Абсурд - Денис Александрович Гущин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Матерь Божья… – сказал Багратион.
– Да? – отозвалась появившаяся из неоткуда женщина. Где-то он её уже видел… на иконе…
– Нет, ничего, простите, – быстро отмахнулся Багратион. Пульс явно усилился. Женщина исчезла, не оставив и следа.
– Хм… некоторым требовались годы, что бы её позвать, – сказал Гуля.
– То есть у вас это в порядке вещей? – спросил всё ещё шокированный Багратион. Его начало трясти.
– Ну, почти. Бога разве что молили обратить на нас взор 12 лет и 3 месяца, ну ещё там 10 суток и 5 часов. Вот, – отвечал Гуля, – хоть что-то из школьной программы запомнил.
– Ладно, к нему обращаться не буду… – Багратиона уже сильно трясло.
– Как знаешь, хороший выдался бы эксперимент, – с каким-то скрытым сожалением сказал Гуля.
– Не-не-не, мне твоих экспериментов с голубями, экспериментов с божествами и так и не сваренного супа хватило! – отнекивался Багратион.
– Суп бы хороший вышел… Ну, как знаешь. Пошли! – сказал Гуля и куда-то пошёл.
Гуля подвёл Багратиона к замку. Стражи не было. А ещё у них тут не то террористическая, не то аппозиционная партия ошивается, которую в замок кто-то должен не допускать. После входной арки во что-то, напоминающую приёмную в банке, их осмотрела стража – люди, облачённые в метал, и с бело-розово-голубым рогом на шлеме.
– Ну, у вас вроде всё чисто. Во славу единорога! – прокричал, видимо, девиз или лозунг стражник.
Багратион молча следовал за Гулей, лишь изредка поглядывая на стражей, а стража поглядывала на него, угрожающе рассекая воздух рогом.
И только сейчас на Багратиона снизошло понимание всего происходящего. До, него, наконец, в полной мере дошло, что он ни какой не Багратион, впрочем, своего имени он не помнил, а временное решение всё равно требуется. Что сейчас он идёт с каким-то психопатом, поедающим голубей сырыми, к какому-то королю, а по пути им встречаются стражники и рогами единорога в шлеме. Или что это такое?
Багратион остановился, Гуля сделал пару шагов и обернулся.
– Что с тобой? – спросил псих.
– Ничего, – резко промямлил Багратион и пошёл дальше. Гуля последовал за ним.
И всё же странно всё это. Короли, голуби, единороги. Куда его вообще занесло? И что странного в голубях? Птицы, как птицы.
Коридор казался бесконечным. Дверь и стража, дверь и стража, дверь и стража и так до бесконечности. И они ведь не ходят ни кругами, ни по этажам, а идут строго прямо. Что происходит?
У Багратиона поплыло перед глазами. Нет, это не от нервов. Точно не от нервов. В глазах начало двоиться. Либо психотропное что-то, либо… остальное в голову не шло. Споткнулся. Устоял. Упал. Тьма.
Свет. Боль в глазах. Тьма… опять?
Небо. Свет. В глазах боль, но Багратион смотрит. На сей раз он имя своё помнит, жаль не настоящее.
Шум в кустах.
Опять?
– Ты кто? – спросил Гуля.
– Какого чёрта здесь происходит? – спросил Багратион.
– Нет уж, это ты отвечай. Я тут голубку варю, а ты с неба падаешь!
– Чёрт… – Багратион опустил голову обратно на землю.
– Что-то не так? – спросил Гуля.
Стоит ли ему обо всём говорить?
– Где я? – спросил в ответ Багратион.
– Ты в Приозёрье, – спокойно ответил Гуля.
– Что ещё за Приозёрье? – возмутился Багратион, так как поляна совершенно точно была той же самой, а в первый раз Гуля ему не сказал где они.
– Равнина такая. Ты, я полагаю, не из нашего мира? – спросил Гуля.
– Похоже на то, – сказал Багратион спокойно, не обращая внимания, что Гуля допускает перемещение между мирами. Это его сейчас не волновало.
– Тебя, кстати, как звать? – задал вопрос Гуля.
Что в таких ситуациях отвечать? И всё же настоящего имени Багратион не помнил. Но ведь Гуля сам дал ему имя…
– Я имени не помню… – спокойно ответил Багратион.
– Хм… странно… ну ладно, я Гуля! – он протянул Багратиону руку. Багратион нехотя пожал её. – Хм… ну надо же тебя как-то назвать! Может Багратион? – предложил Гуля, тем самым введя Багратиона в ступор.
– Ну, давай, – как бы нехотя сказал вновь новоиспечённый Багратион.
Мысли Багратиона путались, а Гуля варил голубку. И никого ничто не смущало. Багратион посмотрел над лесом туда, где был замок. Естественно, крыш видно не было, как и самого замка. Но Багратион ведь видел его! Он ещё раз оглядел поляну и вновь убедился, что поляна та же самая. Этот мир казался всё странней.
– Слушай, Гуля, а мы тут так и будем сидеть? – спросил Багратион, желая уйти с этой поляны.
– Как хочешь, у меня голубка варится. Если ты уйдёшь, я не обижусь. Мы же друг друга толком не знаем. А вообще я не слышал, что бы иномирцы, как ты, попадали сюда последние лет 5, наверное.
– В смысле иномирцы? – с недоумением спросил Багратион.
– Ну, ты же минуты 2 назад сказал, что не из нашего мира.
– Ах да, – забылся Багратион.
– Да, это сложно для понимания. Когда мама мне рассказывала, я тоже не поверил, – спокойно отвечал псих.
– Ты же говорил, что не знал родителей, – незаметно для самого себя проболтался Багратион.
– Я не говорил такого, – недоумённо посмотрел на него Гуля. Так это разные Гули… или один?..
И только сейчас Багратион понял, что проболтался.
– Кто ты, чёрт побери, такой? – Гуля отскочил от Багратиона.
– Ты всё не так понял! – пытался объясниться Багратион, но делал лишь хуже. – Мы уже виделись! Ты так же ел голубей и дал мне имя Багратион! Потом ты повёл меня к королю, там я потерял сознание и… – Багратион недоговорил.
В его глазах потемнело так, что он мог видеть только то, что не дальше локтя вытянутой руки перед ним.
Перед ним возникло мужское лицо с мягкими чертами.
– Он не должен этого знать! – говорил появившийся человек. – А король так и так тебя казнил бы, считай я спас тебя от мучений. Впредь, аккуратней с выражениями.
Тьма отступила.
– …понимания, – Гуля взял паузу вдвое больше, чем до этого. – Когда мама мне рассказывала, я тоже не поверил, – как ни в чём не бывало, договаривал Гуля уже сказанную фразу.
– Ладно, допустим это нормально, – прокомментировал произошедшее Багратион.
– Непонимание это всегда нормально, – удивительно мудрую вещь сказал псих, но при этом он выглядел так, будто ничего не произошло.
Багратион пытался мыслить, но в голове всё смешалось воедино. И та пауза не давала ему покоя. А что если Гуля не тот, кем является? Бред. Он сумасшедший, а значит, критически мыслить не может.
И всё же странно
