Затычка Ризенбаума - Александр Шленский

Трудное это дело – не просто искать то, чего в помине нет, но еще и успешно это находить и грамотно использовать.

Недели через три после объявления мной начала поискового проекта ко мне в кабинет без стука не вошел, а просто ворвался Сема Нейман, визжа от восторга и победно потрясая свежей распечаткой. Сема жил непосредствено в офисе. Он спал несколько часов в сутки на диване, поставленном для него по моему личному распоряжению, проглатывал, как птенец, еду, которую впихивали ему в рот сердобольные коллеги, а все остальное время лазил по Интернету, всевозможным частным сетям, порой не гнушаясь взломами, и часто находил такие веши, что все только головами качали. У Семы был один недостаток – он не понимал никакого протокола и никакой субординации. Осененный идеей или осчастливленный очередной находкой, он мог в любое время ввалиться в кабинет к кому угодно, включая и президента, то есть, меня, чтобы срочно выразить свой восторг. Когда Сему выносили за дверь – он не обижался, а искал другую жертву. Ставить ему на вид и приучать к корпоративной культуре и этикету было бессмысленно. Равным образом можно было бы обучать корпоративной культуре, например, кенгуру. Послушает-послушает, а потом все-равно прыгнет на семь с половиной метров с места без разбега, как всегда.

И вот налицо очередной кенгуриный прыжок. Моя личная секретарь Елена Владимировна вынуждена оставить свой пост и брызгать на визжащего кенгуру холодной водой из бельевой брызгалки. Дома она брызгает на кота, чтобы не драл на столе скатерть, а на работе брызгает на Сему, чтобы не рвался ко мне в кабинет с воплями. Ничто другое в этих случаях не помогает.

Когда наконец порядок был восстановлен, и несколько подмокший фанат интернетовского поиска обрел способность нормально говорить, закричать от удивления захотелось уже мне. На самом деле, все это сильно смахивало на мистификацию или дурацкий розыгрыш. А именно, гражданин Швеции некто Франц Ризенбаум выставил на продажу свое изобретение. Покупатель получал эксклюзивное право производить, продавать и использовать в коммерческих целях устройство под названием «Универсальная затычка», с помошью которого можно затыкать все что угодно, где угодно и когда угодно. Автор изобретения мотивировал свое решение продать изобретение тем обстоятельством, что его отказалась финансировать шведская Королевская Академия Наук и частные фонды.

Нет! Конечно же это либо журналистская мистификация или чье-то откровенное жульничество! Не может такая сложная вещь как затыкание всего и вся, быть решена с помошью одного-единственного прибора. Даже если его изобретатель живет в Швеции. Кстати, имя и фамилия у него были вовсе не шведские. Что бы это все значило?

Знаешь, что все это значит?Вся твоя само-отдача?Ноль минус один!Ноль минус один!

Что бы это ни значило, но такие вещи требуют проверки: чем черт не шутит, пока бог спит! Я немедленно связался с изобретателем по телефону и получил весьма солидное и решительное заверение, что все, что я узнал о его изобретении – чистая правда, и я могу легко убедиться в этом прямо на месте.

Скоро сказка сказывается, но современный бизнес делается гораздо быстрее: кто не успел, тот опоздал. А кто опоздал, тот, как известно, пьет теплый чай, заваренный жженой пробкой от шампанского. Поэтому уже через день после описываемых событий я вылетел в Копенгаген, куда господин Ризенбаум приехал в надежде получить небольшой грант от фонда имени Нильса Бора на развитие своих изобретений. Мой звонок застал изобретателя врасплох, поскольку продать свое изобретение он уже почти и не надеялся, и даже не стал этого скрывать.

Разумеется, я задал господину Ризенбауму вопрос, почему он делает своему изобретению столь откровенную антирекламу. Ответ изобретателя оказался весьма неожиданным: устройство это столь мощное и настолько тонкое в управлении, что управлять им может только человек, безупречно владеющий собой, прежде всего своими мыслями. Люди, желавшие приобрести устройство, этими качествами не обладали, и поэтому все они после коротких испытаний отказались его приобретать Господин Ризенбаум порекомендовал мне тщательно оценить мои способности четко владеть своими мыслями, прежде чем решиться покупать его изобретение.

Я немало подивился этому обстоятельству, и в моей душе зашевелилось некоторое сомнение, но… Во-первых, я считал, что я умею четко и безупречно управлять своими мыслями. Я человек предельно организованный, и безусловно, я – полный хозяин в своей голове. А во-вторых, решение о проверке возможностей изобретения Ризенбаума уже было мной принято, а отменять собственные решения я крайне не люблю.

Глава 2

Если у тебя есть фонтан, заткни его…

Копенгаген встретил меня веселым солнечным днем и ясным прозрачным небом. Я попросил водителя такси немного покатать меня по городу перед тем как отвезти в отель. Чудесный город, «город королей и купцов, каналов и колоколен, злых троллей и добрых фей», как называл его Лев Барон. Терпкий морской запах на побережье, бронзовый Андерсен напротив городской ратуши… Близился полдень, и на площади Амалиенборг стояла большая толпа туристов. Таксист объяснил мне по-английски, что они собрались здесь поглазеть на церемонию развода караула, великолепное пышное зрелище. Увы! У меня не было времени ждать. Дела, дела!..

Я вошел в специально заказанный мной переговорный зал, где меня уже ждал изобретатель удивительного прибора. Франц Ризенбаум был не один. Рядом с ним сидел его брат-близнец Отто Ризенбаум. Франц сообщил мне, что его брат, профессор психологии одного из частных университетов в Стокгольме, является его компаньоном по бизнесу и консультантом по связям с общественностью. Третьим из присутствующих был адвокат братьев Ризенбаумов по имени Ларс Йоргенсен – единственный чистокровный швед в этой компании. Увидев его высокую плотную фигуру, нависшую над столом, я предложил ему присесть. В ответ голова Ларса вознеслась под потолок – он встал, продемонстрировав свой потрясающий скандинавский рост, и пожал мне руку холодным вежливым рукопожатием. Братья, как выяснилось, были австрийцами, переехавшими на жительство в Швецию и принявшими подданство этой страны. После кратких рукопожатий и приветственных слов мы перешли непосредственно к делам.

– Прежде всего, господин Лазурский, мы хотим предупредить любые Ваши сомнения в реальности нашего изобретения. Мы не мошенники и не аферисты, а ученые. Поэтому мы решили,– тут Франц сделал едва заметную паузу и обвел взглядом компаньонов,– мы решили предоставить вам прибор в опытную эксплуатацию бесплатно. Вы можете взять наш прибор с собой в Россию и использовать его по своему полному усмотрению в течение месяца. По прошествии месяца прибор перестанет работать. Если Вы к этому времени купите наше изобретение, мы продлим действие прибора на неограниченный срок, ну и разумеется, передадим вам всю технологию по изготовлению и эксплуатации подобных приборов.

Я пришел в небольшое замешательство.

– Вам следовало известить меня заранее, чтобы я мог позаботиться о транспортировке оборудования еще находясь в России. Подготовить площадку, найти субподрядчиков, имеющих опыт по монтажу подобной техники…

– Вы напрасно беспокоитесь. Наш прибор помещается в капсуле размером два на два миллиметра. Он сверхминиатюрен, и поэтому для Вашего удобства, чтобы Вы его не потеряли, он вмонтирован вот в эту авторучку Паркер, которую Вы будете носить с собой в течение всего времени испытания,– Франц Ризенбаум говорил по-английски, с заметным немецким акцентом, но очень четко и правильно.

– Вы уже, вероятно, прочитали в описании изобретения и аннотации к опытному экземпляру прибора,– размеренно продолжал Франц свои объяснения,– что наше устройство способно устранить любую структуру, существующую объективно как процесс, или объект, или даже природное или общественное явление, а также любую структуру, сушествующую субъективно, то есть чью-то мысль, или чье-то знание, или даже чье-то намерение. Причем устранение происходит, как Вы уже вероятно поняли из документов, не путем разрушения или уничтожения нежелательной части сушествующей реальности, а путем согласованного изменения развития всей нашей Вселенной, начиная с некоторого, строго определенного момента в ее прошлом.

– Да, это я понял, но мне все-же не совсем понятно, почему Ваше устройство называется именно «затычкой»?

Отвечать на этот раз стал Отто:

– Мистер Лазурский, попробуйте себе представить процесс развития любого явления как поток текущей воды. А теперь постарайтесь вообразить, сколько различных вещей появляется в нашем, не самом плохом из миров ежеминутно, ежесекундно. Неисчислимое множество потоков зарождается, сливается, разбивается на ручейки, часть их разливается в озера и океаны, часть мелеет и высыхает… Представили?