Решил, что я твоя? - Кэтти Уильямс

По натуре Элис не была конфликтной, однако его авторитарный подход вызывал у нее крайнее возмущение. Так что вместе с чайником закипала и она сама. Делать кофе, как же!

Его образ все еще стоял у нее в голове. Это до смешного привлекательное лицо; непоколебимая уверенность в том, что он большой босс и, следовательно, может вести себя как угодно, даже балансируя на грани грубости. Он был богат и чертовски красив – и полностью сознавал власть, которую это давало. В его присутствии Элис чувствовала себя как малек перед акулой. И в нем было что-то удушающее. Он привык всех подавлять, это было ясно как день.

– Сядьте, – было первое, что он сказал, когда она вошла в его кабинет.

Кабинет был огромен. Окна от пола до потолка наполняли комнату солнечным светом, слегка, впрочем, приглушенным темно- серыми шторами. Рядом с рабочей зоной находился полуотделенный при помощи комнатных растений небольшой круглый стол с креслами – для переговоров.

– Вам не помешало бы ввести меня в курс того, с какими компьютерными системами вы знакомы, – сказал он, постукивая перьевой ручкой по рабочему столу, который был сделан из стекла и металла, и сосредоточил на ней все свое внимание.

Мышь. Одетая в костюм мышь с сомкнутыми коленями и прямой спиной, вежливо избегающая смотреть ему в глаза. Габриэль подумал, не отослать ли ее назад, попросив взамен что-либо более приятное взгляду. Ему нравились симпатичные женщины, даже несмотря на то, что он знал, что, как правило, их недостатки перевешивают внешнюю привлекательность. Но, черт побери, он может получить что угодно, щелкнув пальцами, – в том числе секретаря! С тех пор как Глэдис, шестидесятилетняя секретарша, с которой он работал семь лет, уехала в Австралию к дочери, он менял их как перчатки. От любого другого работодателя агентства уже потребовали бы объяснений, но только не от него. Потому что тогда им пришлось бы распрощаться с огромными комиссионными, а в конце концов все решают деньги.

Он горько усмехнулся. Неужели в мире нет ничего, что он не мог бы получить? Женщины бросались ему в объятия; крупнейшие акулы бизнеса в почтении смолкали перед ним; журналисты носились за ним с высунутыми языками, ловя каждое его слово и надеясь первыми пронюхать о его новой сделке или любовнице. Он достиг всего, чего хотел, был на вершине и в обозримом будущем не собирался уступать кому-либо эту позицию. Но почему же жизнь иногда кажется такой пустой?..

Иногда он задумывался о том, не потерял ли способности испытывать эмоции, пока яростно карабкался наверх. Наверное, сражаться против обстоятельств было отличным приключением, но теперь он на вершине, и неужели это конец? Даже нечеловеческий поток работы не приносил прежнего возбуждения, к которому он привык. Да и зачем прилагать усилия, если можно получить все даром? Возможно, в усилиях как таковых есть какой-то свой смысл – но теперь он от него явно скрыт.

Мышь тем временем разливалась соловьем, рассказывая о своих обязанностях на предыдущей работе. Он лениво махнул рукой, прерывая ее на полуслове:

– Не думаю, что хоть кто-то может быть хуже предыдущей кандидатки. Если он способен печатать более чем двумя пальцами. Странно, что агентство вообще могло ее прислать.

Элис вежливо улыбнулась. Ей казалось, что его приоритеты расставлены слегка иначе, и в агентстве это прекрасно понимали.

Габриэль непонимающе нахмурился: эта улыбка как-то не вязалась с общим видом кротости и смирения.

– Откройте файл по сделке Хаммондов, он есть на вашем компьютере. Я расскажу вам, что делать.

Следующие четыре часа Элис не вставала. Никакого перерыва на обед. С технической точки зрения обед был примерно тогда, когда он пришел, и, видимо, Кабрера решил, что она не голодна. Ну еще бы, как можно вообще думать о таких мелочах!

В полчетвертого она подняла взгляд – Кабрера возвышался перед ней.

– Похоже, вы действительно справляетесь. Это энтузиазм неофита или вы всегда такая?

Элис уже успела забыть об этой его хамской манере вести беседу. Судя по всему, его слова выражали одобрение – но можно же было донести мысль как-то иначе?

– Я знаю свое дело, мистер Кабрера, – спокойно сказала она.

Габриэль сел на стул лицом к ней, вытянув ноги. Вся его фигура дышала самоуверенностью и силой. Да, предположим, он умен. Он обладал живым умом юриста и способностью вникать во все мелочи и замечать даже малейший подвох, который мог бы привести к краху всей сделки. Даже по телефону его голос звучал властно, а фигура излучала уверенность в том, что все будет, как он сказал. Однако его высокомерное поведение и манера говорить не ожидая возражений приводили Элис в ярость.

– Весьма похвально, – сухо отметил он.

– Благодарю. Но не могли бы вы сказать мне, до которого часа вам требуется мое присутствие сегодня?

Раз уж он заставил ее прождать впустую несколько часов, не лишним будет и уточнить.

– Пока наша работа не будет закончена, – холодно ответствовал он. – Я не одобряю формального подхода в этом вопросе. А что? Вам во что бы то ни стало требуется уйти в пять?

Элис нервно оправила блузку. Он, конечно, мультимиллионер и вдобавок убийственно привлекателен, но она уже имела счастье наблюдать его своеволие в действии. Например, тоном, не допускающим возражений, он сообщил главе юридического департамента, что ей придется работать в следующие выходные над завершением важной сделки. Это означало, что той придется пропустить свадьбу лучшей подруги. И он даже не потрудился извиниться за неудобства.

Габриэль Кабрера щедро платил, но взамен требовал практически рабской покорности. А на это Элис соглашаться не собиралась.

Пока она на испытательном сроке, она может без обиняков высказывать свое мнение и устанавливать границы. Позже такой возможности не будет, поэтому лучше обговорить условия сейчас. По крайней мере, она точно не собирается работать по выходным – это единственное время, когда она может навещать мать.

– Я тоже не любитель работы по часам, мистер Кабрера, и при необходимости я готова работать сверхурочно. Однако я ценю свою частную жизнь и потому хотела бы знать заранее, в какой мере вы на нее претендуете.

Кабрера посмотрел на нее прищурившись:

– В моей компании другие правила.

Да уж, действительно. Какой сюрприз.

Габриэль не собирался объясняться перед этой мышью. Да, она хороший работник, но, в конце концов, он здесь хозяин! И знала бы она, скольких трудов ему стоило достичь этой позиции! Он начинал с нуля, а теперь был на вершине – и смысл этой игры был в том, чтобы ни перед кем не отчитываться и ни на кого не оглядываться. Габриэль снова почувствовал приступ разочарования, но внутренне отмахнулся от него.

– Я ошибаюсь, или вы получаете за работу на меня как минимум вдвое больше, чем за аналогичную работу в другом месте?

«Что вполне логично, поскольку за работу с вами нужно доплачивать за вредность», – подумала Элис.

– Да, это так, – сказала она вслух.

– И чем же вы в этом случае недовольны? Я ведь могу и уменьшить вознаграждение в случае чего. Почему это вы вдруг решили, что можете диктовать условия? Невероятно! – Он рассмеялся.

– Насколько я могу судить, вам за долгое время так и не удалось подобрать подходящего секретаря.

– Отработав один день, вы решили, что дело в шляпе? Довольно самонадеянно.

Но вообще-то мышь была права, все остальные ей и в подметки не годились. Возможно, при поиске стоило больше сконцентрироваться на содержании, а не на форме? Но, в конце концов, ему же на нее смотреть целый день! Хотя он не мог не отметить, что иногда его предпочтения играли с ним злую шутку. Некоторые из сотрудниц уделяли слишком много внимания своему внешнему виду в ущерб работе, надеясь ему понравиться.

– Вовсе нет, – глубоко вздохнув, сказала Элис и приготовилась защищаться.

Карие глаза вперились в нее, и Элис почувствовала, как у нее дрожат ноги. Но было ясно, куда все это приведет, если не остановиться прямо сейчас.

Элис уже давно не приходилось чувствовать такого всплеска энергии и интереса к работе. Она уже даже сообразила, какие еще задачи могла бы взять на себя. Любой другой на ее месте давно бы уже вымотался – Кабрера не делал никаких скидок на то, что она новенькая, – но Элис все схватывала на лету. Было немного жаль потерять столь перспективное место из-за недовольства манерой босса обходиться с подчиненными: за шесть недель она могла бы много заработать. Но Элис знала, что не позволит никому, сколько бы ей ни заплатили, покушаться на ее принципы – ни в работе, ни в чем-либо другом. Ее выходные и без того заняты поездками к матери, так что еще не хватало отказываться от свободных вечеров, пусть даже за космическую плату. Должна же она когда-то отдыхать. Кажется, кроме нее, в этой компании никто не возражает – ну да чему тут удивляться. Половина женщин наверняка в него влюблены, а другая половина готовы на все ради карьеры.