло.

— Вы — Лайам Эллиот?

— Да.

Она вырвала руку, проклиная все на свете. Наконец-то встретила человека, с которым хотела бы встречаться, — и должна не просто обманывать его, а и выудить у него конфиденциальную информацию.

Не лучший способ заводить друзей и любовников, Обри.

Она еле сдерживалась, чтобы не разреветься от разочарования. Самый сексуальный человек, которого она когда-либо встречала, был для нее запретным плодом.

Черт! Черт, черт, черт! — выругался Лайам про себя. Из-за проблем на работе и болезни — матери у него вот уже несколько месяцев просто не было времени посмотреть на женщину. И вот он посмотрел! А она оказалась дочерью его врага.

Он глядел в ее фиалковые глаза — самые потрясающие глаза, которые он когда-либо встречал, — и видел, как желание в них сменяется замешательством.

— Но вы должны были прийти позже.

— Вы тоже.

— Я… я хотела осмотреться в незнакомом месте. А Лайама раньше времени привело сюда желание выпить после очередной семейной стычки. Его родня вела между собой войну уже девять месяцев, с рождественского обеда, на котором дед объявил семье, что уходит в отставку. Патрик Эллиот выбирал себе преемника настолько диким образом, что втянул всех своих детей и внуков в драку за место главы «Издательского Холдинга Эллиот».

Но что хуже всего, Лайам подозревал, что дед использовал информацию, которую Лайам неосторожно выдал ему.

Лайам был своему деду ближе всех других членов семьи. Они обедали вместе, вместе играли в гольф, вместе занимались в тренажерном зале. Они говорили обо всем на свете, и теперь Лайам раскаивался, что не держал рот на замке и при встречах с дедом забывал, что он ему не только внук и приятель, а еще и деловой партнер. Но он никогда не ожидал, что его откровенность будет использована против семьи.