Кавказские рассказы - Михаил Пришвин

– Если человек здоровый и может бороться с медведем, то это просто магнит, а если человек нездоров и все-таки может бороться.

– Больной с медведем не может бороться, – перебил его Люль.

– Я не говорю, что с медведем, – сказал Гарун. – Человек может с самим собой бороться больше, чем с медведем.

И он рассказал нам подробно, как делали ему операцию в животе. Доктор велел ему вдыхать газ. – Зачем газ? – спросил Гарун. – Чтобы не больно, – сказал доктор. – Не хочу газ, хочу понимать. – Трудно терпеть. – Могу все терпеть.

Стали резать. Было холодно. После стало жарко. После слезы, много слез. А легче.

– Кончили? – прошептал Гарун.

– Да, мы кончаем.

– Покажи!

Показали красный кусочек кишки.

Гарун поднял голову и увидел весь свой вскрытый живот: там кишки были синие.

– Зачем там синий, а тут кишка красный?

– Красный кусок – больной кусок.

После того Гарун стал слабеть и спрашивать больше ничего не мог. Он лежал, как мертвый, и все говорили вслух, как будто он ничего больше не мог понимать Он же все слышал и понимал. Дверь отворилась, чей-то голос спросил:

– Жив?

– Еще жив, – сказал доктор.

Когда укладывали на носилки, ничего не слыхал, но когда понесли, слышал.

В коридоре кто-то сказал:

– Кончается?

– Плох, но еще жив.

В это время Гарун сказать не мог ничего и пошевельнуться и дать знать рукой не мог. Если бы мог он в ту минуту сказать! Если бы мог, он сказал бы тогда докторам:

– Гарун будет жив!

И остался Гарун жив, и убивает много кабанов и медведей.

– Вот она, – воскликнул Люль, – вот она, сила дермант!

И все стало совершенно понятно: магнит – это просто сила, а дермант значит мужество. Стали понятны также и слова Люля о том, что дермант (мужество) – единственный путь к правде.

«ГОСТЬ»

На Кавказе гость считается лицом самым уважаемым.

«Вот. – подумал я, – жить бы так и жить: ты ничего не делаешь, а за тобой все ухаживают».

– Неужели, – спросил я Люля, – каждого гостя везде на Кавказе принимают с почетом?..

– Каждого гостя, – ответил Люль, – на всем Кавказе принимают с большим почетом.

– И сколько времени он так может гостить?

– Три сутки, – ответил Люль, – гость может гостить.

– Разве только трое суток? – удивился я. – А как же быть с гостем, если ему после трех суток захочется еще сколько-нибудь пожить?

– После три сутки гость должен объяснить, зачем он пришел.

– И когда объяснит?..

– Когда объяснит, то, конечно, еще может жить.

– Долго ли?

– Если у хозяина есть время ухаживать, гость может жить сколько захочется.

– А если времени нет?

– Тогда извини, пожалуйста!

– Так и говорят гостю прямо: «Извините»?..

– Прямо гостю этого нельзя говорить. У всякого хозяина для гостя есть свои слова. Если я не могу за гостем больше ухаживать, то рано утром иду в конюшню и хорошо кормлю коня моего гостя и хорошо его чищу. После того бужу гостя и хорошо его угощаю, ставлю все: шашлык, буза, чихирь, айран. Когда гость бывает сыт, он понимает: никакого нет праздника, а я так его угостил, – значит, надо уезжать. Гость встает, благодарит меня и отправляется в конюшню.

– Хорошо, – сказал я, – если гость поймет, а если он наестся и опять ляжет спать, что тогда делать?

– Пускай спит. А когда проснется, я возьму его за руку и поведу в свой сад. Птичка прилетает в мой сад и улетает. Когда птичка прилетает, я показываю на нее гостю и говорю: «Смотри, вот птичка прилетела!» А когда птичка улетает, я говорю: «Смотри, птичка улетела!» Сучок после птички качается, гость смотрит, а я говорю: «Птичка знает время, когда ей прилететь и когда улететь, а человек этого часто не знает. Почему человек не знает?» После этого всякий гость прощается и уходит за конем в конюшню.