Черные полосы, белая ночь. Часть 1 (СИ) - Анастасия Калько

Денег на покупки хватило, благодаря скидкам, которые часто устанавливал этот магазин.

"Вечер не пропал зря!" - Белла уложила покупки в багажник и оседлала мотоцикл.

* БЕЛЛА И НАТАША

Въехав малым ходом в проулок, Белла загнала мотоцикл в гараж-ракушку и сняла с багажника пакеты. "Уф, все откладывала поход в магазин, пока не позаканчивалось все, а теперь непонятно, то ли я несу пакеты, то ли они - меня!".

Ее дом стоял возле парка (миниатюрная копия Летнего сада в Питере). За оградой уже все стихло, только шелестела листва. "И немудрено, - посмотрела на часы Белла, - называется, сходила за хлебушком! В белые ночи забываешь о времени!".

Она потащила пакеты к подъезду.

Разбирая покупки, Белла не могла отделаться от мысли, что из-за ограды сада кто-то смотрел на нее, когда она парковалась и волокла покупки к крыльцу. "Да ну, чушь. Конец года выдался тяжелым, экзамены - жуть, вот и кажется невесть что. Креститься надо!".

Белла закрыла шкафчик для бытовой химии в ванной и вернулась к холодильнику, чтобы достать продукты для легкого ужина.

И тут в дверь постучали. Вернее, еле слышно поскреблись. Девушка нахмурилась. Сейчас, когда они со Стасом находились в стадии очередного разрыва, больше навещать ее по вечерам было некому. И почему стучат, а не звонят?

— Кто там? - все-таки спросила она и выглянула в глазок. Чья-то неясная фигура. Черная футболка, джинсы. Прическа короткая.

Человек снова поскребся в дверь, привалившись к косяку.

— Белла, открой... Это я... Это Ната...

"Не может быть!!! Нет, с ночами на крыше надо завязывать. Крепкий кофе, сигареты, рассвет над заливом, город на ладони - это клево в 20 лет, а после 30 уже крыша едет от перегрузки!" - думала Белла, открывая три замка и снимая цепочку. - "Говорят, она будет прорываться на юг, к переправе, что она может делать здесь?!" - толкались мысли в голове у Беллы.

Да, это была Наташа. Ее лицо с правильными чертами, ярко-синие глаза... Вот только очень бледная, одежда в пыли и разводах... И стоит как-то странно, скособочившись, как от боли.

— Хорошо, что я легко запоминаю адреса, - выдохнула Наташа. Она вдруг тихо сползла на коврик, цепляясь слабеющими пальцами за косяк.

— Господи! - ахнула Белла. Она была заядлой походницей и хорошо освоила навыки первой помощи, поэтому в следующую секунду подхватила потерявшую сознание Нату под мышки и втащила в прихожую. Руки едва не разжались; Наташа была статной мускулистой девушкой. "Надеюсь, соседи ее не видели? Хотя, старики слева в это время смотрят какое-нибудь "мыло" после новостей, а Ангелине из правой квартиры все пофигу кроме ее малыша... Вот это да... Наташа пришла ко мне. А я ей только вчера письмо отправляла!".

Наташа тихо стонала. Ее руки, там, где их не прикрывали короткие рукава футболки, были грязны и исцарапаны, джинсы прорваны, на коленях ссадины.

Когда Белла попыталась усадить ее на табуретку, Наташа вскрикнула и открыла глаза.

— Ребра болят, - морщась, прошептала она.

— Ты что, с Крепости сиганула?! - Белла включила свет и наконец-то рассмотрела ее.

— С электрички, - ответила Наташа, - в Обухове зашли с проверкой... Не хотелось, чтобы меня узнали.

— Ну ты даешь, - только и сказала Белла.

— Хоть и сгруппировалась, все равно хорошо долбанулась, - Наташа потерла лодыжку. - Рассчитывала в канаву с водой приземлиться, но угодила в стога. Хорошо хоть, не на камни...

Белла ошарашенно смотрела на нее. Сама она тоже была бесшабашной, любила экстрим: крыши, байк, тарзанка... Но прыгать с электрички на полном ходу?!

— Белла, - устало выдохнула Наташа, сгорбившись на стуле, - мне больше не к кому обратиться. Можно я несколько дней отсижусь у тебя, а потом попробую прорваться домой? Ты поможешь мне?..

Белла молча смотрела на нее, свою подругу по переписке. В Интернете на Наташу со всех сторон лились потоки ругани. Женщин раздражало то, что Ната не похожа на них; мужчины негодовали от того, что девушка овладела исконно мужской профессией и преуспела... Это было на первом месте, вытесняя даже "праведный" гнев против "особо тяжкой" преступницы...

Наташа ждала ее решения, прислонившись к стене и закрыв глаза.

— Ты голодна? - спросила Белла.

— Пить хочется, - не открывая глаз, ответила Наташа. - И сигарету...

Стакан "Святого источника" она жадно осушила одним глотком. Второй выпила уже врастяжку после тонкой сигареты с ментолом и немного ожила. Лицо прояснилось, взгляд стал более осмысленным, но оставался страдальческим.

— Да, голодная, - сказала она. - Так ты приютишь меня ненадолго, Лестранж?..

— Конечно, - ответила Белла. - Сейчас я спроворю ужин, а потом займемся твоими синяками. Ты спятила, прыгать с поезда! И как от Обухова добиралась?

— Когда как, - в кухне Наташа устроилась на "уголке" у стола, пока Белла жарила картофель-фри и отваривала сосиски, - когда "стопом", когда на своих двоих. Один раз даже канал переплыть пришлось. Вода, как лед, я не мерзлячка, но до сих пор знобит.

Она передернула мускулистыми плечами и обхватила себя руками.

— Я заварю чай с медом, - Белла включила чайник, - ты с Югов к нашей воде не привыкшая.

— Я за год от любой воды отвыкла, - мрачно ответила Наташа, - кроме душевой, с видеокамерой. Думала, и плавать разучилась. А уж какой мед на вкус, не помню вовсе.

— А я думала, опять вброс, - Белла накрыла сковородку крышкой и закурила у открытого окна, - один раз уже была "утка" про побег. Я даже расстроилась, узнав, что это фейк!

Наташа усмехнулась, но от боли в ребрах поморщилась и только кивнула:

— Да, мне Витя Уланов рассказывал про эту брехню. Я долго смеялась. А Ефим говорил, что про меня каждую неделю в Интернете какую-нибудь хрень придумывают.

От плиты потянуло таким ароматом жареной картошки на рафинированном масле, что у Наташи потемнело в глазах от голода. В свое время их хорошо тренировали, приучая по несколько дней обходиться без пищи в марш-бросках, но сейчас она чувствовала, что выбилась из сил и изнывает от голода. "Стареешь, мать, - подумала она, цепляясь за угол стола и стараясь сидеть ровно, - чего это ты вдруг так расклеилась?".

— Ну и как у вас там теперь? - спросила Белла, вылавливая из кипятка сосиски. К счастью, она не заметила Наташиного недомогания.

— А я почем знаю? - пожала плечами Наташа. - Я ведь считай полтора года там не была. Новости ты и сама смотришь. А я даже россиянкой себя ощутить не успела, как загремела кандалами... А что это за мед такой странный, зеленый?

— Алтайский, с прополисом, - Белла показала ей баночку, - хорошо согревает и от простуды самое то. Тебе нужно для профилактики. Тебе отрезать хлеба?

— Да, два куска... или три, - Наташа смутилась. - Я не обжора... Просто в прошлый раз я ела вчера утром в Угловке, пирожок и то, что в автомате гордо называлось "кофе черный крепкий"...

— Чем дальше от большого города, тем хуже кофе в автоматах, - Белла подвинула к ней тарелку. - Кронштадтский хлеб очень вкусный, даже в Питере такого нет.

После ужина и чая Наташа совсем ожила. Весь день ее пугали подступающая к горлу тошнота и накатывающая волнами головная боль, и девушка думала, что это сотрясение мозга. Сейчас дурнота прошла. Теперь о пережитом сегодня напоминали только ноющая нога и бок. "Сейчас посмотрим, что там, - подумала Наташа, помешивая в чашке остатки зеленого меда, - и надо бы помыться!".

*

Ребра оказались не сломаны, и Наташа перевела дыхание: повезло! Но почти вся левая половина тела от подмышки до пояса превратилась в сплошной черно-лиловый кровоподтек с воспаленными ссадинами. Плечо распухло от ушиба. Колени были сбиты в кровь, и левая нога от ступни до щиколотки угрожающе раздулась почти вдвое. А ступни были в таком состоянии, что, когда Наташа, охая, стащила обувь, Белла вздрогнула:

— Ты по гвоздям ходила, или по кипятку?

— Забыла купить носки, - Наташа сокрушенно рассматривала стертые разбитые ноги, сидя на бортике ванной. Ее лицо и руки там, где их не прикрывала одежда, после злого июньского солнца и хлесткого северного ветра приобрели стойкий красный оттенок, резко контрастирующий с ровной белизной остального тела.

Белла принесла домашнюю аптечку и покачала головой. Хоть бы Наташа не расхворалась с дороги.

— Где ты ночевала? - спросила она, осторожно промывая и прижигая ссадины и царапины. Наташа, прикусив губу от щиплющей боли, ответила:

— В Малой Вишере, в списанном вагоне...

— Перед сном выпьешь липового чая с малиновым вареньем, - Белла взяла тюбик с мазью от синяков.

— Сестра милосердия, - вполголоса заметила Наташа.

— Не угадала, я учительница. Русалка.

— А я хотела быть модельером, - Наташа неловко пошевелилась и невольно ругнулась от судороги, схватившей тут же ногу. - Давно это было...

Она замолчала. Белла обработала ее травмы и открыла краны в ванне:

— Бери в шкафчиках все что нужно: шампунь, гель, мочалки. Полотенца здесь. Я принесу тебе пижаму и халат.

— Белла, - остановила ее Наташа, - я ведь Навицкая, сбежала при этапировании. Меня собирались судить за особо тяжкое. Я просто хочу прояснить для тебя картину. Ведь и дня не проходит, чтобы меня не осыпали бранью в Интернете... Но ты помогаешь мне?