Плоды релиза Победы 1948 (СИ) - Кулаков Игорь Евгеньевич

После овации, исполняла на бис она песню на премьере дважды.

Так что, да, видя, как страна оценила песню и её исполнение моей Марго, действительно:

«..они росли под грохот гимнов..» (в прочем, это моя, уже личная ассоциация, связанная с собственными музыкальными предпочтениями..)

Как сейчас использует советская страна свой новый шанс?

От того, как «выстрелила» та песня на концерте, видимо и порешали. Эксперимент был признан удачным, Марго понравилась стране, верхи дали добро на дальнейшее.

Эйзенштейн и Клушанцев, которых привезли в «секретный НИИ» (да нифига нет! У нас даже экскурсии из молотовских школ бывают..), точнее, в действительно секретную часть его, долго приходили в себя.

Уменьшившийся за прошедшие годы — от военных потерь и естественным путём на десяток людей «список допущенных в Союзе» снова вырос на две личности..

Два великих деятеля кино, поняв, какой шанс им подарило родное советское государство и от того, что рядом сидит настоящий пришелец из будущего и вообще, война в «этот раз» была не совсем такой тяжкой, как в «тот раз», приступили к работе в конце 1946-го.

Да, они то думали, какая цена Победы была большая. От того, и прозвучавшая цифра в 27 миллионов «тогда» вогнала их в шок.

Как мне кажется, именно от неё они больше и прониклись, «как надо постараться для советского искусства»..

Глава 2 — Они росли под грохот гимнов. Часть II

5 января 1948. Молотов/Пермь. «Малый зал» столовой НИИВТ. Заместитель директора НИИВТ по разработке ПО Рожков Н.Е., заместитель директора НИИВТ по разработке вычислителей Лебедев С.А., директор НИИВТ Наркомата электронной промышленности СССР Брук И.С.

Привилегия трио, к которому я принадлежу, жёстко зарезервирована нами за собой с момента начала работы тут — превращение малого зала институтской столовой в «любимое место поговорить в узком кругу» руководства НИИВТ. Этакой ресторан на троих, куда иногда приглашают ещё кое-кого.

Но сегодня здесь, не считая забегающих с разносом блюд ужина людей из числа персонала институтской «столовки», только мы трое.

Два полноценных академика, мгновенно устроившим это правило на первом году функционировании института, пятилетие которого мы недавно отмечали, смотрят на «неполноценного» :-)

И идёт разговор именно по сему поводу.

— ..У вас, Никита Егорович, точно не возникло ощущения, что.. вас где-то, немного.. обнесли в почестях на общем собрании академии наук? — вкрадчиво интересуется Сергей Алексеевич, выражающий, похоже, общий, его с Бруком интерес.

— Нет. — твёрдо отрицаю разную степень оценки со стороны научного сообщества я.

В принципе, мне прекрасно понятна их щепетильность и опасения. А ну вдруг как обижусь от того, что декабрьское общее собрание АН СССР меня удостоило за роль в создании М-4, которая в январе пойдёт в серию на МЗЭТ, «лишь член-корром», а они перебрались с этого, уже имевшегося у их обоих ранга, на полновесный «действительный член»? Брук и Лебедев поднялись на «высшую ступень академика», а я «вошёл с краюшку» со званием член-корра в самый заветный для любого в сей среде «круг посвящённых» верхушки советской науки. Вдруг «тащ Рожков» сочтёт себя обиженным, несмотря на соблюдение формальностей — они имели ранее оба то звание, которое недавно получил и я? :-)

Моя выставляемая иногда в этом самом узком кругу меркантильность и расчётливость (от которой я не вижу смысла отпираться) где-то дала поводы так думать? С другой стороны, своих академиков и кандидатов в оные Советское государство действительно холит и лелеет. И у них есть некоторые.. моменты, за соблюдением которых они тщательно следят.

Сильно подозреваю, что (до сих пор!) кое-что проходит мимо моих глаз. «Те, кто в курсе», не задают лишних вопросов, а те, которые не удостоились прикосновения к тайне, списывают на «молодой, да ранний.. взлетел быстро, должен пообтереться».

— ..Некоторые.. на общем собрании, которые понимают ВСЁ истинное значение того, что мы делаем, могли бы.. посодействовать. — задаёт «эллипс рассеивания», пристреливающийся Лебедев, пытающийся нащупать любое возможное недовольство того, от которого до сих пор многое единолично зависит в работе не только НИИВТ, а всего будущего советских и, пожалуй, мировых ИТ.

Да, меня. Слишком многое есть в моей голове того, что нет в сведениях, доставшихся с «артефактов будущего». Чего не выудишь из набора того софта, который может функционировать на ещё живых компах из будущего. Слишком многое из того, что мы продвигаем изо всех сил, только я видел своими глазами и понимал «как это работает» (хотя бы внешне!), и что такое.. «жить в интернете», например. Хотя подобное, несмотря на опыты НИИВТ с локальными сетями, пока лишь — в «прекрасном будущем».

Оттого Коллеги (с большой буквы!) столь внимательны?

Приходится (даже с некоторым удивлением — это ТАК важно?) возражать насчёт личного восприятия:

— Пусть сей факт имеет место быть, но с чего мне обижаться на то, что действительно имеется локальный экстремум функции «78 лет форы в навыках и умениях не существовавшей тут профессии»? За то и дали. По заслугам. В моё время я бы и кандидатскую честно не осилил бы. Ну да, здесь пришлось вертеться, но главное — багаж специфических навыков, которые.. в любом случае, пришлось.. прокачивать. Так что в целом — мне ли жаловаться на то, что уже получил здесь?

— Хорошо если вы так думаете. Не хотелось бы недосказанностей. — осторожно вроде бы подводит итог Брук. Лебедев же несколько мгновений ещё сверлит меня глазами.

Пытается понять, не затаил ли я обиду и просто её очень хорошо скрываю?

Чёрт, а ведь они реально беспокоятся, не обиделся ли я.. м.п., приятно.

Впрочем, «разговор по душам» на сём заявлении — всё ок! — не завершился. Завершив с основной частью ужина, мы переключились на отличный местный, уральский вишнёвый компот урожая завершившегося недавно года.

— ..Свердловская селекционная станция с местными дикими сортами экспериментирует по всему Уралу, новый сорт, слышал, выводят.. — заметил Брук, вникавший в множество местных региональных дел и заведший кучу новых знакомств в Молотовской и соседних областях.

— Всё равно плодоносить будут только тогда, когда зима снежная, не померзают. Не зимостойкие.

Неожиданно я вспомнил!

— ..У бабули с дедулей.. к которым я.. ТОГДА.. — оба свежеиспечённых «полновесных» академика понимающе улыбнулись — .. добирался.. на их приусадебном участке — старом, проданном за несколько лет.. ДО ТОГО МОМЕНТА.. пара сортов вишни росло. Один — вообще сладкий совсем. Почти каждый год нормально плодоносили. Значит, смогли вывести.. смогут ещё.

Вот так. Не первый раз отмечаю, как множество деталей (из разряда «было/стало») всплывают из моей памяти не путём ковыряния в ней, а на ассоциациях и разговорах. Работает не сознание, а то, что в глубине?

После вишнёвого компота довольно и сыто откинувшийся на сиденье Лебедев и запустил следующую шпильку.

— ..Зря ты, Никита Егорович, в Вильнюс в августе не поехал. Мне в Литве очень понравилось. Там всё спокойно уже, порядок железный навели, а коллеги как расстарались-то сразу.. эх, Паланга, Паланга.. упустили вы с Марго свой шанс на море, а!? В Америку в 47-м вы не выбрались, с Сочи у вас тоже не вышло, жена ваша всё на киносъёмках..

В декабре, когда он вернулся из Литовской ССР, первое, что мы тут, в узком кругу в НИИВТ услышали, это восторги от литовского курорта от его самого и его супруги Алисы Григорьевны, демонстрировавших нам фотографии с бархатного сезона там.

— Ничего, в этом году наверстаем. Да и, можно подумать, Сергей Алексеевич, что вы были против, что в столь долгую командировку отправились. Вы, ваша жена и детки.. — их у Лебедева было трое — .. были очень довольны, разве не так?

— Конечно же, все остались довольны! Вы же сами видите и как по работе оперативно у нас взаимодействие наладилось. И в Паланге, с ВЦ республиканской АН, и с характронами из Вильнюса..