Монстр в отражении - Мария Власова

– А мне кажется, нам есть, о чем поговорить, – давит монстр, заламывая руку, чтобы вытащить из-за спины нож.

Я почувствовала, как он его вытащил, но не видела. Все время пока мы падали, боль затихла, но, стоило ему убрать нож, снова усилилась, перед глазами потемнело, а тело ослабло. Руки не смогли удержаться, как и ноги, и я почти полетела вниз, в последний момент он схватил меня за руку и сжал так, что аж ребра захрустели.

– А ведь это только малая часть той боли, что ты мне причинила, Моя Слабость, – с ненавистью проговорил он мне на ухо.

Наяна начала опускаться, яркие солнечные лучи раскрасили ее кожу в золотистые оттенки, а кожаные крылья словно загорелись огнем из солнечных отблесков. Сердце остановилось на мгновение, стоило осмелиться и посмотреть монстру в глаза. В них горели те же искорки, правда, алые, полные зла. Мои руки задрожали от желания коснуться его глаз, будто бы это сможет снять моё наваждение. И я сделала это вопреки логике, здравому смыслу и прежде всего его презрительному взгляду. Пальцы коснулись нежной кожи век, и боль в спине стала меньше, почти незаметной на фоне ритмичного биения сердца в ушах. Он прикрыл глаза, будто принимая это касание, а затем просто отпустил. Приземление не было мягким, даже если учитывать то, что я упала в прибрежный ил и сразу же увязла почти по пояс, утонув в нем.

Наяна мягко опустилась подальше от берега и отпустила монстра. Даже без своего шлема и перчаток смотрится он весьма зловеще. Надо бежать, но не знаю, куда и как. Дернулась от него в сторону, но застряла еще больше. Эй, так не честно! Он достал из ножен меч, и я невольно икнула от страха. Из головы сразу испарилась куча насущных вопросов от: где мы и почему ещё живы, до: почему вода в реке мутного розового цвета. В одной его руке меч, который он так вальяжно, как когда-то, волочит по земле. Во второй руке нож, который я собственно и всадила ему в спину. Он идет ко мне, пошатываясь, но от этого не менее пугающе. Отступаю к реке, но ил, как назло, не дает толком двигаться.

– Неужели ты действительно думала, что сможешь меня убить, женщина? – закричал он даже без своего шлема жутко и опасно.

 Что, по его мнению, я должна ответить на этот вопрос? Монстр не может меня убить, мы связаны. Умру я, умрет и он! Подошел ко мне, навис как палач над смертником. Он бросил нож в ил и, скривившись в злой гримасе, поднял свой клинок над своей головой.

– У меня не было выбора! – кричу, не выдержав, и закрываюсь от него руками.

Меч падает возле меня в ил, затем монстр с легким стоном рухнул на колени передо мной. С опаской опускаю руки, смотря на то, какого серого, почти черного оттенка его кожа, и как в глазах исчезают искорки, а взор затуманивается. Он тяжело дышит, как усталый путник. У меня даже слов нет от удивления, пока он не падает на меня, заставив окунуться в ил.

– Яд, – еле слышно говорит он с уже закрытыми веками, – ты мой яд.

Какой ещё яд?! Опять он за свое, помнится, он уже обзывал меня ядом! Тоже мне, невинный ягненок! Сколько людей он убил, а я даже его прибить не смогла!

– Яд? Чего? – опешила от такого заявления и от того, что его голова покоится на моей груди.

Придуривается что ли? Схватила его за волосы и дернула, пытаясь убрать с себя, в итоге получила только носом в ребро. Синяк точно от его носа останется, просто ужас какой тяжелый. Да ещё и лицо его на моей груди, ледвижское платье с высоким воротом, но от смущения явно не спасает.

– Эй, хватит придуриваться! – кричу на него с красными от стыда щеками.

Лежит себе на моем добре и в нос не дует! Вот же оккупант проклятый! В этот раз хватаю не за волосы, а за лицо. Поднимаю его, упираясь руками в пухлые щеки, кряхтя от натуги. Какой же он все-таки тяжелый! Откормился на ледвижской кухне, а мою еду есть не хотел!

– Монстр! – кричу на него, смотря в серое лицо. – Просыпайся монстр!

Ноль реакции, а я была уверена, что взбесится и перестанет меня дурачить. Может он того, без сознания? Руки устали, так что пришлось отпустить его и снова получить носом, но в этот раз в правую грудь. Вот же изверг! Пыхчу от злости и спиной все глубже зарываюсь в ил, я так и помереть могу под его тушей. Хлопаю его по щеке, ноль внимания, даже когда в истерике бью туда, куда могу достать.

– Да какого чёрта?! – почти плачу от бессильной злобы, испробовав все возможные способы пробуждения.

«Он что умер?» – возникает мысль, от которой мурашки идут по коже.

Я ведь так точно в этом иле умру! Из-за этого плакать хочется или из-за поцарапанных об его броню рук, других причин нет и быть не может! Зло ударяю его рукой по пустой голове и замечаю что-то яркое под его волосами. Пёрышко что ли? Оно привязано к небольшой деревяшке с длинной иглой на конце, что вонзилась в шею монстра. Что это ещё такое? Достаю эту странную вещь и чувствую легкий испуг, игла напоминает оружие, да ещё капает с нее что-то черное, с запахом чеснока. На монстра напали? Когда? Оглядываюсь по сторонам и впервые замечаю, что Наяны нет. Так, а куда делась эта здоровенная оса? Не могла же оса размером со слона банально исчезнуть? Жаль я была слишком занята избиением монстра и не заметила, куда она исчезла.

– Наяна? – зову неуверенно и сразу же жалею о своем поступке.

Он появляется из густого леса, огромный и рыжий. Если я думала, что монстр высокий, то это существо настоящий великан. Именно существо, на человека и даже на серенького оно никак не тянет. Лицо, руки и голый торс покрыты шрамами, словно на коже пупырышки. К тому же на лице и