Адмирал князь Трубецкой по кличке «Шайтан-капитан» - Владимир Шигин

– Довольны ли вы своей должностью? – скучно поинтересовался адмирал Бирилев.

– Вполне!

– Зная вашу предыдущую службу и подготовку, я хотел бы предложить вам более интересное дело, чем отбывание номера вахтенным начальником на крейсере!

– Это какую же!

– Командиром миноносца.

– Что же тут для меня интересного? – Искренне удивился Трубецкой. – Миноносцем я уже командовал, и к тому же с таким трудом добился своего нынешнего назначения, чтобы воевать, а вы мне снова предлагаете «Маркизову лужу»!

– Ну, миноносец, скажем, я вам предлагаю не совсем обычный, а подводный! Мы готовимся перебросить на Дальний Восток несколько подводных лодок, чтобы начать совершенно новую войну – подводную! Для этого нужны опытные, грамотные и самое главное смелые офицеры. Именно поэтому мы остановились на вашей кандидатуре. Так как?

Что мог ответить на такое предложение храбрец Трубецкой. Конечно же, он сказал «да».

Уже на следующий день (ведь время было дорого!) лейтенант сдал дела на «Изумруде» и отбыл на учебу в 8-й флотский экипаж. Учили наскоро и в общих чертах, так как и сами учителя были в деле подводном не слишком сильны.

– Рассказываем, что сами знаем. Остальное освоите на практике! – говорили учителя честно.

Через неделю теоретическая часть была закончена, и Трубецкой был назначен командиром подводной лодки «Сом».

Что и говорить, но для должности командира подводной лодки, отправляющейся на Дальний Восток, Трубецкой был фигурой идеальной. Прекрасно образован за плечами не только Морской корпус, но штурманские классы и Морская академия, опыт самостоятельного командования миноносцем, а кроме этого прекрасное знание морского театра, на котором ему предстояло воевать.

К началу войны в составе российского флота была единственная подводная лодка "Дельфин". Ее командир капитан 2 ранга Беклемишев сразу же обратился с просьбой отправить его в Порт-Артур. Но от планов, до их реализации путь порой не близок. Сначала засомневались, что лед на Байкале не выдержит веса подводной лодки. Затем, когда началась массовая закупка новых подводных лодок за границей, стал вопрос, где обучать формируемые для них команды. А затем произошла катастрофа и «Дельфин» затонул во время учебного погружения. Когда лодку подняли и ввели в строй, Порт-Артур был уже блокирован японской армией. Теперь для подводных лодок оставался лишь один путь во Владивосток. К этому времени заканчивали испытания уже четыре субмарины: "Налим", "Скат", "Фельдмаршал граф Шереметев" ограничили всего двумя пробными погружениями. Свою лодку Трубецкой принимал в большой спешке. "Сом" (бывший «Фултон") являлся американской лодкой инженера Голланда и на тот момент был вполне современен. Еще месяц ушел на плавания по Финскому заливу с несколькими погружениями и учебными выходами в атаку. Произвели и пару пусков самодвижущихся мин.

Это было явно недостаточно и для командира и для только что набранной команды, но время не ждало.

– Достаточно! – сказали начальники – Готовиться к отправке на Дальний Восток!

Перевозка лодок по железной дороге на столь огромные расстояния никто никогда еще не осуществлял. Это была настоящая операция. И Трубецкому пришлось изрядно понервничать и попотеть, еще до отправки в путь. Несмотря на специальный транспортер, «Сом» можно было перевозить, только сняв аккумуляторную батарею, надстройку, часть механизмов – фактически надо было произвести разборку корабля. Но разобрать, как известно, полдела, а ведь потом надо было еще собрать!

15 ноября 1904 года «Сом» был погружен на железнодорожную платформу. К платформе прицепили две теплушки, одну с лодочными механизмами, другую для размещения команды. Командир с офицерами разместились в пассажирском вагоне. И в путь! В дороге Трубецкого настигает телеграмма из Ялты о смерти отца. Разумеется, ни о каком присутствии сына на похоронах не могло быть и речи. Владимир ехал на войну. Пришлось ограничиться телеграммой к матери, чтобы хоть как-то поддержать ее в случившемся горе. Думаю, что нерадостные известия из Манчжурии и Порт-Артура, смерть отца сказались на душевном состоянии Трубецкого во время его полуторамесячного переезда до Владивостока. Но всякая дорога когда-то кончается. Перед самым Новым годом Трубецкой уже сгружал свой «Сом» в воду залива Золотой Рог.

Сразу же по прибытии во Владивосток «Сом» был включен в состав Отдельного отряда миноносцев. Вслед за «Сомом» прибывали во Владивосток и другие подводные лодки. Их собирали, испытывали, вели ремонт и наладку. К концу декабря 1904 года у владивостокских причалов уже стояли: "Форель", "Сом", "Дельфин", "Касатка", "Налим", "Скат" и "Шереметев".

1 января 1905 года приказом командира Владивостокского порта из привезенных лодок был сформирован отдельный отряд миноносцев, включенный во Владивостокский отряд крейсеров. Начальником отряда был назначен командир "Касатки" лейтенант Плотто.

29 января на броненосном крейсере "Громобой" состоялось совещание по вопросу использования подводных лодок. Председательствовавший контр-адмирал Иессен начал его такими словами:

– Господа! Признаюсь честно, что ни черта не смыслю в ваших нырятельных делах, а потому хочу выслушать ваши мысли.

Слово взял лейтенант Плотто:

– Сейчас готова к применению только подводная лодка «Сом» князя Трубецкого, вот-вот будет готов и "Дельфин". Остальные войдут в строй к марту. Использовать же подводные миноносцы мы с командирами предлагаем в двух вариантах.

По первому две лодки на буксире парохода "Эрика" пойдут в залив Святой Ольги, куда заранее придет транспорт "Шилка". При необходимости во льду можно пробить канал. Пополнив запасы с «Шилки», лодки на буксире миноносцев направятся к Сангарскому проливу. Там миноносцы направятся к порту Отару, а лодки на рассвете атакуют порты Хакодате и Аомори. Согласно второму варианту все исправные лодки пойдут на буксире миноносцев к корейским берегам, пополняя запасы с приданного им парохода. Базируясь на порт Шестакова, они начнут топить японские суда, доставляющие войска и грузы в Корею.

– Придумано здорово, но как будет на деле! – вздохнул Иессен. – Что же пока не хватает для начала исполнения ваших планов.

– Для исполнения первого варианта у меня нет еще торпед! – встал со своего места князь Трубецкой.

– А для исполнения второго варианта нам необходимо ввести в строй все привезенные во Владивосток лодки! – дополни его Плотто.

Впоследствии лейтенант Трубецкой вспоминал, что лодками никто не руководил, а инициативу командиров начальники подавляли. Дело в том, что адмиралы не знали, как использовать эти утлые «потаенные суда». А вдруг погрузиться и нее всплывет? Как потом отвечать? Не лучше ли вообще не выпускать в море, от греха подальше. Все держалось на энтузиазме командиров и мужестве команд. Вечерами, собираясь у кого-нибудь на квартире, командиры лодок Тьедер, Ризнич, Трубецкой и другие, придумывали командные слова для управления своими подводными миноносцами, так как не было даже этого.

Команды жили на транспорте "Шилка" в самых неподходящих условиях. В отчете о действиях подводных лодок Владивостокского отряда: "Команды лодок были помещены отвратительно скверно… Люди, уставшие на лодке, не имели угла, где бы отдохнуть, постоянно перемещались с одного корабля на другой, часто не получая горячей пищи".

Командиры лодок сами создавали себе и запасы горючего на разных островах до залива Посьет, принимая на борт дополнительные бидоны с бензином.

– Живем, как партизаны, все себе добываем сами! – шутили подводники.

Тыловых же начальников волновал в это время куда более важный вопрос, сколько платить служащим на необычных миноносцах, как остальным или с надбавкой, за то, что под воду ныряют? Когда чиновники пришли к адмиралу Скрыдлову, тот только хмыкнул:

– Пусть командиры лодок сами определят себе оклады!

– А если слишком много захотят? – засомневались финансисты.

– Это не страшно! Все равно скоро все перетонут! – успокоил их командующий флотом.

Абсолютное не понимание адмиралами, чья юность пришлась на плавание под парусами, специфики подводного дела, приводила порой к анекдотам, которые могли считаться смешными. Если бы не были печальными.

Так Скрыдлов, посетив «Сом», и получив доклад командира, что на ней ведутся ремонтные работы, был непреклонен:

– Предлагаю вам завтра выйти в море!

– Но у меня разобраны механизмы и лодка не герметична! – удивился Трубецкой. – На окончание работ надо минимум трое суток!

– Я никаких объяснений от вас принимать не желаю, велено выходить, выходите! – топнул ногой командующий и удалился.

– Тут не с японцами воевать, а от своих, как-нибудь, бы отбиться! – почесал затылок Трубецкой.

Разумеется, что лодка в море не вышла. Скрыдов, которому, видимо, все же рассказали о технических возможностях маленьких субмарин, деликатно промолчал.