Кошка на раскаленной крыше - Теннесси Вильямс

Брик (рассеяно): Нет. А что с ней случилось?

Маргарет: Кто-то в нее харкнул табачной жвачкой.

Брик (словно во сне): Харкнул табачной жвачкой?

Маргарет: Ну да, какой-то пьянчуга высунулся из окна гостиницы и заорал: "Эй, королева, эй-эй!" Бедняжка Сюзи повернулась к нему ангельской улыбкой, а он как харкнет табачной жвачкой прямо ей в лицо.

Брик: А ты откуда знаешь?

Маргарет (беззаботно): Как - откуда знаю? Да я там была и сама видела.

Брик (рассеяно): Наверное, смешно было.

Маргарет: Только не для Сюзи. Она заверещала, будто ее режут. Пришлось остановить процессию, снимать ее с трона... (Видит в зеркале выражение его лица, слегка переводит дыхание и резко поворачивается к нему лицом. Пауза десять секунд.) Почему ты так смотришь на меня?

Брик (тихо насвистывая): Как, Мегги?

Маргарет (напряженно, со страхом): Ну, вот только что, когда я взглянула в зеркало, а ты начал свистеть. Мне даже нехорошо стало! И я заметила - ты очень часто на меня так смотришь. О чем ты думаешь в этот момент?

Брик: Я не сознавал, что смотрю именно на тебя, Мегги.

Маргарет: Зато я сознавала! О чем ты думал?

Брик: Не помню, Мегги. Ни о чем.

Маргарет: Думаешь, я не знаю?

Брик (холодно): Что ты знаешь, Мегги?

Маргарет (рыдает долго и страшно. С трудом подбирает слова): А то, что во мне произошло... какое-то страшное... перерождение. Я стала грубая, бесцеремонная (добавляет, почти с нежностью) и жестокая! Вот ты и заметил! Невозможно было не заметить. Я стала... не такой уязвимой, мне нельзя быть больше уязвимой, нельзя. (Полностью овладев собой.) Но знаешь, Брик?

Брик: Ты что-то сказала?

Маргарет: Нет, только собиралась. Я хотела сказать, что становлюсь одинокой. Очень одинокой!

Брик: Все к этому приходят...

Маргарет: Оказывается, можно быть одинокой, когда живешь с человеком, которого любишь. Даже больше, чем когда рядом нет никого и ты совершенно одна. Если он не любит тебя...

Пауза. Брик, хромая, идет к авансцене и спрашивает, не глядя на нее.

Брик: А ты хотела бы жить совершенно одна, Мегги?

Еще пауза. У нее перехватило дыхание. Затем, справившись с собой, она кричит.

Маргарет: Нет! Пока нет! Нет! Ни за что на свете! (Еще раз судорожно вздыхает. Еле сдерживается, чтобы не разрыдаться, потом с огромным усилием переключается на текущие дела.) Приятно быть под душем?

Брик: Угу.

Маргарет: Вода прохладная?

Брик: Нет.

Маргарет: Но тебя она освежила?

Брик: Немного...

Маргарет: Я знаю, чтобы тебя сразу освежило.

Брик: Что?

Маргарет: Растирание спиртом. Или одеколоном!

Брик: Одеколон хорош после тренировки, а я уже давно не тренировался, Меги.

Маргарет: Но ты в хорошей форме.

Брик (безразлично): Ты так думаешь, Мегги?

Маргарет: Я всегда думала, что алкоголики быстро теряют свежий вид, но я ошиблась.

Брик (сухо): Спасибо.

Маргарет: Ты единственный алкоголик на моей памяти, который не расплылся.

Брик: Я становлюсь дряблым, Мегги.

Маргарет: Рано или поздно это случиться. И Скиппер уже начал было сдавать, когда... (Внезапно замолкает.) Прости. А я-то мечтала: вдруг алкоголь тебя обезобразит и тогда страдания великомученицы Мегги станут не такими жуткими. Но нет в жизни счастья, нет. Ты будто еще похорошел с тех пор, как подружился с бутылкой. Мускулы разгладились, движения стали мягче; не подумаешь, что ты спортсмен. (Слышно, как на лужайке играют в крокет; стук молотков и отдаленные голоса.) Впрочем, ты всегда выступал, будто тебе и не важно, как закончится игра. А сейчас, когда ты проиграл, просто ушел с поля, в тебе появилось какое-то новое очарование. Очарование побежденных. Я встречала его у стариков и безнадежно больных. Ты всегда так спокоен, невозмутим. (Доносятся звуки музыки.) А там все играют в крокет. Луна появилась. Белая-белая. Только начинает немного темнеть... Ты был потрясающим любовником, Брик, потрясающим. Я думаю, потому что сам был всегда равнодушен к постели. Разве я не права? Все было естественно. Просто, само собой. И, так ни странно, такое безразличие украшало тебя. И знаешь, если б я поняла, что мы никогда, никогда больше не будем вместе, я бы бросилась в кухню, схватила бы самый длинный и острый нож и проткнула себе сердце. Клянусь тебе! Только у меня никогда не будет очарования побежденных, никогда! Хотя сдаваться я не собираюсь, но и победы боюсь! (С лужайки вновь доноситься стук крокетных молотков.) Это будет победа драной кошки на раскаленной крыше. Ее задача - как можно дольше продержаться там, насколько хватит сил... А там все играют в крокет! (Игра в крокет набирает темп.) Сегодня поздно вечером я снова скажу тебе, что люблю, и, наверное, ты будешь настолько пьян, что, может быть, и поверишь мне. А там все играют в крокет... И Большой Па умирает от рака... О чем ты думал, когда я поймала на себе твой взгляд? Ты думал о Скиппере? (Брик берет костыль, встает.) Ах, прости, прости. Но игра в молчание когда-то подходит к концу. (Брик подходит к бару, быстро выпивает порцию виски и растирает голову полотенцем.) Она не может длиться вечно... Если что-то грызет твою память и рвет воображение, молчание не поможет. Нельзя запереть горящий дом на ключ в надежде забыть о пожаре. Сам по себе пожар не утихнет. Если о чем-то долго молчишь, оно растет, растет в тишине, как опухоль... Пора одеваться, Брик.

Брик (роняет костыль): Я уронил костыль. (Он уже не вытирает голову, но еще стоит у полотенцесушителя в белом махровом халате.)

Маргарет: Обопрись на меня.

Брик: Не хочу. Дай мне костыль.

Маргарет: Обопрись на мое плечо.

Брик (неожиданно вырываясь): Не хочу я опираться на твое плечо, дай мне костыль! Ты дашь мне костыль, или мне на четвереньках ползти...

Маргарет: Вот он, вот, возьми! (Резко протягивает ему костыль, почти толкая его.)

Брик: Спасибо...

Маргарет: Не стоит кричать друг на друга. В этом доме стены имеют уши... (Брик, хромая, идет к бару.) Давно ты так не кричал на меня, Брик... Что-то в тебе надломилось... Это хороший знак. У игрока обороны сдают нервы.

Брик (оборачивается и безучастно улыбается ей со стаканом в руке): А его все нет, Мегги.

Маргарет: Кого?

Брик: Щелчка, который я слышу, когда нагружаюсь до нормы. А после полный покой... Ты не сделаешь мне одолжение?

Маргарет: Может быть: Какое?

Брик: Просто говори потише.

Маргарет (хриплым шепотом): Я сделаю тебе такое одолжение, могу и совсем замолчать, если ты тоже сделаешь мне одолжение и забудешь о выпивке, до конца сегодняшнего торжества.

Брик: Какого торжества?

Маргарет: Дня рождения Большого Папы.

Брик: А сегодня день его рождения?

Маргарет: Ты прекрасно знаешь!

Брик: Но я совершенно забыл.

Маргарет: Так я тебе напоминаю...

Они оба ведут себя, как пара мальчишек после ожесточенной драки: тяжело дышат и подозрительно поглядывают друг на друга издалека.

Брик: Твоя взяла, Мегги.

Маргарет: Черкни только пару слов на этой открытке.

Брик: Сама напиши.

Маргарет: Это твой подарок и рука должна быть твоей. Свой я ему уже отдала.

Напряженность между ними вновь возрастает, голоса вновь становятся пронзительными.

Брик: Я не покупал ему подарка.

Маргарет: Я купила за тебя.

Брик: Ты покупала, ты и пиши.

Маргарет: А он пусть поймет, что ты просто забыл о его дне рождения?

Брик: А я и забыл.

Маргарет: Так нечего об этом трезвонить.

Брик: Не хочу его обманывать.

Маргарет: Напиши: "С любовью, Брик" - вот и все: ведь надо.

Брик: Раз не хочу - значит, не надо. Ты все время забываешь про условия, на которых я остался с тобой.

Маргарет (выпаливает раньше, чем успевает подумать): Ты остался со мной! Ты остался со мной! Да мы просто сидим в одной клетке!

Брик: Ты должна соблюдать условия.

Маргарет: Их невозможно выполнить!

Брик: Тебя никто не заставляет...

Маргарет: Тише! Кто там? Кто там за дверью?!

В холле раздаются шаги.

Мей (за дверью): Можно зайти на минутку?

Маргарет: Ах, это ты, Мей! Конечно, заходи, доргая!

Входит Мей, неся над головой снаряжение для стрельбы из лука для женщин.

Мей: Брик, это твое?

Маргарет: Да нет же, Мей, это приз Дианы - Охотницы. Я выиграла на соревнованиях в колледже.

Мей: Разве можно оставлять без присмотра такие штуки в доме, где полно детей? Дети с нормальным развитием обожают играть с оружием.

Маргарет: "Дети с нормальным развитием", если они воспитаны, не хватают чужие вещи.

Мей: Мегги, милочка. Если бы у тебя были дети, ты бы поняла, как смешно звучат твои слова. Будь добра, запри это, а ключи убери подальше.

Маргарет: Не бойся, Мей, твоим детям ничто не угрожает. У нас с Бриком есть лицензии на охоту с луком и стрелами. Как только откроется сезон, мы поедем на озеро охотиться на оленей. С собаками, бегом, по лесам... (Уходит со снаряжением в чулан.)

Мей: Как твоя нога, Брик? Болит?

Брик: Не болит. Только чешется.

Мей: Ах, Брик, как жаль, что тебя не было в гостиной после ужина. Дети устроили концерт. Полли играла на рояле, Бастер и Снни - на ударных. А потом потушили свет и Дикси и Трикси танцевали на пуантах, все в блестках, словно феи! Большой Па буквально сиял от счастья!