Жуткие истории - Жак Стернберг

И только на шестой стоял товарняк с надписью ЕВРЕИ на каждом вагоне. Под общий гвалт эсесовцы заталкивали в вагоны для скота женщин, детей, мужчин. Полицейские собаки и полицаи с пулеметами следили за порядком. Меня впихнули в самую гущу.

На платформах 7 и 5 никто не обращал на нас внимания. Наших отчаянных криков не слышали, мы были точно в вакууме.

Я не сопротивлялся. До меня вдруг дошло: мы и в самом деле на других рельсах, в другом измерении, значит, наша песенка спета.

Товарняк тронулся. Вокруг — никакой реакции.

Куда нас везут? В Аушвиц? В Дахау? В Бухенвальд? В Бельзен? Да какое это имеет значение?..

Улица

ЭТА улица очень узкая, очень длинная, по обеим сторонам — трехэтажные домики, все сплошь одинаковые, недавно побеленные и словно обведенные по контуру жирным карандашом; в окнах — кружево занавесок, вокруг окон — каменное кружево. И снаружи, и внутри домики совершенно одинаковые, без каких-либо отличительных признаков, без опознавательных деталей, даже без номеров.

Живут в них чиновники, отнюдь не бедные, целый сонм одинаковых человечков, схожих между собой, как родные братья. Их жены в точности похожи на соседских жен, и одеты они всегда одинаково: серое и черное на кремовом фоне.

Само собой разумеется, мужчины, возвращаясь с работы, а женщины, возвращаясь с базара, не могут определить, где именно они живут. Но это не так уж важно. Они входят наугад в один из домов, женщина принимается готовить традиционный обед, а мужчина — неважно кто — является домой к полудню, обедает, переваривает пишу и снова уходит. Вечером он — или другой — возвращается, ужинает, снова переваривает пищу и укладывается спать.

А если вдруг оказывается, что его место занято, он вежливо извиняется и переходит в другой дом, по соседству.

Встреча

Я встречал его каждый вечер, в одном и том же месте, в одно и то же время.

Обычно он шел по правой стороне улицы, я — по левой. Это казалось тем более удивительным, что, кроме нас, на узкой улочке предместья никого больше не бывало.

Так продолжалось долгие годы. Я ни разу к нему не обратился. Мы даже никогда не здоровались.

Однажды вечером, свернув в улочку, я с изумлением обнаружил, что, должно быть, от рассеянности пошел по правому тротуару.

Это была не моя сторона, а сторона прохожего, я по ней никогда не ходил; значит, я вот-вот столкнусь с ним нос к носу, впервые за все эти годы.

И вот в назначенное время, как обычно, раздались его шаги. Сначала я увидел его тень, затем силуэт. И вот ведь удивительная вещь: он тоже шел не по своему тротуару.

Мы поравнялись в том же месте, что и всегда, немного не доходя до фонаря. Я взглянул ему в лицо и обмер: человек изменился до неузнаваемости. Сомнения были исключены — у него были мои черты лица. Выходит, у меня теперь было его лицо.

Небытие

ОДНАЖДЫ, в считаные доли секунды, Земля исчезла из космоса и вернулась в небытие. Ее в буквальном смысле стерли.

Вот как все произошло.

Господь Бог решил пересмотреть собственные творения и пришел в ужас, найдя в них ошибку. Тогда он попросил свою личную секретаршу ее стереть.

Вот и все: Земля оказалась не более чем опечаткой.