Немного магии (СИ) - Ахметова Елена

— Вы уверены? — отчего-то заволновалась миз Фьёри. — Мы наблюдаем за Аэллой почти десять лет, и она ни разу не выказывала никаких признаков!

Я снова промолчала, не рискуя встревать с ремарками про то, что между «не выказывала никаких признаков» и «ни разу не попалась на горячем» есть некоторая разница. Начинать попадаться прямо сегодня в мои планы не входило.

— О, разумеется, я не ставлю под сомнение вашу компетенцию, профессор Биант, — быстро исправилась миз Фьёри, — но я крайне удивлена.

Профессор обернулся через плечо, и в его взгляде мне померещилась хитрая усмешка.

— Не удивляйтесь, миз Фьёри, — посоветовал он. — Просто ваша подопечная и в самом деле весьма изобретательна. Обычно дети с таким дарованием попадаются в тот же день, когда обнаруживают в себе новые способности: пожар, порчу или банальную магическую драку со сверстниками сложно пропустить. Но здесь всплеск был очень аккуратным. Точечным, я бы сказал… что такого вы сделали вчера, Аэлла?

Совершила акт милосердия, укрепила узы дружбы со сверстницами и провела весьма занимательное наблюдение за тем, как люди говорят о воспитанницах «Серебряного колокольчика», когда уверены, что их никто не слышит. Но я была практически уверена, что директриса и профессор будут смотреть на события под другим углом, и мне он едва ли понравится.

— Вчера я украшала часовню свежими розами и пела гимн школы на торжественной части дня открытых дверей, профессор Биант, — тихим голосом девочки-отличницы произнесла я, потупившись.

— Вот как, — произнес профессор почти разочарованно.

Но разочарованный преподаватель — это гораздо лучше, чем преподаватель испуганный или злой, и я твердо решила стоять на своем, хотя уже и подозревала, что вчерашние действия незамеченными не остались — и возымеют-таки последствия.

— Возможно, вы захотите взглянуть на других воспитанниц школы, профессор Биант? — осторожно поинтересовалась миз Фьёри.

Но профессор только покачал головой.

— Благодарю вас за предусмотрительность, миз Фьёри, но нет. За всплеском магии огня на территории «Серебряного колокольчика» стоит Аэлла, и я заберу ее через два дня, когда начнется официальное зачисление в Эджинский университет магии и прикладных наук.

— Что?! — вырвалось у меня.

К счастью, потом я всё-таки прикусила язык и так и не озвучила, что у меня уже были планы на жизнь после выпуска из школы. Дома мне, несомненно, обрадовалась бы только мама — а вот отчим наверняка приложил бы все усилия, чтобы поскорее избавиться. Так зачем вынуждать занятого человека тратить силы, время и деньги, если при должном старании можно вовсе не попадаться ему на глаза?..

Ведь учительница, так старательно прививавшая воспитанницам хорошие манеры, должна была вот-вот покинуть школу, чтобы помочь младшей дочери с внуками. А изображать смирение, сдержанность и скромность я умела виртуозно. Что ещё нужно, чтобы держаться подальше от дома и брака по расчету, который меня, несомненно, ждал с лёгкой руки отчима?

— Собирайтесь, Аэлла, — невозмутимо велел профессор Биант, не дав миз Фьёри и слова вставить. — Я пришлю за вами карету.

Я стиснула зубы и сделала книксен. Девушки из хороших семей не спорят с профессорами, а мне было чрезвычайно важно, чтобы меня считали девушкой из очень-очень хорошей семьи. Это был мой единственный шанс на то, что продуманный со всех сторон план ещё может сработать.

Вообще-то я часто выписывала кренделя. Но, кажется, вчерашние обошлись мне куда дороже, чем можно было предположить.

На следующий день я уже знала о профессоре Бианте все, что можно было выспросить в «Серебряном колокольчике», не привлекая излишнего внимания.

Рекрутер. Меня угораздило раскалить печь именно в тот момент, когда мимо школы проезжал университетский рекрутер, в чьи обязанности входило отыскивать в королевстве одаренных подростков, которые могли бы отучиться в Эджине и после получения диплома посвятить свою жизнь службе государству!

В словах миз Фьёри притаилась злая ирония. Это и в самом деле можно было бы назвать везением, будь у меня другой дар. Девушки со склонностью к водной стихии неизменно требовались среди целителей, поскольку после должной тренировки часто обретали способность влиять на любые жидкости в организме. Воздушниц с распростёртыми объятиями ждали в светских салонах и на балах — ведь без их помощи в закрытых залах царила духота, которая могла испортить даже самый приятный вечер. А в магах земли были заинтересованы эльфы — настолько, что даже не смотрели на пол.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Но огонь…

Нет, в магах огня потребность тоже была. Нет лучших кочегаров, водителей дирижаблей или солдат, нежели маги огня. Но что среди этих профессий делать девушке из «Серебряного колокольчика», которая даже чай сама себе ни разу в жизни не заваривала?!

Не говоря уже о том, какой же это скандал — дама в университете! О вольнослушательницах Эджина рассказывали такое, что, кажется, определенные организации должны были отправлять к ним падших женщин на стажировку. Впрочем, конкретно об этом рассказывала миз Замбас, которая искренне полагала, что рождённые вне брака дети обречены повторять ошибки родителей и закончить жизнь в сточной канаве, — так что, возможно, воспринимать всерьез ее слова не стоило. Но в мозгу они засели крепко.

Ко всему прочему выходило, что уклониться от любезного предложения мне не удалось бы при любом раскладе. Профессор Биант ничуть не сгущал краски, когда рассказывал, каким образом обычно обнаруживали себя маги огня, — скорее уж наоборот.

Школа не станет рисковать, оставляя необученного мага в числе учительниц. За меня никто не вступится.

А отчим так и вовсе будет счастлив, когда узнает, что я не покажусь дома ещё несколько лет!

— Но как же так? — так растерянно и возмущённо спросила Сапфо, словно это ее планы не выдержали столкновения с жестокой реальностью, а я могу чем-то помочь — стоит только хорошенько подумать. — До выпускных экзаменов ещё две недели! Ты же не получишь документы о завершенном обучении в школе!

— Не получу, — хмуро подтвердила я и догрызла последний крендель, почти не чувствуя вкуса. — Только диплом вольнослушательницы Эджинского университета через несколько лет.

Едва ли он поможет вернуться в «Серебряный колокольчик» на должность учительницы этикета и изящных манер.

— Ты должна бежать, — убеждённо сказала Кибела и, посмотрев на меня, полезла в тумбочку за своим кренделем. — До загородной усадьбы твоих родителей всего один день пешком, они помогут тебе сохранить доброе имя!

Я с сомнением покачала головой.

— Маги должны пройти обучение. Это закон.

И если мама ещё рискнула бы пойти против него, то отчим моментально отдаст меня в руки правосудия, опасаясь за жизнь и здоровье моих единоутробных братьев. Никто не станет слушать, что я и без университета могла соизмерять свои силы и не доставляла никому проблем — ни разу за все четыре месяца с тех самых пор, как проснулся дар…

Кухарка не в счёт.

— То есть… — Кибела выглянула из-за кровати Аглеи, не вставая с корточек. — Ты не собираешься противиться? Поедешь в университет?

Я развела руками и полезла за старым кофром, с которым когда-то приехала в школу. Ему предстояло стать моим верным спутником ещё и по пути в университет.

В конце концов, не пропала же я здесь, хоть «Серебряного колокольчика» десять лет назад в моих планах на жизнь тоже не было. И в университете не пропаду. Как-нибудь.

— Лучше помогите мне собраться, — попросила я со вздохом.

Я не стала просить их поддерживать связь со мной. Они не стали предлагать.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Но в университете меня уже дожидались три письма из школы — только узнать об этом мне предстояло еще нескоро.

Глава 2. Диковинка

За мной и в самом деле прислали целую карету. Судя по гербам, принадлежала она университету, а вовсе не удачливому ловцу, да и сам он не снизошёл до того, чтобы составить компанию незаконнорожденной дочери виконтессы Оморфиа. Проводить меня вышла только миз Фьёри: девочки не могли пропустить уроки, и я только помахала на прощание затемненным окнам учебных классов.