Случай дамы среднего возраста - Агата Кристи

Мистер Пакингтон вскользь заметил, что деловая встреча может задержать его допоздна, и, получив в ответ рассеянный кивок, покинул дом, поздравляя себя с тем, что так ловко избежал бури.

В салоне красоты ужаснулись. Так себя запустить! Мадам, но почему? Этим следовало заняться ещё несколько лет назад. Однако не всё ещё потеряно.

И ею занялись.

Распаривание, маска, массаж. Целебные глины. Питательные кремы. Пудра. Всевозможные завершающие процедуры.

Наконец ей подали зеркало.

— Кажется, я и впрямь выгляжу моложе, — решила миссис Пакингтон.

Визит к портному был не менее впечатляющ. Миссис Пакингтон вышла оттуда, чувствуя себя элегантной, модной и современной.

В половине второго она вошла в вестибюль «Ритца». Там, в безупречных одеждах и облаке заразительного спокойствия, её уже ожидал мистер Паркер Пайн.

— Очаровательно, — заключил он, окидывая её опытным глазом. — Я взял на себя смелость заказать вам «Белую даму».

Миссис Пакингтон, знакомая с коктейлями всё больше понаслышке, возразить всё же не решилась. С опаской потягивая пьянящую жидкость, она слушала своего благодетеля.

— Вашего мужа, — вещал тот, — следует расшевелить. Понимаете: расшевелить. С этой целью я намерен представить вам одного своего друга. Сейчас вы вместе пообедаете.

В ресторан, оглядываясь по сторонам, вошёл молодой человек. Обнаружив мистера Паркера Пайна, он непринуждённо двинулся к его столику.

— Мистер Клод Латрэ, миссис Пакингтон.

Клоду Латрэ можно было дать никак не больше тридцати. При этом он был безупречно одет, утончённо галантен и крайне привлекателен.

— Польщён знакомством, — учтиво поклонился он. Тремя минутами позже миссис Пакингтон и её новый наставник сидели за маленьким столиком на двоих.

Поначалу она чувствовала себя довольно скованно, но мистер Латрэ быстро развеял первую неловкость от знакомства. Он прекрасно знал Париж и много времени провел на Ривьере. Он осведомился, любит ли миссис Пакингтон танцевать. Она ответила, что обожает, но последнее время такая возможность предоставляется ей крайне редко, поскольку мистер Пакингтон слишком устаёт к вечеру.

— Но с его стороны просто варварство держать вас взаперти! — воскликнул мистер Латрэ с улыбкой, обнаружившей ослепительно ровные зубы. — Современная женщина не должна потакать мужской ревности.

Миссис Пакингтон чуть было не проговорилась, что речь идёт, в общем-то, не совсем о мужской ревности, но вовремя удержалась. В конце концов, заблуждение нового знакомого было довольно лестным.

Клод Латрэ непринужденно заговорил о ночных клубах, и они договорились следующим вечером отправиться с ним в довольно модный «Малый Архангел».

Правда, она немного нервничала, предвкушая объяснение с мужем. Джорджу, подозревала она, это покажется слишком уж необычным — возможно, даже нелепым. Однако её опасения оказались напрасны. Так и не решившись объявить новость за завтраком, ближе к обеду она была избавлена от этой необходимости телефонным звонком Джорджа, сообщившим, что он ужинает в городе.

Вечер удался на славу. В юности миссис Пакингтон прекрасно танцевала и, под умелым руководством Клода Латрэ, быстро научилась всем современным па. Клод рассыпался в комплиментах по поводу её платья и новой прически (результат утреннего визита к модному парикмахеру). На прощание он самым волнующим образом поцеловал ей руку. Уже очень давно у миссис Пакингтон не было такого изумительного вечера.

За ним последовала череда не менее изумительных десяти дней. Миссис Пакингтон и Клод Латрэ обедали и танцевали, пили кофе и танцевали, ужинали и танцевали снова. Вскоре миссис Пакингтон узнала всю правду о тяжёлом детстве Клода Латрэ. Услышала о печальных обстоятельствах, при которых его отец потерял свои сбережения; узнала о трагической неразделённой любви, оставившей горький осадок, навеки омрачивший его отношения с женщинами.

На одиннадцатый день они танцевали в «Горьком Пропойце». Своего супруга миссис Пакингтон увидела первой. Джордж был с юной дамой из своего офиса. Обе пары танцевали.

— Привет, Джордж, — небрежно окликнула она мужа, когда танец свёл их поближе.

Стремительная смена оттенков, от нежно-розового до тёмно-багрового, на лице Джорджа немало её позабавила. Помимо пунцовой расцветки лицо Джорджа украсилось выражением крайнего изумления и стыдливостью пойманного с поличным прелюбодея.

Странным образом миссис Пакингтон почувствовала себя хозяйкой положения. Бедный старый Джордж! Вернувшись за столик, она принялась наблюдать за беднягой. Ну до чего же приземистый, лысый, да и к тому же еще неуклюжий танцор! Так не танцуют уже лет двадцать! Бедный Джордж, до чего же ему хочется выглядеть молодым!

Взгляд миссис Пакингтон обратился на его партнёршу.

Бедная девочка! Ужасно, должно быть, всё время притворяться, что тебе это нравится. Теперь, когда голова девушки находилась у плеча Джорджа и он не мог видеть её лица, оно выглядело довольно унылым.

Миссис Пакингтон с удовольствием подумала, насколько более завидно её собственное положение. Взглянула на своего безупречного Клода, погрузившегося теперь в тактичное молчание. Как он её понимает! И ни малейшего раздражения, которое рано или поздно начинают вызывать мужья.

Она снова посмотрела на него. Их глаза встретились. У Клода они были тёмные, с затаённым страданием и явным романтизмом, они так нежно смотрели в её…

Он улыбнулся.

— Потанцуем?

И они танцевали снова и снова. Это было блаженство! Немного смущал неотступный виноватый взгляд Джорджа. Но так ведь и было задумано: расшевелить его — вспомнила вдруг миссис Пакингтон. Боже, сколько уже лет он не ревновал её! Впрочем, она совсем не хотела заставить его ревновать. Это его расстроит. В этот вечер все должны быть счастливы…

Когда она вернулась домой, мистер Пакингтон уже был там. Он выглядел смущённым и растерянным.

— Хм, — выдавил он, — это ты?

— Ага, — весело откликнулась миссис Пакингтон, сбрасывая накидку, купленную утром за сорок гиней. Джордж откашлялся.

— Э… как мы встретились-то, а?

— Действительно забавно, — согласилась миссис Пакингтон.

— Я… э… решил, нужно как-то развлечь бедняжку. У неё неприятности дома. Ну, я и подумал… из чистого сострадания…

Миссис Пакингтон кивнула. Бедный старый Джордж! Только вспомнить, как он топтался, потел да ещё делал вид, будто ему это приятно!

— А кто этот парень, с которым ты была? Я его, кажется, раньше не видел.

— А, это Клод. Клод Латрэ.

— А откуда он взялся?

— Познакомились где-то, — неопределённо ответила миссис Пакингтон.

— Довольно странно, что ты выбралась танцевать — в твоём-то возрасте, я хочу сказать. Зачем же выставлять себя на посмешище, дорогая?

Миссис Пакингтон улыбнулась. Она была настроена слишком благодушно, чтобы спорить.

— Всегда приятно переменить обстановку, — дружелюбно ответила она.

— Но всё же будь осторожней, дорогая, — упорствовал Джордж. — Сейчас столько развелось бездельников, только и желающих пожить за чужой счёт. Женщины в возрасте часто становятся для них лёгкой добычей. Я ведь только хочу тебя предупредить, дорогая. Не хотелось бы, чтобы, не ровен час, сделала какую-нибудь глупость.

— Мне он нравится, — возразила миссис Пакингтон.

— Хм. Я заметил.

— Надеюсь, тебе тоже, — мягко добавила она. — Так здорово быть счастливым, правда? Помнится, ты сам сказал мне это за завтраком. Дней десять назад.

Муж подозрительно взглянул на неё, но сарказма на её лице не обнаружил. Она зевнула.

— Пойду спать. И, кстати, Джорджи, последнее время я стала жутко расточительной. Должны прийти кое-какие счета, так ты уж не падай в обморок.

— Счета? — переспросил мистер Пакингтон.

— Ну да. Платья там, массажистка, парикмахер… Страшно дорогое удовольствие, конечно, но я же знаю, что ты только «за».

Она поднялась наверх, оставив мистера Пакингтона внизу стоять с открытым ртом.

С одной стороны, жена на удивление снисходительно отнеслась к его «желанию развлечь бедняжку». Ведь как это здорово — быть счастливым. Словно её это вовсе и не трогает. С другой — досадно, что ей вздумалось транжирить деньги именно теперь. И это Мэри, которая всегда была образцом бережливости. Ох, женщины! Джордж Пакингтон покачал головой. Хотя братья малышки ещё хуже. И откуда они только взялись со своими неприятностями? Она ходила сама не своя. Да нет, он, конечно, рад был помочь, только, вот — тьфу ты! — именно сейчас дела идут из рук вон плохо!

Вздохнув, мистер Пакингтон в свою очередь побрёл в спальню.

Случается, брошенная мельком фраза достигает своей цели не сразу. Только на следующее утро миссис Пакингтон по-настоящему осмыслила слова мужа.