Сын Зоны - Иван Стальной

— Обязательно. — Костяшки моих пальцев, сжатых в кулак, хрустнули от напряжения.

— Хорошо. Этот тип из ИНТЕРПОЛа, поможет тебе. У них там тоже канал какой-то. Я заручился за тебя. Оружие достать там не проблема, там даже шпана с обрезами бродит, — друг разлил остатки виски по стопкам и произнёс тост:

— На посошок.

Через несколько минут мы распрощались. Сложив документы в пакет, я встал и пожал ему руку.

— Спасибо, друг. Ты очень помог мне.

— Да ладно, — его губы растянулись в улыбке, — ты изучай инфу и как будешь готов — позвони мне.… И береги себя, Игнат.

Я вышел и быстро направился домой. Было самое пекло. Но я уже не обращал на этот факт внимания. Впервые за последнее время я шёл с целью. Цель, ради которой я существовал последний год.

На следующее утро на мобильнике Драгунова Юрия раздался звонок, заставив того на время отложить завтрак в виде крепко сваренного кофе и жареного яйца.

— Я готов. — Произнес голос в телефоне.

2 глава

— В Зону пойдешь сам. На краю посёлка есть хибара. Сталкеры по своей привычке называют её баром, — напутствовал меня парень, сидевший за рулём старого уазика, — у них там, в Зоне, у каждой группировки есть бар. Я высажу тебя у села. Самому мне лучше не светиться.

Уазик подпрыгнул и жёстко приземлился. Мы в два голоса охнули от постигшего нас прыжка с приземлением на «пятую точку». Водитель, как ни в чём не бывало, продолжал, — найдешь там сталкера, Тихоней кличут. Он ждёт тебя. Всё должно выглядеть так, будто ты ищешь проводника в Зону. Это для посторонних, чтоб вопросов лишних не было.

Мимо мелькали унылые, уже надоевшие скучные пейзажи, сотканные из тёмной зелени леса, высокой травы и сурового свинцового неба.

— А в каком направлении сейчас Зона? — спросил я у своего провожатого. Это и был Юркин человек из ИНТЕРПОЛа. Мужчина примерно моего возраста, среднего роста и атлетического сложения. В первую нашу встречу, у аэровокзала в Киеве, его взгляд, казалось сверлил меня. От пронизывающего взгляда хотелось отвернуться, убежать и спрятаться, но я понимал, что это тест на пригодность и с успехом прошёл его, отпарировав лёгким сарказмом.

— Надеюсь, до поцелуев не дойдет?

Он громко рассмеялся, привлекая к себе лишнее внимание, а затем неожиданно замолчал и посмотрел на меня уже спокойным взглядом.

— Молодец. Эмоционально, ты устойчив. Такие в Зоне живут подольше. Мы обменялись крепкими рукопожатиями.

— Игнат, — представился я.

— Владимир. Не Владимир, а Владимир, — он сделал ударение на последней гласной.

Из воспоминаний меня вернул очередной прыжок. Машина благополучно миновала ухаб, но я чуть не прикусил язык. Владимир, левой рукой твёрдо держал руль и успевал совершать манёвры, а правой указывал в направлении на два часа. Привычка отмерять направление часами, появилась у меня с тех пор, как я прошел спецподготовку в школе телохранителей, и окончательно закрепилась на работе в группе личной охраны.

— Там, справа. — Владимир убрал указывающую руку на рычаг переключения передач, — Видишь где, тучи красные собираются? Там Зона.

Вдалеке, свинцовые тучи окрасились багровым оттенком. Будто пролитая кровь расплылась по тяжёлой вате хмурого неба и грозила рухнуть на землю сильным ливнем. Вспышки молнии разрезали раненое небо, пытаясь добить его и вырвать куски огненной плоти. Сам ад приближался со стороны Зоны.

— Выброс. Скоро тряхнёт. — Прокомментировал Владимир.

— Я читал в деле, про Выброс, но такое… даже представить, не мог.

— Там есть много чего что ты, и представить не можешь. Саму Зону нельзя представить. Какое — то нагромождение разных миров. Полный сюрреализм. Трындец всему человечеству. — Интерполовец смотрел на багровое марево, взглядом, словно испытывал Зону на прочность духа. И тут жахнуло! Уазик удивил меня тем, что не рассыпался. Голова удивила ещё больше тем, что осталась на шее, а не стала украшать своим видом крышу машины, в которой я чуть не сделал вентиляционное окно. Боковым, затуманенным зрением, я успел заметить Выброс. Багровые тучи, как живые, лихорадочно тряслись и кусками падали на землю. Молнии, ненасытно резали, пилили и драли небесную плоть. Сильные порывы ветра терзали деревья. И вдруг… наступила темнота. Как я понял потом, темнота наступила в голове. И Выброс был совершенно не причём. Наш потрёпанный уазик врезался в дерево, а мой лоб в лобовое стекло…

Что-то холодное хлестало по затылку. Я приоткрыл глаза и увидел мятый капот и ручейки крови, разбавленной дождём. Откинувшись на спинку сиденья, перед глазами всё закружилось, и замелькали беснующиеся мошки. Когда они исчезли, взгляд остановился на дереве, и я смог разглядеть сосновую кору и смолу на ней. Блеск осколков лобового стекла, россыпью лежащих на капоте, отвлёк меня от созерцания величественной сосны и вернул к действительности. Я повернулся к водителю. Владимир сидел. Голова откинута назад. Безжизненный взгляд и струйка спёкшейся крови с губ перечёркивала в сознании мысль, что он живой. Мой проводник был мёртв.…Следовало принять меры по своему медицинскому заключению. «Слава богу, голова целая. Небольшое сотрясение. Царапины. Отделался лёгким испугом»— ощупав голову, подытожил я. После чего осмотрел Владимира. Пульс отсутствовал. Расстегнув на нём камуфляжный китель, надетый на голый торс, я увидел обширную гематому в области груди. Удар об руль стал для него смертельным. Сломанные рёбра пробили сердце. Осмотр карманов кителя ничего не дал. Слева за поясом выглядывала рукоятка ПМ, и я вытащил его. «Убойная сила конечно слабоватая, но этим оружием я владею в совершенстве»— подумал я, извлекая магазин с патронами. Пересчитал. Одного патрона не хватало. Передёрнув затвор, он выпал мне на колени. Я вернул его в обойму и вставил её в рукоятку, после чего поставил на предохранитель. Я никогда не досылал патрон. Меня учили вынимать оружие из кобуры и поражать цель одним движением. Когда пистолет покидает своё убежище чтобы извергнуть из себя смерть, когда интуитивно он направляется для поражения цели, патрон уже дослан. Всё это — одно движение, как выдох… Я сел, и взгляд уставился туда, откуда грянул Выброс. Было чувство, что за мной наблюдает…Зона. «Сколько же смертей предстоит увидеть, пока я достигну цели? Я ещё не в Зоне, а уже на моих глазах погиб человек». Собравшись с мыслями, я вылез из машины и критическим взглядом произвёл осмотр транспортного средства. Осмотр обнадёжил. «Эта штука, называемая машиной, должна ездить». Я вытащил, уже начавшее коченеть, тело Владимира и уложил его на заднее сиденье. Сев за руль и с трудом, заведя автомобиль, я поехал в сторону Зоны. «На краю села мне нужно найти бар сталкеров. А в нём Тихоню», — вспоминал я указания интерполовца. «Буду изображать из себя искателя приключений, будущего сталкера».

3 глава

Я сидел в баре сталкеров. Если вы хотите попасть в Зону, вам нужен проводник. Только тут можно было найти его. Потому что, тут собирались они, чтобы найти себе работу в виде сопровождения желающих проникнуть за периметр. Одни шли в Зону, считая, что могут заработать себе богатство поисками артефактов, а на деле зарабатывающие пулю в голову от таких же искателей приключений или погибающие от клыков монстров, обильно населяющих Зону, другие пытались скрыться в Зоне и навсегда исчезали в ней. Те же, кто выживал либо становились матёрыми сталкерами, либо, испугавшись Зоны, возвращались и сидели тут, в поисках тех, кого надо проводить до кордона. На дальнейшее их продвижение в Зону у них не хватало храбрости.

Представитель проводников, сидевший напротив меня, не принадлежал ни тем, ни другим. Это была его работа. По его взгляду было нетрудно понять, что этот человек не боится Зоны. Как лесник не боится тайги. По надобности, он мог зайти в самое пекло Зоны. Тихоня, так звали его. Седая и густая борода мешала определить его возраст. Ему могло быть, как и лет сорок пять, так и все шестьдесят. Добродушные глаза с прищуром и хитро смотрели на меня, в то время как я изучал наше скромное заведение.

Бар находился в бревенчатом доме, ухоженном, как снаружи, так и внутри. Вокруг дома стоял окрашенный забор из штакетника. В помещении спартанская обстановка с минимумом мебели. Тяжёлые, сделанные из сосновых досок, столы комплектом дополняли стулья, сделанные из такого же материала. Барная стойка представляла собой конструкцию из брёвен, досок и фанеры. Дизайнера этого помещения следовало отдать на растерзание первой же зоновской твари.… Зато еда была отменной. Готовили тут же, в доме. Сзади барной стойки был дверной проём в кухню, откуда доносились приятные желудку ароматы. Что-то скворчало и булькало. Я уже успел хорошо перекусить, и мой организм начал ожесточённую борьбу со сном. Судя по всему, мне предстояло проиграть этот бой. Я вспомнил события сегодняшнего дня…