Моя герилья (СИ) - Ренсинк Татьяна

* - из очерка «Современное положение Каталонии», опубликованном 2 сентября 1808 г. в «Gazeta militar y politica del Principado de Cataluna».

Глава 1

В ту ночь Ален не мог заснуть. Он лежал в койке в отведённой для него, как пассажира, каюте английского корабля «Идиллия» и смотрел на низкий потолок. Он вспоминал года, которые пришлось пережить. Ален знал — впереди время ещё более трудное и возможно смерть отыщет его быстрее, чем хотелось бы, но он выбрал этот путь сам...

Он уже некоторое время жил то в гостиницах Англии, то уходил в плавание в качестве квартирмейстера на судне «Pathik». Их дружная команда, принимая на борту и, как своего товарища, жену капитана, с частыми успехами захватывала корабли по пути к тёплым странам, чтобы и полюбоваться красотами земли, и заполучить побольше добра на жизнь дальше...

Всё, казалось, шло мирно, а воспоминания о встрече с одной особой в Испании не давали Алену покоя. Он помнил её отказ отправиться вместе, чтобы покинуть Испанию. Ведь там жизнь становилась сложнее, где угроза войны не отступала. Но... отказ...

Позволив ей, Фернанде Бенитез, уйти, Ален думал, забудется, отпустит и пройдёт, но она упрямо возвращалась к нему не только в воспоминаниях, но и во снах. Будто был околдован навсегда неведомыми чарами...

Не слушая ни советов друзей вокруг, ни своих мыслей, он продолжал жить и пытаться забыть все чувства, что разбудила в нём та милая девушка... Так пришла очередная весна... Именно тогда Ален получил из рук своего капитана конверт, который передал им начальник порта, когда вернулись в Англию из довольно долгого плавания.

То было сообщение именно из Испании, от их моряка — Сета, кто несколько лет назад уехал туда к своему брату, чтобы помочь спастись от французов. Узнав, что те были долгое время в плену, Ален с капитаном понимали - дела в Испании обстоят куда хуже, чем думали.

Благодаря тому, что Сет в Испании был не один, удалось бежать из плена, но положение дел только ухудшалось. Он так же сообщил и то, что видел Фернанду Бенитез: видел её, убежавшую из дома сестры с пистолем и шпагой в руках. Заканчивая письмо, Сет просил о помощи вернуться назад и написал, где ждать весточки, если не откажутся помочь.

Но капитан и не думал отказываться. Он сразу предложил Алену собираться в путь. Только предупредил ждать, поскольку покинуть берег смогут не раньше, чем через неделю. Ален понимал: капитану надо отвезти детей и супругу домой, дабы оставить их на этот раз здесь, в более спокойном месте, а не брать с собою, как было до сих пор.

Пока ждал в порту, Ален быстро нашёл, где и как сделать себе испанские документы. Обдумав вдруг созревший план, он отослал вслед за уехавшим капитаном записку c объяснениями. После этого Ален пассажиром отправился на первом английском судне в сторону Испании...

...Английский корабль «Идиллия», на котором он был, вскоре прошёл пролив Ла-Манш, где ещё несколько кораблей патрулировали из-за опасения, что французы могут напасть на Англию. Выйдя ранним утром на шканцы* «Идиллии», Ален вновь погружался в свои мысли и наполнялся надеждами, что все, ради кого он отправился в путь, ещё живы. Он следил за движением каждого моряка вокруг...

Было непривычно находиться теперь пассажиром и не участвовать в команде. Ветер холодил его щёки, и Ален сразу отметил — ветер с запада, слабый. Корабль идёт под всеми парусами довольно быстро по ровным волнам, где лишь иногда наблюдались пологие валы.

Однако тишина длилась не долго. В считанные минуты перед ним показался приближающийся корабль французов. Капитан тут же взял подзорную трубу, присмотрелся к судну и, быстро что-то вымолвив лейтенанту рядом, провозгласил:

-Свистать всех по местам! Корабль к бою!

Тут же раздался бой барабанов, топот моряков, выкрики спешить. Корабль стали разворачивать боком, пока палубу окатили водой и присыпали песком. Юнги бегали с картузами для пушек, пожарные занимали места у помп, переборки убрали...

Очень скоро пушки были забиты порохом, ядрами и выдвинуты в открытые порты:

-Корабль к бою готов!

-На грот-руслень**! Отдать якорь! - кричал капитан.

-Разрешите участвовать в бое, кап! - поспешил встать перед ним Ален, и капитан дал согласие только когда оставил его со штурманом у штурвала, а сам спустился к лейтенанту.

Выхватив пистоли, все приготовились встречать приближающуюся лодку французов, которые решили скорее перебраться сюда, чтобы завладеть «Идиллией» как можно быстро...

* - шканцы - палуба в кормовой части парусного корабля.

** - грот-руслень - площадка, устроенная снаружи корпуса судна на уровне палубы, против грот-мачты.

Глава 2

«Идиллии» в начале боя не так везло. Первые выстрелы с французского корабля и от забирающихся на борт французов, первые раненые, убитые, среди которых оказался и штурман...

Корабль вздрогнул с большей силой от попавшего в него ядра. Штурман тут же пал. Ален пошатнулся. Он скорее ухватился за штурвал, продолжая вести судно встать боком и дать нанести ответный удар.

-Взвести затвор! Цельсь! Пли! - звучали приказы капитана, и пушки «Идиллии» гремели.

Оба корабля окутались дымом, сквозь который моряки бились с напавшими французами, отбиваясь, выбрасывая их то живыми, то мёртвыми за борт. От попадающих ядер разлетались щепки, стучали падающие тросы.

Выстрелы гремели беспрестанно, корабли содрогались. Ядра сметали на своём пути всё и всех. Груды трупов тут же лежали у мачт, куда их только и успевали оттаскивать. Раненых волокли прочь, вниз, а остальные бились за жизнь.

Ален крепко держался за штурвал, стараясь через дым и бойню разглядеть вражеское судно и действия своих. Он в прекрасный момент повернул «Идиллию» оверштаг*, и моряки смогли со следующего бока нанести удар по французскому кораблю. Затем Ален снова повернул судно оверштаг, проведя его позади вражеского, пока тот пытался развернуться следом...

-Превосходно! - кричал капитан, видя, как французы недоумевают и им не ударить по «Идиллии», пока той удаётся наносить удар за ударом. - Потрясающе!

Капитан вбежал скорее к Алену, крепко обняв его за плечи, чуть ли не танцуя прямо на месте от счастья за видимую победу.

-Вам повезло, кап, что «Идилия» манёвреннее, чем французский неуклюжий двухпалубный! - воскликнул Ален, гордый за то, что сумел оказать такую помощь. - Только они не сдадутся...

Он видел, как вражеское судно развернулось и стремительно шло на них. Корабли снова сблизились, и вылетевшее ядро из дальней пушки французов мощно ударило «Идиллию». Корабль от такого будто приподняло. В ушах снова стоял сплошной гул, грохот выстрелов. Ален только и успел взглянуть на соседнюю мачту, как та с треском упала рядом с ним.

Выпутываясь из вант, Ален заметил, как лейтенант пытается рулить, но всё тщетно. Оглушённый Ален пытался вернуться, чтобы помочь, но «Идиллия» не могла держаться к ветру. Ядро за ядром летели. Дым ослеплял, и снова вздрогнула палуба, и послышались крики раненых.

Только Ален рассмотрел, что корабль противника собирается развернуться, то понял: теперь есть время между бортовыми залпами.

-Убрать последние паруса! - скомандовал капитан, пока Ален, вернувшись всё же к лейтенанту у руля, помог поставить «Идиллию» круче к ветру...

Вновь дым и залпы. Вновь ветер и свист щепок. Ален в одно мгновение взглянул на лейтенанта, с которым пытался удерживать корабль, но тот уже лежал рядом без головы. Окинув взглядом остальных, Ален видел, что почти все, кто был на шканцах, погибли: и матросы, и офицеры, и морские пехотинцы. Его разрывало изнутри. Он хотел накинуться на французов, вырвать из них жизни один за другим, но руль оставлять без присмотра было нельзя, ни при каких обстоятельствах.