Грешные желания - Мэгги Дэвис

Габи бросила взгляд на Бискайнский залив, всматриваясь в его зеленовато-голубые воды, сверкающие сквозь живой занавес из цветущих кустарников и пальм. На якоре в открытом море стояла яхта, великолепное белое моторное судно, внешний вид которого напоминал технику далекого будущего. Банкет Латиноамериканского общества культуры и показ модных новинок являлись самыми престижными светскими событиями летнего сезона в Майами. Обзор их должен был появиться в отделе светской хроники «Таймс джорнэл». Это было первое настоящее задание Габи, проработавшей всего три недели на новом месте. К сожалению, никто не сообщил ей, что следует делать, если одна из моделей свалится с демонстрационного помоста в пруд.

Музыканты как ни в чем не бывало исполняли уже надоевшую мелодию, и немало удивленная Габи увидела, что за исключением фотографов, которые все еще щелкали своими аппаратами, никто больше не интересовался барахтающейся в пруду девицей. Представительница дома моделей «Неймана-Маркуса» сделала очередную попытку объявить короткий перерыв, но ее слова тонули в общем гаме.

Криссет Вашингтон вылезла из пруда и плюхнулась на стул рядом с Габи.

— Этого и следовало ожидать, — произнесла она с тяжелым вздохом. — Детка была под таким кайфом, что, выйдя на подиум, не смогла обойтись без автопилота!

Габи наблюдала за пострадавшей моделью, которая предпринимала очередную попытку подняться на ноги. Широко распахнутые зеленые глаза девушки смотрели на окружающих совершенно бессмысленно.

— Эй! — Габи старалась перекричать толпу. — Может быть, кто-нибудь все же поможет ей выбраться из воды?

Криссет наклонилась к ее уху.

— Там всего около четырех дюймов глубины. Девочка не утонет, не беспокойся, — с этими словами она приподняла ногу и посмотрела, как вода стекает с ее золотистых сандалий. — Во всяком случае, милая, это работенка для мужчин. Все ждут, когда какой-нибудь богатый латиноамериканец придет и вытащит ее оттуда.

Будто по сигналу, трое мужчин в светлых деловых костюмах быстрым шагом поспешили по газону на помощь незадачливой модели. Музыканты мгновенно заиграли мелодию одной из песен Хулио Иглесиаса, и вновь спешно появилась распорядительница шоу «Неймана-Маркуса», на этот раз прихватив с собой скатерть.

Габи склонилась к фото корреспондентке.

— Криссет, что такое «под кайфом»? — громко спросила она, перекрикивая оркестр.

Криссет смерила ее недоверчивым взглядом.

— Боже, Габриэль, ты что, с луны свалилась? — Она внезапно подняла свой аппарат и направила его на мужчин, появившихся у пруда. — Быть под кайфом, припудриться. Белый порошок, который здесь в большом ходу, дорогуша. — Криссет оторвала на секунду взгляд от объектива, чтобы убедиться, поняла ли ее Габи. — Кокаин, Габриэль, кокаин.

Габи почувствовала, что снова выставила себя не в лучшем свете. Получалось, что возвращение в Майами после пяти лет работы в Европе напоминало путешествие на другую планету, где обитатели говорят на неизвестном ей языке. Под кайфом… Припудриться… Какие-то полеты. Габи была не настолько отсталой. Она и раньше слышала о процветающей торговле наркотиками в Майами, но то, что она увидела сегодня, шокировало ее. Прямо на публике — это уже слишком, решила она про себя. Тем более когда речь идет о манекенщице, участвующей в таком событии, как показ мод.

— А вот и помощь подоспела, — прошептала Криссет, не отрываясь от объектива.

Трое мужчин быстро пересекли сад. Самый высокий из них, в элегантном белом костюме, решительно шагнул в воду, подхватил девушку под руки и вывел ее на берег.

Габи нахмурилась.

— Откуда тебе известно, что модель была… э-э, под кайфом?

Публика разразилась аплодисментами, когда высокий мужчина накинул на промокшую манекенщицу скатерть, протянутую распорядительницей «Неймана-Маркуса». Рыжеволосая девица бессмысленно улыбнулась, когда он с равнодушной тщательностью отжал подол ее наряда.

— По ее глазам, — откликнулась Криссет, направляя свой объектив на мужчину в белом костюме. — Глаза точно безумные. Один мой дружок говорил, что это самый верный знак. Не так уж трудно распознать того, кто подсел на кокаин. Ого, ну и роскошный экземпляр. Чем не тигр? — восхищенно прошептала она, глядя, как высокий мужчина ведет под руку манекенщицу. — Я была бы не против, если бы такой красавчик ежедневно извлекал меня из воды.

Она внезапно опустила аппарат и уставилась на двух приземистых меднокожих мужчин в костюмах цвета беж и солнцезащитных очках.

— Колумбийцы? — удивленно пробормотала она. — Эти-то типы что здесь делают?

— Какой тигр? — переспросила Габи. Вокруг по-прежнему стоял такой шум, что она с трудом слышала свою приятельницу. Она перевела взгляд в сторону пруда, пока Криссет снова фокусировала аппарат на мужчине в белом. — О-о-о, — произнесла Габи. — Кто это? Какой-нибудь киноактер? Ты потому его все время фотографируешь?

Габи подумала, что не встречала такой вызывающей мужской красоты с тех самых пор, как уехала из Италии. «Спаситель» незадачливой манекенщицы имел более атлетичное телосложение, чем его испанские предки, но был так же темноволос, смугл, чернобров и грациозен. Красиво очерченный рот в данный момент был сурово сжат.

Криссет рассмеялась.

— Не обольщайся надеждой, милая! То, что ты видишь перед собой — одна из достопримечательностей южной Флориды. Это знаменитый Джеймс Санта-Марин, «принц Коралловых атоллов».

Габи наблюдала, как высокий мужчина аккуратно поправил намокший дорогой костюм. «Тигр? — подумала она. — Скорее уж кот». В Италии мужчины столь же привлекательные, как и этот, обязательно оказывались крайне испорченными. Это чуть ли не входило в традицию. К тому же все они желали от американки только одного. Подобное отношение тоже было традиционно.

Массивные золотые часы на запястье мужчины отражали солнечные блики. Габи могла бы поклясться, что дорогостоящая белая рубашка из шелка скрывала безвкусный золотой медальон на толстой цепочке.

— В Майами наркобизнес обставлен специфическими декорациями, — продолжала Криссет. — Смотришь на такую вот пташку, идущую по подиуму даже не глядя себе под ноги, и сразу понимаешь, что она кое-что нюхнула. Видишь тех двух колумбийских парней в темных очках? — Она указала в их сторону подбородком. — Неужели ты думаешь, что они объявились здесь только для того, чтобы посмотреть на новинки сезона? Скорее всего они чьи-то поставщики кокаина.

Майами, где выросла Габи, был небольшим курортным городком, переживавшим период упадка после расцвета в сороковые и пятидесятые годы. Однако затем произошли разительные перемены, чему стал свидетелем весь мир. Всего за несколько лет город превратился в то, что журнал «Ньюсуик» назвал «новой Касабланкой» — сравнялся по популярности с Парижем, Лондоном или Римом. Тем не менее коренные уроженцы Майами теперь ощущали себя здесь чужими.

Майами ошеломлял контрастами — ужасающая бедность трущоб, где преимущественно селились эмигранты из Южной Америки и с островов Карибского моря, уживалась с вызывающей роскошью великолепных вилл, раскинувшихся вдоль побережья. В последнее время Майами стал стремительно растущим финансовым центром, огромным рынком недвижимости и оживленным морским портом. Если некий романтический ореол Майами и появился под влиянием телевизионного сериала «Полиция Майами: отдел нравов», то миф очень скоро стал реальностью. Город Майами, как мог убедиться каждый, проявлял максимум энергии для поддержания своей репутации.

Члены Латиноамериканского общества культуры и их гости потянулись назад к своим столикам. Мокрая рыжеволосая манекенщица исчезла из поля зрения. Ее недавний спаситель не спешил покинуть свое место у пруда.

— Он не слишком похож на принца, — усомнилась Габи.

— По тому, как липнут к нему эти птички, этого не скажешь, — протянула Криссет. — Всеми признанная «самая завидная партия» в Майами. Он просто непристойно богат, водит «Ламборджини»… Эй, смотри-ка! — удивленно воскликнула она. — Вот и королева-мать, сеньора Эстансиа Санта-Марин. А та бледная штучка в черном платье — его младшая сестра. — Криссет поспешила сделать несколько снимков приближавшихся женщин. — Габриэль, ты родилась и выросла в Майами. Неужели ты никогда не слышала о Санта-Маринах?

Габи казалось, она что-то слышала о них. Но в Майами жило такое количество эмигрантов, что запомнить всех, даже очень богатых и занимавших высокое социальное положение, не было никакой возможности. Тем не менее имя Санта-Марин определенно ей что-то говорило.

В этот момент мужчина поднял голову. Его черные прищуренные глаза скользнули по толпе, затем он стал рассматривать стол прессы, и во взгляде его мелькнул интерес.

— Эй, — возбужденно проговорила Криссет, — ты бы видела этого парня крупным планом через видоискатель. Просто невероятно! Габи, да он смотрит на тебя!